Космические скитальцы - Мюррей Лейнстер

— Что, — саркастически заметил Шеф, — будет нас очень радовать, когда мы снова вернемся к своей обычной работе — сварке и прочему!

— Сварки больше не будет, — сообщила ему Салли. — На этой работе, по крайней мере. Платформа обшита. Уже начали разбирать леса.

Шеф, казалось, был поражен. Хейни спросил:

— Людей еще не увольняют?

— Вас не уволят, — заверила его Салли. — Это точно. Вы четверо — на самом лучшем счету у службы безопасности! Вы четверо — это, наверное, единственные люди в мире, которых, как считает мой отец, никоим образом нельзя заставить нанести вред Платформе!

Майк внезапно заметил:

— Да. Раньше майор думал, что все эти проблемы доставляют ему головную боль. Но настоящие проблемы начинаются сейчас!

Майк, похоже, их не слушал. Он вел себя так, словно бы лихорадочно впитывал в себя ощущение пребывания в Платформе. Причем не как строивший ее рабочий, но как человек, чьим жилищем она станет в будущем. Но Джо внезапно осознал, что его замечание было верным. Было совершено много актов саботажа, чтобы предотвратить завершение строительства Платформы. Но теперь она готова взлететь через два дня. Если кто-то хотел предотвратить это, то это надо было делать в течение ближайших сорока восьми часов; причем это должны были сделать люди, обладающие немалыми ресурсами, люди, которым ради своих зловредных целей необходимо остановить Платформу. В эти последние два дня будут приняты самые отчаянные, самые беспощадные и самые массированные меры по уничтожению Платформы. И майору Холту необходимо им противодействовать.

Но эти четверо за столом, с Салли — пятеро, чувствовали себя до странности расслабленными. Дело, которым они занимались, было, возможно, значительным, но все равно это была одна из тысяч таких проблем, которые необходимо решить до того, как Платформа сможет взлететь. Они же испытывали бесконечно умиротворяющее ощущение, которое бывает после хорошо выполненной работы.

— Больше никакой сварки, — задумчиво проговорил Хейни, — и наша работа с гироскопами закончена. Что же мы станет делать?

Шеф решительно заявил:

— Что касается меня, то я стану подметать полы или что-нибудь в этом роде, но намерен остаться здесь и посмотреть, как взлетит Платформа!

Джо ничего не сказал. Он смотрел на Салли. Она внезапно стала очень занятой, стала выяснять: не хотят ли остальные добавки? Через долгое время он спросил с нарочитой небрежностью:

— Только подумать, меня загружали теорией астронавигации, когда пришлось прерваться и заняться гироскопами. Как тот больной член команды, Салли?

— Я… даже не знаю, — неуверенно ответила Салли. — Хочешь еще кофе?

Джо постарался придать лицу непроницаемое выражение. Больше он ничего не мог сделать. Салли не сказала, что его шансы лететь в космос — невысоки. Но Салли многое было известно. По такому вопросу она, несомненно, держала бы его в курсе, потому что носила кольцо Джо, и если бы у нее были хорошие новости, то не стала бы держать его в неведении. Хороших новостей у нее не было. Значит, они плохие.

Джо пил кофе, стараясь убедить себя, что он и так все время знал — он не войдет в команду. Он слишком поздно начал обучаться вещам, которые должен знать член команды. В самый критический момент обучения он переключился на починку гироскопов, потому что это было еще важнее. Он проспал полтора дня. Платформа взлетит через сорок восемь часов. Он пытался убедить себя, что это правильно, если полетит человек, проходивший тренировку с самого начала, а не такой выскочка, как он. Но с неудачей не так-то просто было смириться.

Карлик Майк внезапно заявил:

— У меня есть предположение.

— Выкладывай, — радушно сказал Шеф.

— Я догадываюсь, какой тип саботажа будет испробован следующим — и когда, — сказал Майк.

Все уставились на него. Все, кроме Джо, который смотрел в стену.

— Уничтожить Платформу стремится не одна группа плохих парней, — возбужденно заговорил Майк. — Этих групп четыре или пять. Джо разоблачил группу, саботирующую полеты толкателей, и мыслили они не так, как банда, шантажировавшая Брауна. А банда, которая пыталась убить нас в Красном Каньоне, — может быть, третья. Могут быть и другие: фашисты, коммунисты, националисты и психи всех видов. И все они знают, что им нужно действовать быстро, даже если им придется помогать друг другу. Понимаете?

Хейни крякнул.

