Рейтинговые книги
Читем онлайн Война - Кирилл Левин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 122 123 124 125 126 127 128 129 130 ... 162

Конвойный ужинал в этот вечер в другом хозяйстве, через много дворов от Альфонса, и это также было огромным плюсом. Пленных в казарму должен был вести кто-нибудь из работников — Корль или Пауль. Зато очень большим минусом была погода: вечер, как и день, был жаркий, безветренный. В такую погоду люди не торопятся уходить с полей, а часовые не прячутся в караулки и не подымают у шинелей воротников.

В семь пятнадцать Костя сказал Игнату, что бежать в такую погоду бессмысленно. Игнат взглянул на него с негодованием и твердо ответил:

— Если ты трусишь, я и один уйду…

И Костя и обиделся и обрадовался в одно время.

В семь тридцать сели за стол. Все обстояло как всегда, и только необычная ласковость во взглядах товарищей угнетала Костю, напоминая, что побег без полной тайны — треснувшее дело. Даже Гурген смотрел светлее обыкновенного и, по-видимому, сочувствовал без фальши. Откуда-то не в очередь появился на столе большой японский огурец, нарезанный и с уксусом, — дар стряпки пленным, и это событие, до тех пор не случавшееся, свидетельствовало, что и стряпка через Никиту была посвящена в дело.

Без четверти восемь Игнат, прожевывая огурец, встал и толкнул Костю локтем. Он вышел словно за делом во двор и не спеша прошагал к калитке на полевую Дорогу.

Костя шел в нескольких шагах, морщась и до слез благодарный Игнату за то, что он все-таки встал без четверти восемь.

Семьдесят шагов до калитки еще не решали дела. До калитки можно было спиной и походкой изображать, что идешь, не торопясь, по своему делу. За калиткой дело менялось. За калиткой Игнат побежал: задыхаясь, оглядываясь на Костю, на ходу накрещивая себя по плюшевому жилету. Под мостом оба с разных концов слазили в трубу и вылезли оттуда потолстевшие, в двух куртках, с мешком.

От моста пришлось взять вправо мимо картофельного поля, ибо по левой дороге двигались какие-то тени. Некогда было особенно разглядывать, что это были за тени; надо было дать им отойти, а самим с угла залечь под зелень в картофельные гряды.

Одна из теней, самая маленькая и согнутая, — Шульц, возвращавшийся с картошки, — не останавливаясь, плелась вперед и исчезла. Темный силуэт у тени через плечо был несомненно знаменитым осенним пальто, спасаемым от воров. Две другие тени — Аннемари и Каролина — остановились и осмотрелись. Аннемари, встретив непонятных прохожих, не могла идти дальше, не выяснив, что это были за люди.

— Это Руди с кирпичного завода, — предположила она, радуясь быстроте своей догадки, — он сменился в семь и заходил к Криштофу за картошкой…

Каролина молчала.

— А второй, — продолжала Аннемари, — конечно, Кристен Франц. Руди и Франц друзья, и у Франца есть черная куртка.

— Ах, нет, — возразила Каролина резко и с неудовольствием, как всегда, когда Аннемари начинала путать. — Руди Рихтер и выше и толще. Он самый высокий мужчина в Козельберге…

— Ну, значит, это Барфус Пауль, — сказала Аннемари, все еще весело, но уже с меньшей уверенностью, — а с ним младший сын, тот, что вернулся с войны…

— И не Барфус также, — еще резче оборвала ее Каролина, — Фриц Барфус вернулся с войны на деревяшке. А эти двое шагали обеими ногами…

— Тогда, может быть, это братья Бишоф? — в третий раз предположила Аннемари, но тон ее из утверждающего стал вопросительным. — Они приехали в отпуск?

— Мой бог! — громко и страдальчески вскричала Каролина. — Неужели ты забыла, что оба Бишофа уже два года, как убиты на войне?

— Ах, да, — испуганно вздохнула Аннемари. — Я совсем забыла…

Она сказала еще что-то, тихо и с переходами голоса, как бы оправдываясь, и смолкла совсем. Больше она не решалась ничего предполагать.

Тени постояли еще минуту и двинулись дальше.

— Знаешь, кто это? — вдруг из отдаления послышался голос Каролины, подстегнутый болью, звонкий голос, совершенно не похожий на тот профессорский тон, каким Каролина только что говорила с Аннемари. — Знаешь?

— Кто? — басом спросила Аннемари, снова по детски любопытная. — Ну, говори.

— Это…

Слов не было слышно, но тонкий сдавленный плач, донесшийся издалека, тоскливый плач по утраченному навсегда, вдруг потрясший Каролину, показал, что она правильно разгадала, кто были необычные пешеходы, по крайней мере, кто был один из них.

