Гавань Семи Ветров - Дмитрий Воронин

— И что же это за подарок? — сверкнул глазами воин. — Небось осо-о-обо сладкое сновидение? Боюсь, леди, простите за прямоту, вы слишком долго не были с настоящим мужчиной, раз предпочитаете…

— Нет! — Она вытянула вперед руку, сунув ее прямо под нос центуриону. — Он подарил мне это кольцо. Его подарок у меня на пальце, а потому он, человек, которого я люблю, не сон! Видите, у меня есть доказательство!

Она почти кричала, а Дьен вдруг перестал смеяться и теперь смотрел на Таяну со странной жалостью.

— Леди… — тихо сказал он, но этот полушепот разом перекрыл крик девушки. — Леди… мне очень жаль. У вас на пальце нет кольца.

Тэй осеклась на полуслове. Медленно поднесла руку к глазам. Золотой ободок с голубым, простенько ограненным камнем был на месте. Она прикоснулась к нему пальцем, ощутив острые грани кристалла, гладкую поверхность хорошо отшлифованного золота. Вдруг ей и самой показалось, что кольцо утратило четкость, затуманилось, исчезло… а потом появилось снова. Чтобы убедиться в его реальности, Тэй снова провела подушечкой пальца по камню — острые грани ощутимо царапали кожу.

— Дьен… — тихо, почти шепотом, с дрожью в голосе. — Дьен, я вижу это кольцо, я чувствую его. Неужели вы… не замечаете? Вот же оно, присмотритесь.

— Мне очень жаль… — повторил он, отворачиваясь. — Очень жаль.

Вдруг он резко повернулся к Таяне и сгреб ее в охапку — так быстро, что она не успела даже пикнуть.

— Мне жаль. — Теперь в его голосе уже не было мягкости. — Но мне надоели эти игры, девочка. Удел женщины — подчиняться мужчине, для этого она создана, и не тебе это менять. Твой отец согласен на наш брак, и твое мнение никого не интересует. Ни меня, ни, смею уверить, его.

— Отпусти… — прошипела волшебница, готовая испепелить наглеца, даже если потом это будет ей стоить серьезных неприятностей. — Отпусти, или я…

— Или что? — оскалился он. — Заколдуешь меня? Не дергайся, красавица… я знаю, тебе понравится.

И он впился в ее губы жадным поцелуем. Помимо своей воли Таяна ответила на поцелуй — о Эрнис, он ведь был так похож на того Дьена, ее Дьена… Но уже в следующее мгновение поцелуй стал грубым, жестоким… Тэй почувствовала, как солоно стало во рту, лопнула губа — но вкус крови только раззадорил центуриона. Девушка напрягла все свои силы, отчаянно рванулась и…

«Уважаемые пассажиры. Наш лайнер готовится к гиперпространственному прыжку. Пожалуйста, займите ваши места в каютах».

Жаров стоял у обзорного экрана и ждал. Ждал зеленой вспышки перехода — он видел их немало, и все равно каждый раз это казалось маленьким чудом. Миг яркого сияния, чуть приглушенного автоматикой экрана, — и там, в черной пустоте, засияют совсем иные звезды. Или не загорятся — хотя вероятность этого была незначительной. Куда меньше, чем разбиться на десантном шаттле, получить прямо в грудь полновесный заряд стационарного лучемета… хотя в его работе последнее — как раз не такая уж редкость. За последний год они потеряли пятерых парней, да и он сам уцелел чудом, снаряд прошел лишь на полметра левее, и бронекостюм, хоть и пробитый в нескольких местах, все же остановил основную силу удара. А от прямого попадания…

«Уважаемые пассажиры…»

Показалось даже, что голос обращается непосредственно к нему. К единственному нарушителю порядка на борту. Плевать… в конце концов, должны быть у направленного на добровольно-принудительный отдых лейтенанта хоть какие-нибудь развлечения? Даже если всех развлечений — игнорировать правила корабельного распорядка.

Трансгалактический лайнер начал разворот для броска. Вот сейчас полыхнет… и можно будет идти в свою каюту. Была бы его воля, он не выходил бы из нее до самой Земли… да только вот как расценит такое подозрительное отшельничество его персональный доктор?

— Лейтенант Жаров?

«Накликал, черт ее раздери», — мысленно ругнулся он, поворачиваясь к девушке. И вдруг поймал себя на мысли, что все это уже было — пустынная обзорная палуба, одинокий человек, ждущий зеленого всполоха перехода, девушка, его окликнувшая… Денис порылся в памяти в надежде отыскать похожий эпизод — и ничего подходящего не нашел. И все же он готов был поклясться, что нечто подобное с ним происходило, кажется, это называется дежа-вю? Вот только этого ему сейчас и не хватало.

— Да, Татьяна?

— Вас не было в каюте. — Голос девушки был, как обычно, сух и холоден.

Денис был бы не против, если б за последние дни ему удалось растопить этот вечный лед. Не то чтобы он строил на яркую блондинку какие-то особые планы, но раз уж им придется отдыхать вместе, то грешно при этом ссориться. И нельзя сказать, что он не старался, как раз наоборот — был любезен, развлекал девушку анекдотами (может, не самыми свежими, конечно) и солдатскими байками, церемонно провожал до каюты… Но он не испытывал тяги к ней, и, видимо, она это чувствовала, а потому оставалась все время немного раздраженной, а то и просто злой… или, как сейчас, подчеркнуто равнодушной.

— Я, как видите, был здесь. — Сарказм прорвался, несмотря на все его усилия. У Татьяны чуть дрогнули уголки губ… и это была не попытка улыбнуться.

— Вижу. Корабельные правила бравого лейтенанта, ясное дело, не касаются, так?

Он пожал плечами — с его точки зрения это был явно не тот случай, когда требовался ответ. А Татьяна имела свое мнение по этому вопросу, поскольку тут же нахмурилась и, чуть повысив голос, заметила:

— Пренебрежение общепринятыми нормами и в том числе правилами внутреннего распорядка вряд ли характеризуют вас с положительной стороны, лейтенант.

— Извините, Татьяна… — Жаров почувствовал, как вдруг нахлынуло раздражение, разом сметая все желание наладить мирные отношения с девушкой. — Извините, но я сейчас не на службе. Я в отпуске — с того самого момента, как получил бумаги у дежурного. То есть, если вы не умеете считать, уже два дня. И я хочу отдохнуть… в первую очередь — от вас, Татьяна. Я устал от вашей постоянной раздражительности, от привычки давать мне ценные указания, следить за каждым моим шагом…

— Это, между прочим, моя работа, — фыркнула она, тряхнув своей роскошной золотистой гривой. В другое время на Дениса это подействовало бы, но не сейчас.

— Ваша работа в том, чтобы не давать мне ни минуты покоя? — Он несколько мгновений помолчал, словно ожидая какого-то ответа, затем едко заметил: — Но есть по крайней мере одно место на этом проклятом корабле, где я буду избавлен от вашего общества.

Он раздраженно отвернулся от девушки и, печатая шаг, двинулся к выходу с обзорной палубы. А за спиной экран уже разгорался зеленым светом — трансгал уходил в прыжок.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});