Ледовая шхуна. Маниту. Врата Азерота.Самый большой счастливчик - Майкл Муркок

— Найди его, — приказал Хетару. В голосе его прозвучала резкая нотка, и он был раздражен, чего пытался не выдавать. «Оружие, — подумал он вдруг. — Вот тот, кто страстно хочет узнать о нем».

— Милорд, — сказал Шайен, — мои люди пытались с ним разделаться. Возможно, им это удалось.

Хетару промолчал, покусывая губу, и то, что происходило между ним и Шайеном, стало достаточно ясным.

— Я привел вам вот этого живым, — очень тихо сказал Шайен. — И я вырвал его из лап хайюа. Иначе он попал бы в другие руки, милорд.

— Мы благодарны, — ответил Хетару, но глаза у него были холодные, мертвые. Он перевел взгляд на Ваная. — Ну что ж. Ты в жалком положении, не так ли, Ванай? В этом лагере нет человека, который отказался бы заживо содрать с тебя кожу, и ты хорошо это знаешь. К тому же, поблизости отсюда находятся хайюа, псы Роха. А твоя хозяйка не придет сюда, если вообще она еще где-то ходит. Вряд ли ты можешь надеяться на дружбу Чайя Роха. И тебе хорошо известно, какую мы питаем к тебе любовь.

— И все же вы должны покуда ладить с Рохом, не правда ли, лорды Шиюа?

Лица его собеседников покраснели от гнева. Стражники направили на него острия своих пик. Только Хетару улыбнулся.

— Да, кое-что нам приходится делать, чтобы не ссориться с ним, — сказал он. — До тех пор, пока он является хранителем нужных нам сведений, мы относимся к нему с полным уважением. Он опасен. Конечно, нам это известно. Но теперь ты можешь предложить нам кое-какие преимущества, не так ли? Ты знаешь то, что известно Роху, и ты не столь опасен. А если в процессе случится так, что ты лишишься жизни, — ну что ж, у нас останется Рох. Ты свободен, Шайен. Мы благодарны тебе.

Никто не пошевелился. Хетару поднял руку, и стражники наклонили пики.

И Шайен вышел твердым шагом вместе со своей свитой. Один из лордов засмеялся утробным смехом. Остальные расслабились, укладываясь поудобнее, и Хетару натянуто улыбнулся.

— Ты пытался убедить его? — спросил Хетару.

Ванай ничего не сказал, сердце его упало при мысли, что он отказал тем, кто мог сдержать свое обещание. Хетару прочел, казалось, его мысли и медленно кивнул.

— Ты знаешь, какую возможность мы тебе дадим, — сказал он. — Ты выложишь мам все, что знаешь, и останешься жив, быть может. Если однажды Рох проснется и узнает, что мы в нем больше не нуждаемся, если ты сделаешь это, ты поступишь мудро. Или мы получим все, что нам необходимо, против твоей воли, и тебе придется об этом пожалеть. Так каков твой выбор, человек?

Ванай покачал головой.

— Я ничего не могу вам рассказать. Только показать. И мне для этого нужно находиться во Вратах.

Хетару засмеялся и его люди вместе с ним, ибо планы Ваная были прозрачны.

— Ах, тебе бы очень хотелось там оказаться, не правда ли? Нет, все то, что ты можешь показать, ты можешь и рассказать. И расскажешь.

Вновь он покачал головой.

Рука Хетару приблизилась к плечу кхела, который спал с открытыми глазами возле его трона. Он надавливал на него, пока тот не обратил на него удивленное лицо.

— Хиррин, дай мне двойную дозу того, что ты принял… да-да, я знаю, что у тебя есть еще. Дай мне, если ты достаточно мудр.

На красивом лице Хиррина появилось осмысленное и неприятное выражение, но он вырвал плечо из пальцев Хетару и, сунув руку в клапан на поясе, вытащил нечто, что вложил дрожащими пальцами в ладонь Хетару. Хетару улыбнулся и передал полученное стоявшему рядом стражу.

— Взять его! — велел он.

Ванай понял и отпрянул, но сзади уже стояли, и у него не было шансов вырваться. Он потерял равновесие и рухнул вместе со своими стражниками. Они перевернули его и заставили раскрыть рот и всыпали пилюли в горло. А кто-то налил туда питья под смех остальных, который прозвучал, как гром колоколов. Он пытался выплюнуть, но они держали его рот открытым, пока не пришлось проглотить пилюли. Затем они с хохотом отпустили его, и он перекатился на живот и попытался вырваться — но было уже поздно. Он понял, что это акил — снадобье весьма популярное среди кхелов и снабжавших их болотников, от которого исчезают чувства и по телу идет слабость. Странно: страх его не уменьшился, но он оказался как бы в отдалении и равнодушно смотрел на себя со стороны. Появилось тепло, исчезла боль, и все остальное стало приятным.

— Нет! — закричал он в ярости, и они засмеялись. Звук этот показался ему нежным и далеким. Он вновь закричал и попытался повернуть лицо в сторону от них, но стражники подхватили его и поставили на ноги.

— Когда это пройдет, мы еще добавим, — сказал Хетару. — Поставьте, пусть стоит, — Его отпустили. Он не мог двинуться ни в одном направлении. Он боялся, что упадет. Сердце болезненно билось, и в ушах слышался рев. Зрение затуманилось, не считая центра фокуса, и между ним и этим центром была тьма. Но еще хуже было тепло, которое ползло по коже, уничтожая чувство тревоги. Он пытался бороться с ним всеми оставшимися силами.

— Кто был кхел, который ехал с тобой?

Он покачал головой, и один из стражников схватил его за руку, отвлекая его, чтобы он ничего не успел придумать. Стражник ударил его, но удар вызвал только удивление. Тьма, окружавшая Хетару, вдруг расширилась.

— Кто? — повторил Хетару и закричал: — Кто?

— Леллин, — ответил он в изумлении, зная, что он должен делать, и не умея справиться с собой. Он покачал головой и припомнил Мирринд и Мерира, и все то, что он мог им выложить. По лицу его потекли слезы, он вырвался из руки стражника и зашатался, пытаясь восстановить равновесие.

— Кто Леллин? — спросил Хетару кого-то другого, ответом ему была гулкая тишина.

— Кто Леллин? — вновь спросил его Хетару, и он покачал головой, и вновь покачал, и отчаянно сопротивлялся страху, который пытался поглотить его жизнь, его сознание.

— Куда вы направлялись, когда на вас напали хайюа?

Вновь он покачал головой. Его не спрашивали об этом прежде, и ответ на это означал смерть. Он знал это и знал, что они легко могут вытрясти из него ответ.

— Что ты знаешь о старом могуществе? — спросила женщина Халох, и женский голос заставил его смутиться.

— Куда вы ехали? — заорал Хетару, и он попятился от этих страшных звуков и наткнулся на стражников.

— Нет, — сказал он.

И вдруг стена шатра упала… Там стояли люди, Фвар и другие, с натянутыми луками. Стражники направили на них пики, но лучники медленно раздвинулись, и в шатер вошел Рох.

— Кузен, — сказал Рох.

Голос его был мягок — голос доброго и сочувствующего родственника. Рох протянул руку, и никто из кхелов не рискнул бросить ему вызов.

— Пошли, — сказал Рох, и снова: — Пошли.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});