Восхитительные женщины. Неподвластные времени - Серафима Чеботарь

Айн Рэнд, Кинг Видор и Гэри Купер обсуждают сценарий «Источника»

Натаниэль боготворил Рэнд, ради распространения ее идей он был готов работать день и ночь – в 1958 году он даже создал Институт Натаниэля Брандена, призванный пропагандировать объективизм. Институт проводил семинары, посвященные идеям Айн Рэнд, издавал журнал и бюллетени. Именно Натаниэлю – равно как и Фрэнку – Айн Рэнд посвятила свой главной, великий роман «Атлант расправил плечи».

Первую фразу романа «Кто такой Джон Голт?» Айн написала еще в 1946 году – и с тех пор работала над ним более десяти лет – только над речью Голта по радио, центральным эпизодом романа, писательница трудилась два года. В «Атланте» Айн развивает идею, начатую еще в «Источнике»: о противостоянии «первичных» людей, которые, как мифические атланты, держат на своих плечах весь мир – к ним Рэнд относила изобретателей, промышленников, художников и финансистов, с толпой «вторичных» людей, не ценящих все, что делают для мира «первичные». В романе США находятся под управлением социалистов, начавших гонения на бизнес и частную собственность, и в итоге страна погружается в хаос и гражданскую войну. Тогда уцелевшие бизнесмены – стальной король и изобретатель Хэнк Реардэн, его возлюбленная Дэгни Таггарт и Джон Голт, истинные носители духа свободного предпринимательства, – объявляют забастовку. «Мы всегда были не теми, кто брал, а теми, кто давал, – объяснял Джон Голт в своей речи. – Но мы только сейчас это, наконец, осознали. Мы не претендуем на то, чтобы являться вашими представителями… у нас нет никаких требований… мы не стремимся прийти ни к каким компромиссам… Вам нечего нам предложить, потому что мы в вас не нуждаемся». Подразумевается, что после этого страна или рухнет, или подчинится их требованиям, признав, что вне свободного, не подчиняющегося государству капитализма жизни нет. Самая известная фраза романа – фрагмент все той же речи: «Клянусь своей жизнью и своей любовью к этой жизни, что никогда не буду жить во имя другого человека и никогда не попрошу и не заставлю другого человека жить во имя меня!» – считается квинтэссенцией объективизма – учения, построенного на чувстве разумного эгоизма, отрицающего альтруизм и долг перед обществом.

Огромный роман (в оригинале в нем больше тысячи страниц) дался Рэнд так тяжело, что она решила прекратить литературную деятельность. Роман вышел из печати в 1957 году, и, вопреки ожиданиям писательницы, был весьма негативно принят критикой. Роман ругали со всех сторон, и в первую очередь, конечно, за высказанные там объективистские идеи, одинаково неприемлемые и для консерваторов, и для радикалов. Рэнд критиковали и за неразработанные характеры, и за неумение выстраивать психологию конфликта – она умела писать только двумя красками, черной и белой, решительно отвергая даже возможность существования полутонов. «Серые меня не интересуют», – заявляла она. А в другой книге она объясняла: «Мир делится на черное и белое, а серого цвета нет. Добро борется со злом, и нет никакого оправдания действиям, которые мы считаем злом». Однако книга пользовалась неимоверным успехом: ее рекомендовали друг другу студенты и рабочие, молодые юристы и заслуженные политики. Лишь позже литературоведы откроют в книге массу достоинств: оригинальную, сложносочиненную композицию, необычность идеи и глубину философского подтекста, сочный язык – особенно интересный у человека, впервые заговорившего на английском языке лишь разменяв третий десяток лет. Ныне, по данным Института Айн Рэнд, «Атлант расправил плечи» является самым популярным англоязычным романом прошлого века – было продано более шести с половиной миллионов экземпляров, а его переиздания выходят по несколько раз в год.

Айн Рэнд дает показания в Комиссии по расследованию антиамериканской деятельности

Верная данному себе слову, Айн Рэнд больше не занималась художественной литературой: остаток своих дней она провела, проповедуя и защищая созданный ею объективизм. Она выпустила еще несколько книг, посвященных различным аспектам ее философии – «Для нового интеллектуала», «Капитализм: неизвестный идеал», «Новые левые: антииндустриальная революция», «Введение в философию познания объективизма», «Философия: кому она необходима» и «Добродетель эгоизма»: бесспорно, что под влиянием этих трудов Америка находится до сих пор. Недаром ее поклонниками называли себя президент Рональд Рейган и Кларк Гейбл, десятки финансистов, конгрессменов, юристов и философов. Уже упоминавшийся Алан Гринспен говорил: «Именно она убедила меня долгими разговорами и ночными спорами, что капитализм не только эффективен и практичен, но и морален».

Как она надеялась, после ее смерти главой объективизма станет Натаниэль Бранден, однако с ним писательницу ждало глубокое разочарование: в 1968 году Айн внезапно обнаружила, что у ее верного Натаниэля уже несколько лет был роман с другой – молодой красавицей-актрисой Патрисией Галлисон (Скотт), и прикрывала их связь Барбара Бранден. Разгневанная Айн Рэнд немедленно отлучила Натаниэля и от себя, и от объективизма, опубликовав на страницах журнала The Objectivist послание, в котором обвинила бывшего любимца в предательстве истины и «иррациональном поведении в частной жизни». Тот немедленно ответил – так же не вдаваясь в подробности их ссоры – что истина, к сожалению, не является частной собственностью госпожи Рэнд. Позже он женился на Патрисии; его бывшая жена Барбара, которой Рэнд тоже отказала от дома, позже написала одну из известнейших биографий писательницы «Страсти Айн Рэнд» – в 1999 году книга была экранизирована: Айн Рэнд и ее мужа Фрэнка О'Коннора сыграли Хелен Миррен и Питер Фонда.

Айн Рэнд так и не простила Натаниэля. Даже на ее похоронах вокруг кладбища было выстроено оцепление, единственной целью которого было не допустить Брандена на церемонию.

С годами Рэнд, от природы замкнутая и самодостаточная, превратилась в ходячую догму: хотя она уверяла, что ни одна истина не должна быть принята на веру без рационального познания и осознания, сама она требовала от своих учеников и последователей беспрекословного согласия со своими словами. Несогласие раздражало ее, споры выводили из себя, но в то же время все признавали, что она обладала необычайным интеллектом, силой духа и непреодолимой харизмой. В шестидесятые и семидесятые годы она много разъезжала по стране, выступая с лекциями в университетах и колледжах. Многие из них – например, Принстон, Йель, Гарвард, Колумбийский университет и Массачусетский технологический институт – присудили ей почетные степени. «Идеи ваших профессоров, – говорила она студентам, – правили миром в течение последних пятидесяти лет, причиняя ему всё большее опустошение… Сегодня эти идеи разрушают мир так же, как они разрушили ваше уважение к себе». Нередко Айн Рэнд выступала по телевидению: правда, ставила при этом достаточно жесткие требования: никакой редактуры, никаких соучастников и никаких цитат ее противников. За свои слова она была готова драться до конца – и эта внешняя жесткость почему-то не мешала ей очаровывать как журналистов, так и публику. «Общение с Айн Рэнд было похоже на посещение научного симпозиума по ментальному функционированию… Свет ее ясности и великолепия был настолько силен, что я не думаю, что что-нибудь когда-нибудь сможет его погасить», – вспоминал один из ее собеседников.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});