За тихой и темной рекой - Станислав Рем

— То есть… Вы хотите сказать…

— Да, — резко оборвал полковника губернатор. — И никакой жалости! Я высказался ясно?

— Но, ваше высокопревосходительство…

— Начните с наших поселений, — оборвал речь полковника Алексей Дмитриевич. — С хуторов. Более Вам никаких приказов своим казакам отдавать не придётся. Те после увиденного и сами со всем справятся.

Полковник повёл плечами:

— И всё-таки, думаю…

— А вы не думайте, — посоветовал губернатор и отшвырнул карандаш. — Действуйте, как того требует устав, и воля государя нашего, исполнителем коей здесь являюсь я.

— Прошу прощения, ваше… — вытянулся в струну полковник.

— Перестаньте! — отмахнулся Алексей Дмитриевич. — Я и сам прекрасно понимаю, что сия задача неприятна. Однако иного выхода у нас нет. Потому будем выполнять свой долг и в силу, и через силу!

Власьев помолчал.

— Позвольте вопрос?

Полковник облизал губы. Баленский поморщился: сколько знал Андрея Николаевича, постоянно ощущал брезгливость, глядя, как тот елозит языком по устам.

— А отчего, Алексей Дмитриевич, мы не можем воспользоваться и «Михаилом»? Быстрее было б.

Губернатор сказал с явной досадою:

— Экий вы любопытный! Впрочем, тайны тут никакой. Гость мой столичный желает побывать за Зеей. Что он там надумал, одному богу ведомо. А отказать не могу, не имею права.

— Вон что? — протянул Андрей Николаевич. — Так, может, он с нами..?

— Не дай бог! — встрепенулся генерал-губернатор. — По мне бы желательно, чтоб он вовсе к той поре из города убыл. Лезет, куда надо и не надо. Неровен час, без головы останется. Только что в диверсии участие принимал. Теперь в другое пекло… О, Господи! — Баленский перекрестился.

Белый устроился на палубе на тюфяке, который выдал ему капитан «Михаила». Рядом расположились Кнутов, младший следователь Селезнёв и надзиратель Самойлов. Олег Владимирович курил, закрывая трубку ладонью. Приподнявшись на локте, он поинтересовался:

— О чём вздыхаете, Анисим Ильич?

— Да так… — нехотя отозвался старший следователь, но добавил: — По судьбе своей горемычной поминальный звон отбиваю.

— И что же у вас за судьба? — в словах советника не слышалось ни иронии, ни заинтересованности.

— А вы не знаете? — голос в темноте прозвучал с усмешкой. — Читали ж моё дело.

— Читал, — согласился Олег Владимирович и перевернулся на бок. Хотя собеседника всё равно лучше видно не стало. — Я думаю, изменить в жизни можно всё. Было бы желание.

— И я так думал, — глухо печалился Кнутов. — Вот намедни познакомился с одной дамочкой. Соседкой убиенной Ивановой. Очень, знаете ли, в моём, вкусе. Договорились о встрече. Ан, не получилось.

— Что так?

— Сначала старик Вэйди помешал. Потом… пораскинул я мозгами, подумал: и зачем оно нужно? В мои-то годы. Да, ладно… Извините, господин советник, хотелось более детально обсудить нашу теперешнюю миссию. Признаться, оптимизма не добавило то, о чём вы сегодня днём говорили.

— Что именно?

— Ну, хотя бы откуда вам известно, что китайцев за Зеей нет?

— Я не говорил, что их вовсе нет. Сколько-нибудь наверняка имеется. Однако, безопасно.

— А если вы ошибаетесь? И нарвёмся мы, как бы помягче выразиться, на неприятности?

Белый глубоко затянулся дымком:

— Я ведь только предположения высказал. Из коих исходил, когда планировал наш выезд. Могу добавить только, что они основаны на фактах, которые сумели собрать господин Селезнёв, вы и я.

— Что ж, бог вам судья. Признаться, приятного мало, идти на авось, в расчете только на ваши домыслы. А что будем делать, ежели инородцев окажется больше?

— Воевать. Или вам известен иной способ?

— К сожалению, нет. Но и людей к тому же не военных, а гражданских чинов словно баранов вести на убой по меньшей мере неприлично.

— Слово-то какое подобрали… — усмехнулся Белый. — Что ж, собирайте свои гражданские чины. Обсудим наши действия без суеты, Анисим Ильич. Суетливость сразу вызывает подозрительность и неуверенность. А я здесь уверен.

— Дай бог нашему теляти… — тихонько проговорил Кнутов, поднимаясь с места.

Но Белый его всё равно услышал. И улыбнулся. Впрочем, улыбка тут же погасла. Следователь был прав. Предположения предположениями, но, не зная истинных мотивов противника, невозможно просчитать все его шаги.

Неожиданно в темноте с той стороны, где прошлой ночью побывал Белый, раздались винтовочные выстрелы. Поначалу одинокие, робкие. А спустя доли секунд ружейная канонада заполнила собой густой, тёплый воздух.

— Наши, — ни к кому конкретно не обращаясь, произнёс вернувшийся Анисим Ильич и перекрестился.

— Скажите, — Белый тоже прислушался к выстрелам, — а что, Самойлову самому пришла в голову мысль искать казаков?

— Да нет, — Кнутов присел рядышком и, хлопнув себя ладонью по шее, убил комара. — Господин полицмейстер послали. А им вроде как был приказ.

— Понятно… — протянул Олег Владимирович. — А я уж подумал, что ваш надзиратель семи пядей во лбу.

— И правильно подумали, — тут же вставил старший следователь.

К этому моменту доверенные люди Кнутова окружили советника и стояли в ожидании распоряжений.

— Присядьте, господа. — Белый кивнул на палубу. — Предлагаю собраться в тесный круг и всё детально обсудить. — Когда все сдвинулись ближе к капитану, Олег Владимирович, ещё более приглушённым голосом продолжил: — Итак, рассмотрим со всех сторон план наших дальнейших действий… И тут вы, господа полицейские, можете мне оказать неоценимую услугу. Итак, вопрос, который вас очень волнует: по поводу наличия противника на противоположном берегу Зеи. Господин Селезнев!

— Здесь я…

— Солдат, из охотников, что вас вёл по следам господина штабс-капитана, отметил факт, будто костров-то ночью он с переправы не видел. И сие ему показалось странным. Так вот, я полагаю, с переправы китайский пост сняли. Ваш Манякин спросонья решил, будто на вас нападают, а на самом деле в тот момент покидали пост. Вот почему охотник костров и не увидел. Скорее всего, то же самое произошло и на втором хуторе. Если кто и остался в разграбленных селениях— единицы. Мародёры. Хотя и к ним мы должны быть готовы. Кто из вас бывал на дальнем хуторе? Сколько там дворов? Жителей?

Надзиратель Самойлов прокашлялся для порядку. Низшие чины тут же примолкли: полицейский пользовался авторитетом.

— Я там бывал, ваше благородие. Неоднократно. Хутор небольшой. Хат с десяток наберётся. Одна улица. Прямая. Вдоль реки. Правда, берег крутоват. Песчаный.