Все дороги этого мира - Ольга Табоякова

- Насчет этого не знаю, Хэсс, - директор сделал паузу. - Но мои вещи они хорошо разыграли.

- О? И что у вас вещей не осталось?

- Почти нет, - директор пожал плечами.

- Что делать будем?

Инрих уставился на собеседника, недоумевая, как тот может задавать подобные вопросы.

- Хэсс, я это у тебя хотел спросить, - мягко сообщил директор.

- А где они? - Хэсс решил сначала получить разъяснения от Вуня.

- Когда я уходил, то они разыгрывали мое нижнее белье, Хэсс, - шепотом сообщил Инрих. - И, по-моему, еще не закончили.

- Здорово, - Хэсс встал на ступеньку, и распахнул дверь.

На лежаке Инриха сидело трое. Лицом к Хэссу оказался Вунь. Справа от Вуня расположился на куче тряпок директора и на его новой шляпе с длинным черным пером ранее знакомый Хэссу маленький человечек со сломанной ногой. Хэсс вспомнил его имя - Нинихмай, а Вунь его обозвал костяножкой. Третий тип был, вернее была, женщина. Хэсс раньше не задумывался, как выглядят маленькие человечки женского рода. Но эта превзошла все его ожидания. По возрасту Хэсс бы сравнил ее с девочкой лет тринадцати-четырнадцати. Кукольные черты лица, длинные черные волосы, яркая улыбка.

- Мы уже все поделили, - радостно поприветствовал Хэсса Вунь. - Все что досталось мне твое, - продолжил Вунь.

Это хозяйственность слегка сбила Хэсса с мысли.

- Знаешь, Вунь, я, как личный дух, вообще то сержусь, - но выговориться он не успел.

Вунь виновато опустил глаза, а затем цокнул на девочку:

- Говорил я, что Хэсс строже матушки Валай.

Девчоночка опустила глаза.

- Ты о чем? - сбился Хэсс.

Инрих хмыкнул, он где-то так и предполагал, что разговор собьется в другое облако.

- Простите, личный дух, - тоненьким голоском попросила девочка.

- Да ладно, но о чем речь? - отмахнулся Хэсс. - Вунь, ты мне объясни... - договорить он опять не успел, маленькие человечки затараторили.

- Тиха! - рыкнул Хэсс.

Вунь круглыми глазами смотрел на личного духа.

- Какое новое заклинание! - восторженно выговорился Вунь.

- Я еще раз спрашиваю за что вы отнимаете у Инриха вещи? И второй вопрос, что это за девочка?

- Девочка это племянница Нинихмая, - Вунь показал на каждого пальцами. - Просто за ней ухлестывает один не подходящий тип. Да еще ее мамаша вещи собирает. Нинихмай присматривает за девочкой. Ей, конечно, еще рано играть, но она же под нашим присмотром.

Вор замахал руками:

- Про девочку я понял, теперь все-таки про вещи.

- А что? - Нинихмай покрутил головой. - Мы вправе!

- Мы вправе! - Вунь выпятил подбородок.

- А я не понял! - Хэсс требовал разумных объяснений.

- Он на тебя навесил этого помертвого, мы это скомпенсировали, - Вунь замахал руками перед глазами Хэсса.

- Я что без вещей останусь? - влез в разговор Инрих. - А они что все время с тобой ехали?

Хэсс вынужден был рассказать о его встрече с маленькими человечками. Инрих спокойно кивал. В итоге этого разговора он задал единственный вопрос, который так и не задал Хэсс. Директор спросил какому количеству маленьких человечков Хэсс является личным духом. Ответ подкосил Хэссу колени. Инрих оценил состояние личного духа, но вопрос о своих вещах не закрыл. В итоге долгих препирательств директор вернул себе вещи, но расплатился с Хэссом обещанием помочь ему в случае острой необходимости. Вунь вел девочку, а Хэсс нес на руках Нинихмая. В повозке они втроем спели личному духу колыбельную, тот успокоился и смирился с многочисленностью рода Вуня.

Отец Григорий решился поговорить с Най о ее матери. Вечер после прощания с Одольфо ему показался походящим. Григорий поправил свой черный балахон.

- Най, прости, что отрываю тебя, но удели мне немного времени, - отец Григорий смотрел так просительно, что Най не сочла возможным отказать. Она беспомощно посмотрела на Крысеныша.

- Иди, - разрешил он.

Отец Григорий и девушка остановились у большого дерева. Най ожидала, пока ученый сформулирует свою просьбу. Григорий выдерживал время, что бы Най прочувствовала важность их разговора.

- Най, я не хочу вмешиваться не в свое дело, прости, - сразу попросил он. - Но я не могу все оставить так.

- Вы о матери? - догадалась Най.

- Да, Най, - Григорий убедился, что девушку тоже тревожит эта тема.

- Говорите, - она напряглась. Най показалось, что отец Григорий ее будет ругать.

- Най, ты бы поговорила со своей матерью, - осторожно предложил Григорий.

- О чем? - ощетинилась девушка.

- О себе, Най.

- Мы уже говорили, - возразила она, как о давно решенном.

- Тогда ты могла бы поговорить не о тебе, а о ней самой, - отступил Григорий.

- О чем вы? - не поняла Най.

- О том, что твоя мать живет не настоящим, а только прошлым. Ты привыкла, что это всегда так, и никак иначе, но я же вижу, что твоя мать уходит, так ничего и, не сделав в жизни. Ты бы ей об этом сказала. Она же даже не может встретить мужчину потому, что видит только свое прошлое с Лаврентио. Ты извини, Най, но об этой истории мне рассказал сам Лаврентио.

Най молчала.

Отец Григорий попробовал подступиться по-другому:

- Най, пойми, пока твоя мать не изменится, то вы не найдете общего языка.

- И как бы вы это ей сказали на моем месте?

- Я бы сказал, что я люблю ее, - не растерялся отец Григорий, - а потом бы попытался объяснить, что она себя закапывает в землю, так и не прожив свою жизнь.

- Может быть я и попробую, - Най не стала продолжать разговор. - Я так думаю, что на вас навеяла смерть Одольфо. Вы тоже подумали, что мать уходит?

Отец Григорий кивнул, он не стал пояснять девушке, что подумал, что тогда и она и Анна будут более восприимчивы к его словам.

- Я воспользуюсь вашим советом, отец Григорий, - Най не испытывала благодарности к нему, но признала его правоту. - Но, что я хочу попросить вас. Пожалуйста, больше не вмешивайтесь в мою жизнь.

Отец Григорий склонил голову.

Глава 28. Мост на гнилых опорах

Обида - мост на гнилых опорах.

Лучше упасть в воду, чем стоять на том берегу.

Народная мудрость.

Следующий день пребывания труппы в гостях у Мастеров ознаменовался общим собранием труппы. Инициатором сбора выступил директор. Он уже простил Хэсса, Вуня и Нинихмая и рассказал о них Илисте. Новости, благодаря легкому языку примы, распространились среди актеров, но особого волнения не вызвали. Это стало еще одним ярким штрихом к чудесам Темной земли.

Все собрались на площадке перед входом в главную залу мастеров. Илиста вышла вперед. Сегодня она закрутила волосы в замысловатую прическу с торчащими локонами, чувствовалась, что Анна долго трудилась над прической. Прима надела облегающее трико и куртку Инриха. Хэссу даже показалось, что Илиста забрала себе на хранение вещи директора, мало ли что еще придет в голову Вуню.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});