Без Предела - Елена Лобанова

Гномы ударились в воспоминания, усугубляя и без того неприятные предчувствия. По их словам выходило, что раньше столько лука и чеснока не имелось и есть эту "гадость" можно было только зажмурившись, чтобы её не видеть, заткнув нос, чтобы не нюхать и, вставив в каждое ухо по шишке, чтобы не слышать как сам же потом орать будешь. Навспоминавшись, гномы единодушно заявили, что так-то оно, конечно, так, но после десяти дней голодухи "дрянь поганая" казалась "очень даже ничего". Амалирос еле губы разжал, чтобы сообщить свое мнение о яйцах выползней. Гномы от его пояснений отмахнулись. Если удавалось добыть самку, напичканную этим деликатесом, то яйца доставались только девам. "Понимать же надо!" — пробасил глава клана и выжидающе уставился на Повелителя Тёмных.

Тиалас понял, что вот это она и есть — месть. За что ему перепало — не понятно. Разве что за Светлого подданного Морнина Аль Манриля, который слишком поздно узнал о рождении своего не очень Светлого сына Даэроса. После той речи, которую произнес Ар Ктэль, не съесть это блюдо было нельзя. Озерный Владыка мужественно взял нож, но Амалирос не пожелал, чтобы Владыка Светлых первым совершил подвиг. Он успел отрезать от своего куска раньше и проглотить не жуя. По горам прокатился восторженный гул. Это его Темные подданные наблюдали за встречей, а заодно на ней и присутствовали — кто на площадках, кто на открытых уровнях. Тиалас жевал свой кусок под второй всплеск одобрения, не понимая, зачем лично ему нужна такая популярность в народе. Народ-то — Амалироса.

Мясо было странным, похожим на клеклое тесто, скользкое снаружи и вязкое внутри. Вот только этим дело не ограничивалось. Стоило начать его жевать, как запах, забитый специями, пробирался в нос даже изнутри. Напротив сидел и жевал Амалирос, пытаясь приспособить дыхание к процессу. "Главное, ни с чем этот запах не сравнивать, главное — не сравнивать" — убеждал себя Тиалас. Но все-таки не смог не сравнить само мясо. Стало только хуже. А когда стало уже хуже некуда, он не удержался и все-таки спросил Амалироса:

— А у всех выползней есть хвост?!

Тёмный намек на свое второе имя понял. Но, кажется, не оценил шутку.

— Теперь — не у всссех!

Пришлось жевать дальше, невзирая на дурные мысли о том, что он жуёт хвост главного Выползня Темных. Даэрос, юный мститель, даже с тостами успокоился, не давая повода запить выползятину чем покрепче. Самому выступать прежде Повелителя Темных было совершенно невозможно, а Амалирос, родственник коварного Полутемного, тоже мстить взялся. Давился, но ел, демонстрируя свою зловредную натуру. У него прямо-таки на лице было написано: "Я-то съем, Светлый, а вот ты подавишься". Пришлось намекать и выразительно смотреть на кувшин с багрянкой.

Амалирос дождался, пока Тиаласа совсем перекосило, а лицо его приобрело выражение смертельно раненного Светлого, жестоко пытаемого Темными. Пришлось помиловать несчастного. А то, если ему не дать немедленно выпить, то в ближайший визит в Озерный край угостит жареной гидрой. С него станется.

Повелитель Темных встал, поднял кубок и высказал всё, что думает по поводу местной кухни.

— Мои отважные подданные! Если раньше я понимал всю тяжесть вашего положения, то сейчас я её прочувствовал. После этой… пищи в душе рождается такой гнев, в связи с вынужденным её поеданием, что сдержать ярость и немедленно не убить виновных, можно только ради того, чтобы это самое мясо задержалось внутри. Слава воителям Синих гор!

При этом Амалирос постарался так посмотреть на Даэроса, чтобы он понял — его не убили только потому, что лишнее движение может привести к совсем неприличным для Повелителя последствиям. Полусветлый если и понял, то вида не показал. Ар Ктэль аплодировал стоя, как и прочие Темные. Багрянка принесла только временное облегчение. Вторая половина подвига и вторая полвина куска были еще впереди.

Тиалас смог проглотить еще три раза и сдался. Решил, что ему теперь вполне пристало выступить с ответной речью. Амалирос слушал и размышлял: Светлый и в самом деле так думает, или это речь в защиту Даэроса, на смерть которого он позволил себе очень преждевременно намекнуть? Озерный не постыдился поблагодарить за "опыт познания на себе", упомянул отвагу Темных и сообщил им, что их Повелитель всегда готов делить тяготы и невзгоды со своими подданными, даже если его ничто к этому не вынуждает. Конечно — ничто не вынуждало, осада-то кончилась, орков усмирили. Хорошо хоть Тиалас не добавил "никто не вынуждает", а то он не удержался бы и возразил. Тот, который вынуждал, прямо-таки светился от гордости. Амалирос и не удержался.

— Гордишшшься, Даэроссс!?

— Да, Повелитель! Вы себе даже не представляете, как я Вами горжусь! — При этом Ар Ктэль выглядел так искренне, что хоть статую заказывай "Воплощенная честность". — Я очень переживал. Здесь Вас некоторые никогда не видели! А те немногие, что когда-то видели, вряд ли знали Вас так хорошо, как знают сейчас. Теперь я уверен: всё население Синих гор испытывает к Вам такие чувства, что каждый свернул бы шею дракону по первому Вашему слову. Если бы драконы существовали.

В заботу Даэроса о верноподданнических настроениях Амалирос не верил. То есть, верил, но ровно настолько, насколько эта забота совпадала с желанием Полусветлого совместить её с чем-нибудь еще: отвратительным и далеким от заботы как таковой.

— А выползню свернули бы?! — Вопрос получался с подтекстом. И было видно, что Даэрос это понял.

— Вероятно — да. Но Повелитель, Вы же не станете выпускать против выползня тех, кто не в состоянии его прикончить!

Амалирос подцепил вилкой последний кусок мяса.

— Конечно, не стану. Мои верные подданные наверняка травили зверей не в одиночку, заманивали в ловушки… Ужасная жизнь. А, кстати, кто прикончил тех двух, из которых этот извращенец Сульс сделал чучела драконов?

Последний кусок мяса проследовал внутрь гораздо легче, чем предыдущие — помог понимающий взгляд Даэроса. Амалирос и не сомневался, кто мог здесь в Синих горах устроить развлечения в его стиле. Кое-кто Полусветлый, похоже, замещал Повелителя во всех областях. Тиалас тоже понял, что никакие речи о понимании не спасут Даэроса от заслуженной расплаты. Тем более, что Ар Ктэль сам подсказал метод. Для начала возмездия — вполне сгодится.

— Так кто этот отважный?

— Я. — Даэрос был как-то очень подозрительно спокоен. — Но выползней у нас внизу только два.

— Тиалас, мой Правящий собрат, ты уступишь нам приготовленного для тебя выползня?!

Судя по бледному лицу Тиаласа, он был готов уступить всех выползней и даже того, которого съел. Наверное, поэтому он и рта открывать не стал. Ограничился утвердительным мычанием. Инэльдэ, супруга Даэроса немедленно приобрела сходный бледный оттенок. Но после такой трапезы Амалирос был не склонен к сантиментам.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});