Все волки Канорры - Виктория Угрюмова

Симпатичный инкуб откроет вам волнующий мир любовных грез и воплотит самые смелые фантазии. Старым девам со склочным характером не являемся

Итак, буквально несколько часов тому мир не-мертвых встретил нового жителя. Новоприбывшая душа, именующая себя рыцарем Гугиусом Хартдором, выразила крайнее недовольство своим состоянием и затеяла потасовку с несколькими привидениями, не дававшими никаких поводов к такому невежливому обращению. По мнению названной души, некто насильно удерживал ее в уже мертвом теле, коим воспользовался с неведомой целью, вытеснив личность Хартдора, однако не убив оную. Примечательно, что означенный Гугиус, бывший Рыцарем Ордена Тотиса, полагает виновником всех своих бед сообщество не-мертвых, с худшими представителями которого он сражался всю свою предыдущую жизнь.

Редакция «Усыпальницы» далека от банальных обобщений и одиозных суждений и потому не склонна чесать всех рыцарей Тотиса под одну гребенку, однако же данный экземпляр не сделает хорошей рекламы своему учреждению и уж точно никак не укрепит репутацию своих братьев по оружию в глазах наших постоянных подписчиков.

Косметический салон «Старость — не радость» приглашает новых старых посетителей. Хотите помолодеть? Обращайтесь к нам! Мы устроим вам вырванные годы

Склонные с сомнением относиться к жалобам столь склочных и недалеких натур, неспособных принять факт своего послесмертия с благородным достоинством, мы бы не стали проверять его сообщение, если бы не давешние события. К тому же, Замок Рыцарей Тотиса — не самое популярное место у наших репортеров. И тем не менее, они решили рискнуть. Увиденное потрясло их настолько, что они разразились данной статьей. Ничтожный на первый взгляд повод перерос в серьезную причину: не-мертвым нет хода в замок Рыцарей Тотиса. Хода не было и прежде, тонко улыбнется наш постоянный читатель, но вы же как-то туда пробирались. Пробирались, было дело, ибо препоны нам чинили умелые, но все же смертные маги, по самой природе своей не способные овладеть тайнами Тьмы. Но сегодня все обстоит иначе. Замок затоплен Тьмой настолько непроглядной, что только истинный самоубийца рискнет погрузиться в нее. Мрак и Тьма клубятся в его стенах, окутывают гордые башни, заполняют подземелья. Там, несомненно, окопался враг, и уже нет никаких сомнений, что Нашествие Трех Королей — его рук дело.

Газета «Усыпальница» продолжает верить в наследника кассарийских некромантов и подбадривает своих читателей: ничего, что дух Кассарии кем-то похищен, войска Тиронги не готовы к сражению, Люфгорн предал своего сюзерена, — в конце концов, все происходящее вполне соответствует нашему девизу. И в этом смысле мы воспринимаем происходящее как круговорот людей в природе.

А Зелг да Кассар попадал в переделки похуже этой, имея гораздо меньше опыта и намного меньше союзников. И что? Где теперь он и где его прежние неприятности? Так что держите нос выше! Все образуется. Только обходите Замок Рыцарей Тотиса десятой дорогой, для вашей же безопасности.

Завтра в Таркее состоится сенсационный процесс над кексоделателями-вредителями. Они делали кексы в виде круглых пончиков, чем совершенно сбили с толку.

Абонементы на судебный процесс продаются в отделе «Культура — массам». При покупке трех абонементов — бонус: коробка кексопончиков

* * *

Боюсь, война скоро кончится, но все хорошее рано или поздно кончается, так что не стоит роптать

Гарольд Александер в письме матери с фронта

В библиотеке Зелга встретили как национального героя, что его немало удивило. Он склонен был возлагать на себя ответственность за последние события, потрясшие Кассарию, и ему казалось вполне справедливым, если бы на правителя, оставившего свою вотчину без той силы, на которой веками зиждилось процветание и могущество его подданных, смотрели косо и недружелюбно. Но нет! Добрые подданные были приветливы, как всегда, а, может, даже чуть больше, чем всегда; предупредительны; заглядывали в глаза, улыбались и подбадривали; а несколько эльфов-хроникеров и вовсе увязались за ним со своими свитками и походными чернильницами и записывали чуть ли не каждый его шаг или изданный им звук. Молодому некроманту было трудно найти объяснение подобной снисходительности, и, тем не менее, объяснение имелось, причем весьма простое и логичное.

Описывать затянувшиеся периоды благоденствия нелегко. Летописцы хиреют и вянут буквально на глазах, оставшись без любимого дела. На их долю остается лишь сухая статистика — скота приросло на столько-то голов, пашни дали такой-то урожай; сады порадовали небывалым изобилием плодов; в мире мир и покой — слава повелителю. Но как бы ни симпатизировали добрые подданные государю, который вверг их в такую сказочную жизнь, а читать хроники этого времени они не станут ни за какие коврижки; и даже самые доброжелательные только пожмут плечами над строками летописца, славящего деяния своего владыки — сам он что ли вдохновлял сады на цветение и плодоношение; не своим же величественным видом побуждал скот питаться активнее, и тем самым толстеть и прирастать в поголовье; не своими руками тянул из земли колоски пшеницы, подталкивал к поверхности капусту и брызгал своевременно дождем из набежавшей тучки. Да, вздохнут современники, мы, конечно, замечательно живем, но вот были же времена… Были, да еще какие, радостно вклинятся в разговор маразматические дедушки, — вы, молодые, нам не чета. Мы в ваши годы и топорами помахали, и за девками по всем вражьим поселениям побегали, и злата-серебра возами домой напривозили, а что его теперь и следа нет, так это превратности судьбы. Зато нам есть что вспомнить даже и при жесточайшем склерозе, а вам и на понюшку табаку не нашкрябать увлекательных историй для своих детей; ну, и что они о вас расскажут внукам?

Летописец же, живущий в эти благостные времена и вынужденный описывать их в самых скучных и дотошных подробностях, еще менее радуется своему счастью. Он-то лучше других понимает, что его имя канет в лету. Вот Залипс Многознай, описавший великую битву Моубрай Яростной и Барбеллы да Кассара, или Тотосий Дудзун, прозванный Скрупулезным, посвятивший свой труд истории войны и любви Валтасея Тоюмефа и Эдны Фаберграсс, обессмертили себя этими знаменитыми хрониками, на которые не ссылается только неграмотный. Их пример не дает покоя менее удачливым собратьям, на чью долю выпали мирные тихие времена, когда главным событием года становилось скромное наводнение, внеочередная миграция вавилобстеров или восстание гоблинов, которое не состоялось, потому что часть восставших собралась у подножия горы Лордон, часть отправилась в Аздак — громить тамошние причесочные, а часть передумала восставать и осталась в родных болотах. Ну, и кто теперь помнит имя летописца, убившего семнадцать лет жизни на подробное описание чрезвычайно медленных и хаотичных перемещений диких вавилобстеров вдоль границы Таркеи.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});