Агнец - Александра Чацкая

жива?! Я не хочу! – закричала я. – Лучше бы я умерла за место его!

Мои рыдания заполнили палату. Я пыталась встать с кровати. Микеле пытался успокоить меня. В палату вбежала медсестра с уколами.

– Да идете вы к чёрту со своими долбанными препаратами! – кричала я, выбивая из её рук лекарства. – Ненавижу!

Микеле вместе с медбратом положили меня на кровать. Мои больные конечности ныли. В палату вошёл врач и попросил меня успокоиться. Я перестала сопротивляться и закрыла глаза. Медсестра сделал мне укол. Микеле поговорил с врачом и вернулся в палату. Я молчала. Мне не хотелось никого видеть и не с кем разговаривать. Под действием медицинского препарата, я вновь заснула.

Я не смогла появиться на похоронах дяди. Врач не выпускал меня из больницы. Микеле обо всём позаботился. Я была благодарна ему, но я хотела лично попрощаться с дорогим мне человеком и в последний раз взглянуть в его лицо. Его похоронили в Лесном рядом с братом. Со мной беседовал психолог. Вначале мне хотелось послать его куда подальше, но я всё-таки слушала его речи. Микеле отдал мне мой кнопочный телефон. Его относили в ремонт. Теперь у телефона был новый корпус. Меня навестила Лидия и принесла сладкого. Она обняла меня. Лида скучала без нас. Я была рада увидеть Лидию. У меня на душе было так тяжело, что хотелось беспрерывно рыдать. Лида поддерживала меня теплыми словами. Джун сожалела о моей утрате. Она созванивалась со мной, рассказывала о том, как скучно лежать в больнице и как ей хочется поскорее выйти на практику и увидеться с нами. Гай часто звонил, каждый раз забалтывая меня. Он пришёл ко мне с белыми розами. Я улыбнулась. Поддержка моих друзей постепенно возвращала меня к жизни.

– Ты можешь в любое время позвонить мне, – сказал он, – или прийти ко мне на квартиру. Можешь рассчитывать на меня.

– Спасибо, – сказала я.

– Я рад, что ты жива, – сказал Гай. – Чтобы я без тебя делал?

Мои губы дрогнули. Глаза заслезились. Гай встал и обнял меня.

– Как мне жить без Джека? – прошептала я. – Как?

– Он рядом, – ответил Гай. – Его душа с тобой.

– Ты думаешь, что я поверю в это? – улыбнулась я дрожащими губами.

Гай улыбнулся и взял мою руку в свои ладони.

– Выздоравливай, – сказал он.

Все виновные получили заслуживающее наказание: и преступник, что намеренно убил людей, и водитель, не уступивший дорогу. Я испытывала отвращение и злость к убийце, который лишил жизни людей. Остался жив лишь младший ребенок. Преступление было совершенно из личной ненависти к отцу семейства. Водитель белой машины навестил меня в больнице. Я не испытывала ненависти к нему. Он усвоит свою ошибку на всю жизнь.

Меня возили по процедурам. Мои конечности подверглись сращиванию костей. На глаза мне надели чёрные очки, но даже через них я видела мерцающий свет. Казалось, что мои кости чешутся, но больше всего я не любила эту процедуру из-за холода, который приходилось испытывать. Мои конечности немели. После этой процедуры я всегда укутывалась в одеяло до подбородка. Следующим было исследование мозга. Напоследок я посетила психотерапевта. Все мои больничные счета оплачивались стороной водителя, нарушившего правила дорожного движения. В начале мая я покинула больницу. Идя по тротуару, я чувствовала тяжесть на душе. Кости благополучно зажили, и я шагала, как ни в чём не бывало. Врачи выписали мне лекарства. Больше всего препаратов мне выписал психотерапевт. Врач предупредил, что у меня может появляться кратковременная потеря памяти, в этом случае, я должна прийти в больницу и сообщить о своём состоянии врачу.

Дверь открылась, и я вошла в квартиру. В прихожей висели вещи Джека. Я замерла. Пакет с лекарствами упал на пол. Здесь стало пусто. Казалось, что всё в этой квартире умерло. Она стала такой неуютной и холодной. Я прошла на кухню и открыла холодильник. В нём стояла еда, приготовленная дядей. Она испортилась. Я выкинула её. На глаза навернулись слёзы. Я помыла посуду и подошла к комнате дяди. Она была заперта. Я дотронулась до двери и провела рукой по дереву. Сейчас мне было неважно то, что хранилось за этой дверью. Мне хотелось, чтобы дорогой мне человек вернулся. Я дотронулась лбом до двери.

– Я люблю тебя, – сказала я. – Ты говорил, что я тебе, как дочь. Так почему ты оставил меня? А как же твой День Рождения? – я заплакала. – Как же ресторан? Почему ты не забрал меня с собой? Мне так плохо здесь без тебя.

Я села на пол, обняв колени и прижавшись к двери. Эмоции выливались наружу, стекая по щекам. Я успокоила себя и вошла в свою комнату. На кровати валялся сенсорный телефон. Я поставила его на зарядку и упала на кровать, рыдая в подушку. Зазвонил мобильник. Я умолкла, села и ответила на звонок. Это был Вил. Он не успел ничего сказать, потому что меня вновь разразили рыдания. Я рассказала ему обо всём, что случилось. Просто выговорилась. Выпустила раздирающие меня слова на него.

– Держись, – сказал Вил. – Всё будет хорошо. Ты справишься.

Я не ожидала, что Вил поддержит меня. Я была благодарна ему за это. Благодаря моим близким людям, я держалась. Я начала пить таблетки, иногда нарушая курс, пропуская день. Мне нельзя было пить алкоголь, но я понемногу опустошала дядин коньяк. Я вышла на учёбу. Практика уже закончилась. Я постепенно начинала возвращаться к привычной жизни. Джун всё ещё не выпускали из больницы. Ей было тяжело долго ходить. Она нервничала и психовала. Грэг помогал ей, оплачивая лекарственные препараты. В выходной рано утром я и Лидия навестили Джун. Мы подарили ей плюшевого пёсика. В вазе на тумбочке стоял букет цветов. Малышка обрадовалась нашему визиту. Она обняла меня и повисла на мне. Я улыбнулась. Мы рассказывали Джун об учебе.

– Меня никогда отсюда не выпустят! – возмущалась Джун.

Мы улыбались и просили её не переживать. Медицинский персонал говорил, что ещё рано. Я хмурилась, слыша их слова. Джун проводила нас. Она хотела немного прогуляться на улице. Ей разрешалось недолго гулять на территории больницы. Малышка медленно передвигалась и из-за этого сильно нервничала. Мы шли тише, подстраиваясь под неё. Джун радостно улыбнулась, выйдя на улицу.

– Скоро лето, – тихо сказала она. – Хочу вновь съездить с вами на море.

– Куда ты денешь! – воскликнула Лидия. – Ещё достанет!

Джун улыбалась. Мы обнялись на