АНАЛОГИЧНЫЙ МИР – 2 - Зубачева Татьяна

— Рози, миссис Стоун, — она почувствовала, что сейчас заплачет, — я так благодарна вам.

— Не стоит, Джен, — миссис Стоун улыбалась тонкими бледными губами, и её улыбка сейчас не казалась такой безжизненной. — Будьте счастливы, Джен. Вы заслуживаете счастья.

— Всё будет хорошо, Джен, — Рози обняла её и поцеловала в щёку. — Напишите, когда устроитесь на новом месте.

— Обязательно. Рози, миссис Стоун, до свиданья.

— До свидания, Джен.

— До свиданья.

Но знали, что прощаются навсегда. Алиса вежливо сделала книксен. И они ушли…

…Женя на мгновение открыла глаза. Они едут. Зашевелилась и села рядом одна из сестёр. Женя их не различала.

— Маша?

— Я Даша, — привычно ответили ей и вздохнули. — Скажите, а… а Андрей часто бывал у вас?

— Нет, — покачала головой Женя. — Я вот думаю сейчас, вспоминаю. Три раза он… с Эркином, — ей ещё требовалось усилие, чтобы произнести это имя вслух при посторонних, — пилили и кололи дрова. Один раз он обедал у нас, и… да всё, пожалуй. Вот кроватку и стол кукольные, это он сделал. Чинил лестницу, она скрипела, — Даша слушала её так жадно, что Женя не смогла не продолжить: — Эркин, — на этот раз его имя далось ей легче, — много рассказывал о нём. Как они вместе работали летом, пасли бычков.

— Да, Андрей нам рассказывал, — кивнула Даша. — Он… он приходил к нам… иногда. Пил чай и рассказывал. Он… весёлый и ласковый… — она всхлипнула на последнем слове.

— Точно, что он погиб? — тихо спросила Женя.

— Да. Она, — Даша кивком показала на Алису, мирно посапывающую на коленях Жени. — Она всё видела. Пришла к нам, вся в крови, перепуганная… и рассказала.

Женя задумчиво кивнула.

— А… а кто сказал Эркину, что меня убили?

— Не знаем, — Маша открыла глаза, но осталась лежать. — Он не сказал.

— Да, — подхватила Даша. — Пришёл, аж чёрный весь. Поспал немного, поел и ушёл.

— Он не ранен?

— Нет, — ответили они в один голос.

— Кто был ранен, тех в госпиталь отправили, — пояснила Даша.

— Документ, ну, удостоверение русское, мы ему передали, — сказала Маша.

— И деньги туда вложили.

— Да, две сотенные из пакета.

Неуверенная интонация последней фразы вызвала у Жени улыбку.

— Всё правильно, девочки. И… и давайте на ты.

— Хорошо, — сразу сказала Маша, а Даша молча кивнула.

Они засыпали, просыпались, говорили о чём-то, снова засыпали, а дорога всё не кончалась.

ТЕТРАДЬ СОРОК ШЕСТАЯ

Допросы шли весь день. До обеда и после обеда. В каком-то странном, но явно не алфавитном порядке. Вызвали Джонатана. Фредди проводил его взглядом до двери и снова накрыл лицо шляпой. Но и минуты не прошло, как рядом с его кроватью остановились.

— Спишь?

Фредди узнал по голосу Ночного Ездока и сдвинул шляпу.

— Есть проблемы?

Ночной Ездок усмехнулся.

— Надеешься выскочить?

Фредди молча смотрел на него, и Ночной Ездок сел на край его кровати.

— Знать бы кто нас так подставил.

— Думаешь, на Рождество закончилось бы по-другому?

Ночной Ездок пожал плечами.

— Без русских… хотя… дважды по одному маршруту не ездят.

Фредди кивнул. Стоявший у окна Спортсмен обернулся.

— Ещё кого-то привезли.

Ночной Ездок спросил, не оборачиваясь.

— Сколько машин?

— По моторам слышно, что две. Грузовики.

— Ещё партию заловили, — буркнул кто-то.

