Агнец - Александра Чацкая

желает у меня не было, а даже если бы и было, то я не стала бы это разглашать.

– Думаешь, мне будет достаточно того, что ты предложила тому динозавру? – спросил Вил.

Моя улыбка превратилась в хищный оскал. Я сдержалась, чтобы не заорать матом на всю квартиру. Джек гремел на кухне посудой.

– Не обольщайся такое ничтожество, как ты вызывает лишь отвращение, а не желание, – сказала я со злобным холодком в голосе. – Думаешь, что я торгую своим телом? Жалкое животное! Терпеть тебя не могу! Никогда больше мне не звони!

– Эй, истеричка, да ты сама мне звонишь! – воскликнул Вил. – Тупая девка!

Мы перекинулись парой знакомых слов, распрощавшись на привычных нотах. Печаль не заставила себя ждать. Я думала о том, что мы никогда не сможем закончить разговор без ругани. Я уже успела пожалеть о том, что рассказала про задержание. Мне стоило помалкивать об этом. Если быть честной с самой собой, то стоит согласиться с тем, что Вилу не стоит доверять. Я знала, что избегаю очевидное, но продолжала тянуть время и чего-то ждать. Кинув сенсорный мобильник на кровать, я вошла в кухню. Джек прятал в шкафчик коньяк, заставляя его пачками круп. Он заметил меня, закрыл дверцу шкафчика и молча, принялся обедать. Я сделала себе чай, села за стол, прислонилась к стене и посмотрела на дядю. Мне многое хотелось узнать у него, но я не знала как подать свои вопросы.

– Мэй, ты хорошая девушка, – сказал дядя. – Ты мне как дочь.

После этих слов, я замерла, поднося кружку к губам. Чувство, что я ощущала в этот момент, было не описать словами. Дядины слова растрогали меня. Я хотела передать ему свои чувства и сказала:

– Я люблю тебя.

Джек улыбнулся. Зазвенел будильник, оповещая, что обед закончился. Дядя встал и поставил посуду в раковину.

– Не позволяй обстоятельствам сломать себя, – сказал он и вышел из кухни.

Я встала. Мне не хотелось отпускать его. Я хотела, чтобы Джек посидел со мной ещё немного. Хотелось о многом поговорить и многое спросить.

– Дядя, подвезешь меня до библиотеки? – спросила я.

Он кивнул. Я быстро наделась и последовала за ним. Мы спускались по лестнице.

– Почему ты куришь по ночам? – спросила я.

– Тебе не нужно этого знать, – ответил Джек.

Я замолчала, разглядывая его спину. Мы сели в машину. Я смотрела на лицо дяди, на его шрамы. Мне казалось, что он никогда не постареет, но сейчас я стала замечать появляющиеся морщинки на его лице. В этом году ему исполниться 48 лет.

– Ты не хочешь убрать шрамы с лица? – спросила я.

– Они слишком старые. Их удаление слишком дорого стоит, – ответил дядя.

– Может, твой День Рождения отметим в ресторане? – спросила я. – Уверена ты никогда там не был.

Дядя улыбнулся и кивнул. Я отвернулась к окну, улыбаясь. На улице, я заметила Анри. Он беседовал возле отеля с мужчиной в костюме. Увидев Анри, я вспомнила о его сестре. Я всё же переживала за неё. Вдруг впереди чёрная машина разогналась и на скорости наехала на идущую по тротуару семью. Прохожие с криками разбежались в стороны. Переехав людей, автомобиль вернулся на проезжую часть. Джек включил проблесковый маячок и специальный звуковой сигнал. Я взглянула на окровавленные тела, лежащие в неестественных позах. Наша машина обогнала другие автомобили и погналась за преступником. Джек сообщил о происшествие коллегам. Скользкая дорога была слегка припорошена снегом. Другие машины пропускали нас. Преступник нёсся. Его машина петляла по дороге. Мы набирали скорость и приближались к нему.

– Дядя, аккуратнее, – попросила я.

– Всё будет в порядке. Не бойся! – ответил он. – Вот сука!

Автомобиль преступника еле вошёл в правый поворот. Мы гнались за ним. Белая машина въехала на перекрёсток, не уступая нам дорогу. Джек надавил на тормоз. Автомобиль понесло боком. Я взглянула на дядю в немом испуге. Мне было страшно потерять его. Водительской стороной автомобиль влетел в столб. Гнётся металл. Воют сирены. Хруст костей. Удар головой.

Я открыла глаза. Резкий свет. Белый потолок кружился перед глазами. Меня тошнило. Я увидела девушку в белом халате. Я задвигала головой. Что я здесь делаю? Я не понимала, как тут оказалась и что со мной случилось. Мои правые конечности были загипсованы. Я потянулась левой рукой к голове. Она была забинтована. В комнату вошёл толстый мужчина с пролысиной на голове. Я прищурилась. Он подошёл ко мне. Его рубашка была сильно измята. Я узнала его. Это был Микеле. Я подумала о дяде, уверена, что он волнуется обо мне.

– Что случилось? – спросила я у Микеле.

– Вы не помните? – удивилась молодая медсестра.

– Что? – задала вопрос я.

Микеле молчал. Это раздражало меня. Медсестра вышла из палаты.

– Произошла авария, – наконец сказал Мика.

– Джек знает? – спросила я. – Где он?

В комнату вошёл врач. Он стал осматривать меня и светить фонариком в мои глаза.

– Может, вы мне нормально всё объясните?! – раздраженно воскликнула я.

Резкая боль стрельнула в голову. Я сморщилась. Медсестра сделала мне укол. Все эти процедуры раздражали меня. Головная боль мешала думать. Микеле сидел рядом и молчал. Вскоре боль стала утихать. Меня потянуло в сон. Я не хотела закрывать глаза и засыпать, но непослушные веки сами сомкнулись.

Я увидела фигуру человека в чёрном длинном одеянии с капюшоном. Всё вокруг было белым. Фигура шла по этой белой пустоте. Я проснулась и уставилась в белый потолок. Мои воспоминания вернулись. Я заерзала в постели, намереваясь встать, но тело не поднималось с койки. Мне было страшно.

– Дядя, – позвала я.

Рядом никого не было. В палату зашёл врач с медсестрой. Я сказала им, что всё вспомнила. Они ничего не рассказали мне про Джека. Медсестра бесила меня своими препаратами. Ну вот, дверь открылась, и в комнату вошёл Микеле с пакетом в руках.

– Дядя жив? – спросила я.

Директор сел на стул. У него было такое же печальное лицо, как тогда у дяди, когда он сообщал мне о смерти родителей. Я поняла всё по глазам.

– Он умер, – произнёс Микеле.

Я выпустила воздух вместе со стоном. Слёзы скользнули по кожи. Мне не хотелось быть здесь. Мне не хотелось жить и существовать в этом ненавистном мире!

– Почему я жива? – спросила я. – Не хочу! Какого чёрта я