Я охочусь на тебя (СИ) - Mazurenko

чайник.

— Тебя в детстве не учили, что играть с едой опасно?! — Оскалилась она с садинами на лице.

Сорвав крышку с чайника, она махнула им на парня. Пара капель попала на неë, и она вздрогнула. Основной поток попал на Дилана. Он заорал, растопырив обожëнные пальцы. Свитер его вымок, и он запрыгал на месте, пытаясь оторвать его от себя.

— Гадина… — Прорычал он.

— Нечего было играть со мной. — Агата ринулась под стол за одиноко лежавшим под ним лезвием. Его ручка была тонкой, гладкой и такой удобной… Она сжала его крепче, в который раз благодаря господа за то, что не обморозила пальцы. — “Если бы они сейчас болели… не представляю, как бы я дралась”.

Дилан посерьезнел и опять вынул нож.

— Ты права. Достаточно игр. Я хочу просто… покончить с этим. — И Дилан нанёс удар одним коротким точным выпадом.

В ответ Агата тоже выкинула руку, целясь в его лицо. Еë лезвие вонзилось в шею парня, повыше ключицы. Его же скользнуло по запястью девушки и вспороло тонкую кожу.

Агата вскрикнула, и в тот же миг Дилан полоснул еë по второму запястью. Обе руки девушки запылали крапивной болью. Агата удивилась себе и вдруг со всей силы ударила голенью по раненой ноге мужчины.

Дилан заорал и рухнул сначала на коленку, а затем на бок, хватаясь за окровавленную ногу. А Агата не теряя времени домчалась до двери, распахнула еë, выбежав в снегопад…

Метель действительно утихла. Лишь снегопад, хмурый и деловитый, поспешно засыпал лес снегом. Агата побежала. Позади не раздавалось шагов. Дверной проём оставался пустым. Парень за ней не пошёл.

Агата медленно шла по заснеженной дорожке. Еë голова кружилась, а во рту было сухо. Кровь текла с запястий на белый снег и оставляла за ней цепочку капель. Она хотела сесть на землю, чуток посидеть и перевести дух. Она пошла вдоль берега озера, чуть-чуть сокращая маршрут. Шаг за шагом… к гостинице, подальше от этого безумия. Под снегом она не заметила обледенелого камня, коварно лëгшего ей под ногу. Еë нога соскользнула… и девушка полетела в озеро.

Перед самым падением Агата присела, ухватившись за тот самый камень, что еë подвёл.

— Ну нет… слышишь! Нет! Я не сдамся! Не теперь, не в последнее мгновение… Я дойду до гостиницы. Я отыщу своих друзей. Я выживу. — Она сжала челюсти, подтянула себя наверх, рывком поднявшись.

Кровь уже практически прекратила капать из расцарапанных запястий. Она втянула морозный воздух ноздрями, направившись вперёд. Там, за лесной полосой, еë ждало будущее. И никто не имел права отнять его у неë.

Рослый пожарный орал что-то коллегам.

Двигатели гудели, снег старательно посыпал тлеющие остатки сарая. Откинув в сторону очередную порцию досок, пожарный замахал машине скорой помощи. Хрупкое тело Евы лежало среди досок, которые сформировали шалаш над еë головой.

Подбежавший медик наклонился к груди брюнетки, затем вскочил, став звать коллег.

Бессознательную девушку положили на носилки. Лицо Евы накрыла кислородная маска. Пожилой доктор склонился над ней, шепча что-то о чуде.

Подвальная дверь раскрылась, и дым хлынул в помещение с двойным усердием.

Впрочем, в подвале и без того хватало дыма.

Именно из-за него молодой мужчина лежал распластанным на полу. Крикнув наверх, пожарный несмотря на предостерегающие выкрики медиков первым помчался вниз.

Перевернув большое тело, он нацепил маску на посеревшие губы и начал расстëгивать куртку Эллиа. Застонав, темнокожий мужчина с усилием закашлялся, силясь приподняться. Сурово прикрикнув на Эллиа, медик пихнул его в грудь, роняя на пол.

— Там женщина… вы нашли женщину?.. — Через окно подвала Эллиа увидел, как пожарный поднимает хрупкую фигуру на руки.

Затем он закрыл глаза, отключившись.

Несущаяся по дороге скорая резко затормозила перед искорëженным внедорожником. Выскочив из неë, медики ругались всякими разными словами. Надо было торопиться, но разве можно было просто проехать мимо? Они обогнули тачку, ринувшись к двери водителя. Там, на снегу возле двери сидел молодой японец. Он с тяжёлым дыханием прижимал ладонь к правому плечу. Он увидел врачей, встрепенулся и потянулся вверх, силясь подняться. Его лицо было в кровавых потëках и местами серым. На руке была кровь.

— Я в норме… Я в полной норме… — А затем Сэм упал от измождения обратно, еле дыша.

Снаружи послышались звуки сирен, и Манака, выглянув в пустой проём окна, с облегчением выдохнула.

— Всё нормально, Александр-сан. Скорая уже тут. Сейчас вас подлатают.

Мучительно выдохнув, Александр продолжал прижимать бинт к окрававленному боку:

— Спасибо, Манака….

— Я ни при чëм. Могло быть хуже.

— Спасибо, что не прошла мимо и примчалась на странные звуки.

— Главное, что вы здесь не мёртвый были, когда я примчалась.

— Да уж… он мог бы попасть как следует, а не так… — Губы Алекса посерели, и парень прикрыл глаза, экономя силы.

Подмога была уже совсем близко.

Метель давно перестала, и даже снегопад уступал свои позиции, устав от ночного бдения. Ветер стих, и холод уже не так кусался, убаюканный покрывалом снега.

Встав на колено, Юма протягивал руку:

— Давайте, Линд-сан, нужно идти. Сможете?

С красными отметинами на лице, с ветками на куртке и местами порванном, Рэйчел кивнула:

— Сломать руку это не то, что сломать ногу. Дойду как-нибудь. — Блондинка держалась стойко, однако бледность выдавала ту боль, которую девушке приходилось терпеть.

На горле стали синеть следы от чужих и жестоких пальцев. Она опëрлась на Юму и медленно пошла к гостинице. Идти было уже совсем недалеко.

Дверь в домик на горе распахнулась, как от удара. Несколько человек влетели в помещение, вскинув пистолеты.

— Полиция! Всем оставаться на местах? — Выкрикнул коп в синей тëплой куртке и с фуражкой на голове.

Молча поднявшись с кресла-качалки, Дилан спокойно поднял руки вверх.

— Дилан Бостон, вы арестованы по обвинению в покушении на… — начал коп.

Лишь протянув полицейскому обе руки, Дилан прервал его:

— Надевайте свои наручники, офицер. Я готов.

Несколько месяцев спустя…

Сегодня даже деревья шуршали по-особенному. Вдали проплывали белые облака, высились вершины гор и холмов.

Ноги Агаты щекотал ветер… играя с подолом красного платья. На шее был красный кулон на тонкой цепочке. Платье было с оголëнными плечами и длинное, обнажая одну ногу. Непослушная прядь тëмных волос упала ей на лицо, и она бездумно еë убрала…

Она рассчитывала, что еë волосы выглядят сейчас… как у настоящей леди. Они были все собраны на затылке и украшены бусинками.

Несколько передних тонких прядей обрамляли еë лицо по бокам.

— Я хочу поднять этот бокал за тех… кто сегодня тут.