Лязгнула дверь. Очередной допрошенный, ни на кого не глядя, прошёл к своей кровати. Вызвали следующего. Им оказался Спортсмен. Заметно побледнев, он вдруг быстро перекрестился и, независимо вскинув голову, пошёл к двери.

— У каждого своё, — хмыкнул ему вслед Ночной Ездок и твёрдо посмотрел в глаза Фредди. — Обидно залететь на пустом.

— Обидно, — согласился Фредди. — На пустом отбиваться тяжело.

— Не знаешь, что прикрывать, — кивнул Ночной Ездок. — Выйдем, будем с подставой разбираться.

— Если выйдем, — улыбнулся Фредди.

На каждый стук двери все замолкали и поворачивали головы. Вошёл Джонатан. Как и остальные молча прошёл к своей кровати и лёг. Вызвали Филолога. Ночной Ездок, по-прежнему сидя на кровати Фредди, молча смотрел на Джонатана. Тот оглядел его и Фредди потемневшими глазами и улыбнулся.

— Самое сложное — это доказать реальное алиби.

— Но возможно? — спросил Ночной Ездок.

Джонатан пожал плечами.

— Они сами ещё толком не знают, кого навылавливали, но разбираются аккуратно и систематично.

Ночной Ездок забористо выругался.

— Много в форме. Похоже, на горячем брали, — задумчиво сказал Джонатан. — А так… Главный вопрос. Кто подтвердит твою личность и отношение к цветным. И ждать подтверждения.

Джонатан говорил негромко, но очень чётко, и остальные в камере, примолкнув, делали вид, что не слушают. Ночной Ездок кивнул.

— Ну, я ещё доберусь до этих умников.

Фредди усмехнулся.

— Не жадничай.

Стукнула дверь. По-строевому печатая шаг, прошёл в свой угол военный.

— Трейси. На допрос.

Фредди встал и кинул шляпу на подушку. До самой двери он затылком чувствовал взгляд Джонатана.

— Руки за спину. Вперёд.

В коридорах людно, и навстречу и в обгон ведут. Конвоиры все русские. Джонни прав: от чёрной формы самообороны в глазах рябит. Молодняка много. Назалетали по-глупому, сосунки.

— Стой. Лицом к стене. Пошёл.

Всюду порядки одинаковые. На щеках неприятно зудит щетина. Ну да, выехали вчера утром. У Джонни мало заметно, а у него сразу вид как у беглого каторжника. С незнакомым следователем может помешать. Переходы большие. Но добротная постройка. Дарроуби… Когда русские успели тюрьму переделать? Всегда обычная была. Хотя… стоп, говорили. Лагерная пересылка. Ни хрена себе! Но… Додумать не успел.

— Стой, — быстрая непонятная речь, и открывается тяжёлая дверь. — Заходи.

Фредди выдохнул сквозь стиснутые зубы и шагнул через порог.

Чак неподвижно лежал на койке. Руки брошены вдоль тела как ненужные тряпки. Пока не болят. Пока. Ноет шея. Крепко его скрутил этот чёртов беляк. А как всё шло хорошо. Весь вчерашний день, он шёл от квартиры к квартире, от дома к дому, сквитывая всё накопившееся за годы, беспощадно отдавая и взимая долги. А к вечеру почувствовал, что идут за ним. И заторопился, боясь не успеть. Кого-то вообще не нашёл — дом заколочен, где-то успели спрятаться, а искать ему некогда. На улицах русские патрули, те же белые. С ними связываться рискованно. И вдруг ни с того, ни с сего заныл локоть. Не ушибал вроде. Совсем нелепо. Он же в работе, а болит. В каком это доме? А, там где белый слизняк на коленях ползал, просил взять жену, дочь, лишь бы ему его жизнь поганую оставил. Его шлёпнул легко. Хоть и хотелось, чтоб сволочь белёсая прочувствовала всё, как те, которых по его же приказу, но не стал, некогда. И тут влетела раскосмаченная беляшка, шлюшка недоделанная и заверещала:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});