— Я покупаю то, что ты говоришь, — заявил Шеф. — Конечно! Эти негодяи в последнюю минуту используют все свои возможности. Они даже объединятся для того, чтобы разрушить Платформу. А потом станут надувать друг друга. Но что они будут делать и когда?

— На этот раз они решатся на прямое нападение, — холодно сказал Майк, — вместо того, чтобы действовать украдкой. Они попробуют действовать грубо. Действовать украдкой можно когда угодно, но для силовых действий есть только одно время, когда вокруг Платформы не так уж много людей, которые могли бы ее защитить.

Шеф тихо свистнул.

— Ты имеешь в виду пересменку! Которую?

— Первую же возможную, — кратко ответил Майк. — С каждой сменой их шансы уменьшаются. Так что я думаю: это будет следующая смена, если они успеют подготовиться. И если одна банда начнет заваруху, другим придется сразу же присоединиться. Понятно?

Это имело смысл. Если одна попытка нападения провалится, то система безопасности станет такой жесткой, что другие попытки станут невозможными. Если же саботажники собирались добиться успеха, то усилия всех групп им следовало совместить с первой группой или вообще отказаться от дела.

— Я… э-э… мог бы создать что-то вроде дымовой завесы, — сказал Майк. — Мы сделаем вид, что собираемся что-нибудь испортить, — и позволим саботажникам прознать об этом. Они увидят в этом шанс сделать свою работу, сотрудничая с нами, но не пересекаясь. Салли, ваш отец достаточно нам доверяет?

Салли кивнула.

— Разговаривает он не очень-то сердечно, но он верит вам.

— Ладно, — сказал Майк. — Сообщите ему по секрету, что я замышляю трюк. Если его люди станут сообщать ему, что я в чем-то замешан, то он может поднять их на смех. Джо позаботится, чтобы он заранее представил себе всю картину. Но он не должен никому говорить — вообще никому! — о том, что кое-что планируется. Хорошо?

— Я попрошу его, — ответила Салли. — Он в отчаянии. Он уверен, что в последнюю минуту будет совершена какая-нибудь попытка уничтожить Платформу. Но…

— Мы дадим ему достаточно времени, — авторитетно заявил Майк. — Он сможет подготовиться вовремя, но нельзя допускать утечки сведений. Хорошо?

— Я уговорю его, — заверила Салли, — если это вообще возможно.

Майк кивнул. Он допил свою чашку кофе и соскользнул со стула.

— Пошли, Шеф! Пошли, Хейни!

Он первым двинулся к выходу.

Джо повозился со своей ложкой, затем спросил:

— Тот член команды, которого я дублировал на случай, если он не выздоровеет, — он выздоровел, не так ли?

— Д-да, — неохотно ответила Салли.

— Что же, значит, так! — размеренно проговорил Джо. — Я думаю, ничего, если я здесь останусь, чтобы посмотреть на взлет?

— Конечно, ничего, Джо! Мне так жаль!

Джо ухмыльнулся, но даже ему самому собственное лицо казалось маской.

— В жизни каждого человека бывает дождь. Давай выйдем и посмотрим, что уже сделано за то время, что я спал. Ладно?

Они вместе вышли из Платформы. Как только они оказались на полу Ангара, стало ясно, что грядут большие события.

Пять или шесть верхних уровней лесов уже сняли, и жирафоподобные краны спускали вниз охапки настилов и стоек. Появились грузовики новой конструкции — гиганты типа тех, что развозят по улицам готовый бетон. Они наливали белую тестообразную пасту в огромные ведра, возносившиеся вверх и исчезавшие в отверстиях труб, казалось, заменивших леса по бокам Платформы.

— Внутренняя облицовка ракет, — негромко заметила Салли.

Джо смотрел. Об этом он тоже знал. Некоторое время об этом велись споры. Когда толкатели и ракетные ускорители послужат как первая и вторая ступень многоступенчатой сборки, в качестве третьей ступени заработают ракеты Платформы. Но Платформа представляла собой особую баллистическую проблему. Она взлетит почти горизонтально — большое преимущество с точки зрения расхода топлива. Это было практично просто потому, что Платформу предварительно выведут далеко за пределы области воздушного сопротивления, и когда включатся ее собственные ракеты, она уже наберет значительную скорость.

Более того, она не была настоящим космическим кораблем, которому нужно заботиться о приземлении. Приземляться она не станет. Никогда. И на ней полетят люди. Поэтому исключалось ускорение в восемь, десять или пятнадцать “же”. Приходилось воспользоваться долгим периодом сравнительно небольшого ускорения, вместо того чтобы произвести мощный и быстрый разгон. Поэтому-то и были сконструированы особые ракеты.