Этот плач слышался некоторое время, потом смолк и он.

10

В восемь двадцать девять на средней полевой дороге показался зеленый огонек: конвойный на велосипеде объезжал владения Альфонса Вейнерта, по-видимому, для очистки совести, ибо сумрак становился черным. У оврага дорога кончалась; огонек сделал круг и повернул назад.

— Завтра приведут собаку… — неожиданно решил Костя, хотя мысль о собаке до тех пор не приходила ему в голову.

— А если еще сегодня ночью? — подхватил Игнат, сразу уверовав в собаку.

Собака была враг гораздо более опасный, чем плывущий в темноте огонек, чем завтрашняя облава молодежи. В казарме оставались вещи с их запахом: солома на нарах, попоны, мешки с брошенной мелочью, — никто не предупредил товарищей, что вещи надо перепутать, спрыснуть дезинфекцией, пересыпать паприкой, а сами они едва ли догадаются.

— Догадаются, — сказал Игнат с полной уверенностью. — Ты нашей команды не знаешь…

Были и другие доводы, утешительные для беглецов:

— Собаку Альфонсу пришлось бы выписывать из города за свой счет…

Кроме того:

— Альфонсу сейчас не до собак…

И главное:

— Если всех беглых пленных немцы будут ловить с собаками, то в Германии не хватит собак.

И все-таки, если при всех неудобствах ночного передвижения — без дороги, с оглядками и заметанием следов, с длительными пережиданиями в канавах и редкими вылазками на перекрестки для чтения надписей на столбах — они в первую же ночь откачнулись от Козельберга на шесть километров, — этому немало помог призрак полицейской собаки, от которой они не ждали спасения.

С рассветом они залегли в яму на холме, откуда горы на горизонте были по-прежнему далеки, но куда достигал гудок кирпичного завода близ Козельберга. Сам Козельберг лежал в отдалении внизу, и отчетливо была видна большая липа, о которой писал Адальберт.

Они провели мучительный день в ожидании собаки, а к ночи собака погнала их дальше. Она преследовала их еще несколько дней, но так же безрезультатно, и понемногу они перестали ее бояться. Вероятнее всего, никакой собаки и не было, а был всего лишь телефонный звонок от конвойного по начальству и на границу, где чья-нибудь скучающая рука приписала к огромному списку беглых пленных еще две фамилии с отметкой, что, в случае поимки русских с такими-то фамилиями, их следует направить в Козельберг, в команду с таким-то номером.

Гроза и дождь на шестой день побега помогли им перейти австрийскую границу. Многие беглые благословили эту прекрасную ночь, когда у часовых затылки и уши были запрятаны в воротники, когда штыки за их спинами наводили ужас на них самих, ибо могли привлечь молнию, когда они обходили свои участки, подхлёстываемые дождем, с единственной мыслью поскорее смениться и без желания хвататься за винтовку даже и при достаточно подозрительном шорохе.

В Судетах, далеко за пограничными столбами, весь следующий день отдыхали. Лесные места, мало людей; приятно, проснувшись после тревожной ночи, полежать на солнце под кустом дикой малины, срывая ягоды губами. Приятно сознавать, что собаке нет хода через границу. Еще веселее представлять себе, как с каждым днем вытягиваются лица в Козельберге, — сведений о поимке беглых с такими-то фамилиями не поступает и не поступает… Совсем весело от уверенности, что таких сведений туда уже и не поступит: Козельбергу — точка…

После приятного дня наступила ночь, и ночью Судеты показали, что для побегов они малоподходящее место. Дороги в горах круговые, по спирали — кольцо спирали во много верст, а на самом деле служит для того, чтобы поднять телегу с грузом на десять сажен. Можно наплевать на дороги и всю ночь продираться сквозь ельник с направлением как будто на восток, чтобы утром прийти к тем же самым местам, откуда вечером вышли, и даже найти след от своего вчерашнего костра. А если такая история повторится не раз и не два, лучшие друзья посмотрят друг на друга с разочарованием и заведут каждый свои особые мысли.

Призрак собаки исчез, но вскоре исчезли и сухари, до конца съеденные. Картофельные участки попадались редко и то лишь у избушек лесников, от малины и грибов тошнило. Падала дисциплина: на рассвете, чтобы выдержать стужу, уже требовалось жечь костер, без чего прежде обходились.

Днем Костя, с выросшей бородой, разглядывал карту:

— Здесь Австрия входит в Германию острым углом. Мы пересекли одну сторону угла, но стоит нам чересчур углубиться в том же направлении, и мы снова вылезем в Германию…

1 ... 122 123 124 125 126 127 128 129 130 ... 162
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Война - Кирилл Левин бесплатно.
Похожие на Война - Кирилл Левин книги

Оставить комментарий