Мистерия - Вероника Мелан

Кажется.

Тайра вздохнула — растяпа. Но вокруг так хорошо, так цветно, так интересно. Она вроде бы вышла за хлебом? Или вышла просто так? Какая разница, зачем она вышла, если прогулка получилась в радость. Вот только звонить Стиву, который с утра ушел на работу, она теперь не решалась — вдруг там важные дела? Вдруг отвлечет? Вдруг вмешается в какой-то процесс не вовремя?

И тогда, взвесив все «за» и «против» и изрядно помаявшись, Тайра потопталась на месте, сумела-таки вспомнить, как снять на экране телефона блокировку, и набрала номер Бернарды.

К счастью, та отозвалась сразу.

— Тайра? Привет! Как дела?

— Привет, — Тайра виновато шмыгнула носом, подцепила носком ботинка сломанную ветром веточку, задвинула ее под лавочку (чтобы не топтали прохожие) и призналась. — У меня все хорошо. Только… Только я, кажется, заблудилась, а Стив на работе. Ничего, что я позвонила тебе — я не помешала? Ты могла бы помочь мне сориентироваться с дорогой назад?

— Конечно!

— Я стою на какой-то небольшой площади, позади меня фонтан, а впереди, если левее и немного дальше, большое… высокое здание — все стеклянное. За ним еще одно, только темнее и ниже. Из вывесок я вижу только две: магазин под названием «Ла-ла-рьош» и… «Пе…»… Не могу прочитать… «Пе…»

— «Периодика Лайяма Крига»

Раздался голос, но не из трубки — далекий и приплюснутый, а живой и веселый — из-за спины.

— Ты… Ты уже здесь?!

Бернарда, одетая в серые джинсы и светлую куртку, довольная и улыбающаяся, кивнула.

— Конечно, здесь, чудо! Ведь мне не нужно знать, как выглядит твое окружение, мне всего лишь нужно представить твое лицо.

— Ой! Я забыла… Как здорово! А я тут описываю окрестности, стараюсь, прочитать нормально ничего не могу, — Тайра покраснела, как помидор. — Как я рада тебя видеть! Я тебя не отвлекла, правда?

— Да нет, что ты! Я сама собиралась погулять, уже в коридоре стояла одетая, так что ты прямо ну очень вовремя. Ты шла куда-то конкретно?

— Нет. Я тоже гуляла. Хотела посмотреть на улицы, на прохожих. Думала, если увижу лавку пекаря, то куплю хлеба, но нашла только торговца-кондитера, а от него свернула куда-то не туда… В общем, потерялась.

— Так это же здорово! — широкая улыбка Дины то и дело закрывалась упавшими на лицо волосами — разгулялся ветер. — А как насчет кафе? Тут есть одно совершенно прекрасное место рядом. Заодно расскажешь мне свою историю — ты обещала.

— Ой, а ты не слышала? Вчера Правитель помог моей истории закончиться. Или начаться заново — даже не знаю, как лучше сказать. У меня теперь все здорово, я имею в виду совсем…

— У-у-у, а я так ничего и не слышала. Так у тебя есть время со мной посидеть в кафе?

— Конечно, — радостно кивнула Тайра, абсолютно уверенная, что навряд ли нашла бы лучшее применение следующим двум-трем часам этого чудесного дня. — Я буду очень рада.

— Любишь взбитые сливки и клубнику? Там подают таки-и-и-ие десерты — закачаешься!

— Я пока не знаю, что такое клубника.

— Тебе понравится.

— Тогда я готова качаться прямо сейчас, — и Тайра, расплывшись в улыбке, сделалась темноволосой копией смеющейся напротив девушки.

Выбранное Бернардой кафе «Иланский Лес» понравилось Тайре не только изысканным светлым интерьером, многочисленными витражами и идеально размещенными зеркалами, из-за обилия которых помещение смотрелось куда шире, чем являлось на самом деле, но и непередаваемо чудесным вкусом предлагаемых в ассортименте тортов и пирожных.

К концу второго часа она, облизываясь, доедала второй десерт и чувствовала себя почти что жадиной, потому что мечтала о третьем. Но куда?! В ее животе уже и так покоился мятный кресс с сиропом из маракуйи, кусочки белого шоколада, ванильная пастила и свежая клубника, а теперь к ним добавились и два разных по вкусу мусса из темного и молочного шоколада.

Третий слепленный из мусса шарик — недоеденный — все еще лежал на тарелке, и Тайра с удовольствием отщипывала от него десертной ложкой маленькие кусочки. А этот кофе с пеной — м-м-м! Ее кофе-машина такой не варит. Значит, они бывают разными… Надо спросить у Стива.

— Ну, положим, то, что Баал — совсем не простой парень и далеко не обычный человек — я уже знала, только не видела этого так ясно, как увидела ты. Но, знаешь, я очень рада, что он согласился помочь — очень благородный, честно сказать, поступок. Я не то, что бы удивлена, но в восхищении — мог бы отказать, но не отказал.

— Угу, — Тайре все еще казалось, что когда закончится «Тройное шоколадное удовольствие», она зацепится за деревянный стол и просидит тут до самого закрытия. И пусть ее обзовут обжорой, пусть обвинят в грехе чревоугодия, но разок, только разок! Вот бы хватило места в желудке попробовать все и сразу…

— Знаешь, твоя история оказалась куда сложнее и запутаннее, чем я могла предполагать. Местами она даже темная и страшная…

— Знаю.

— …но некоторые моменты в ней меня особенно сильно заинтересовали.

— Какие?

— Твои книги.

В эту секунду Тайра впервые оторвалась от созерцания шоколадного шарика и печально вздохнула.

— Да уж, — застывшая в глазах печаль, — книги. Чего теперь…

Бернарда же смотрела куда-то в окно, и на лице ее застыло деловитое, отражающее напряженный мыслительный процесс и частично загадочное выражение.

— Слушай!

— Что?

— А ты умеешь рисовать?

— Чуть-чуть. А что?

— Тогда давай вот так…

Взмах руки, вежливая просьба и еще одна запитая кофе минута привели к появлению на их столе чистого белого листа бумаги и карандаша.

— Рисуй!

— Что рисуй?

— Рисуй мне комнату Кима.

— Ты что, серьезно?

— Конечно, только рисуй в деталях. Кропотливо, тщательно, по возможности очень точно. Было в этой комнате что-то, что отличало ее от других?

— Конечно.

— Нет, я не имею в виду зеленый ковер или бежевые занавески. Что-то уникальное.

— Да, было! Там на полу лежат оставленные мной книги. Остальные стоят на полках — я расставила, а под полками, за креслом, по стене тянется вязь из специальных символов-рун. Ким считал их защитными, а я всегда силилась прочитать.

— Ты их помнишь?

Серо-голубые глаза Бернарды блестели от возбуждения.

— Помню, конечно. Но ведь это другой мир!

Гладкий полированный ноготь постучал по чистому листу.

— Рисуй!

* * *

Задуманное им удалось, но не сразу, а лишь с третьей попытки.

Во время первых двух — неудачных — перепугались они обе. Потому что в первый раз очутились в гулком незнакомом зале, потолок которого тонул во мраке, так как света от узких сводчатых окон было явно недостаточно для того, чтобы рассеять тьму, а во второй — в чужой хижине-берлоге, сплошь заставленной склянками и увешанной амулетами, по стене которой тянулась точно такая же, как и доме Кима, символическая вязь.