Королева у власти - Хлоя Пеньяранда

искренности и преданности. Не сделала ничего, чтобы заслужить это. И мучилась чувством вины за то, как обращалась с ним прежде.

– Думаю, в душе я знала, что это был ты, – сказала она, оцепенев от воспоминаний, когда по телу побежали мурашки от пережитого кошмара, преследовавшего ее во сне и наяву. – Прости, что накричала на тебя. Должно быть, ты решил, что я обезумела. – Она слабо рассмеялась, смущенная своими вспышками гнева.

Генерал покачал головой:

– Я подумал, что ты безумно храбрая. Боги, Фейт, в тебе больше стойкости, чем в некоторых лучших воинах.

Фейт хотела заметить, что могла бы не справиться без его молчаливого присутствия в одинокой камере. Но по его взгляду поняла, что он и сам все знал.

Вечер выдался тихим, на безмятежных холмах каждая травинка сияла янтарным пламенем в лучах величественного заходящего солнца.

– Тебе понравится в Райенелле.

Услышав его задумчивый голос, Фейт оторвала взгляд от иллюзорных огненных вершин.

– Почему ты так уверен?

– Потому что ты дочь своей матери.

В груди потеплело. Он даже не представлял, как много эти слова значили для нее, вселяя надежду и решимость.

– Не каждый день королева-человек приходит к власти, – добавил он больше для себя, вздохнув от неверия.

У Фейт вырвался недоверчивый смешок, своеобразный защитный механизм.

– Этому не бывать, – быстро возразила она, не в силах даже произнести титул применительно к себе.

Он бросил на нее косой взгляд:

– Но это вполне возможно.

– Это совершенно невозможно. Моя смертная жизнь давно закончится, прежде чем такое может произойти. Что даже к лучшему.

– Ты наполовину фейри. И можешь прожить двести, а может, и триста лет.

Фейт побледнела. Она никогда не думала, что ее происхождение может повлиять на продолжительность жизни. Перспектива скорее внушала страх, чем воодушевляла.

Но она все же взяла себя в руки и сказала:

– А Агалор может прожить еще тысячелетие. К тому же я не жажду короны. Любого рода, – добавила она, содрогаясь даже от одной мысли, что станет принцессой. Несправедливо ожидать от жителей Райенелла, что они будут называть ее так. Она была всего лишь чужестранкой в их землях. Хотя Фейт была полна решимости сделать все возможное, чтобы проявить себя и вписаться в общество людей и фейри, но не ожидала особого отношения или привилегий из-за того, кем был ее родной отец. Они пока что были незнакомцами, и мысль о попытке построить отношения с могущественным правителем фейри пугала ее больше всего на свете. Она спрятала эти мысли глубоко в сознании, опасаясь, что поддастся трусости и подчинится единственной причине, достаточно веской, чтобы вообще не поехать.

Рейлан продолжил:

– В тебе есть все черты правителя. Не спеши ругать себя. Ты никому ничего не должна доказывать.

– Мне нужно доказать всем.

– Только не мне.

Фейт посмотрела в его синие глаза и поразилась страстной вере. И не знала, дело в их дружбе или родстве с его королем. Возможно, все сразу. В любом случае она была благодарна за это.

– Не уверена, что готова к будущему, – призналась она, не скрывая страха и полностью раскрывшись перед ним.

Но понимающий взгляд Рейлана и ободряющая улыбка уже прогоняли некоторые тревоги.

– Райенелл готов для тебя. С чем бы ты ни столкнулась, я буду рядом.

Фейт улыбнулась.

– Надеюсь, ты понимаешь, что теперь у тебя нет выбора, – сказала она.

Рейлан вопросительно изогнул бровь.

– Ты попался. Нравится тебе это или нет, генерал Рейлан Эроувуд, ты выбрал судьбу моего друга. С этого момента и до конца дней.

Рейлан рассмеялся – низкий искренний звук, посылающий по ее телу восхитительные вибрации.

– Да помогут мне духи, – пробормотал он. Затем смех стих, оставив только теплую улыбку и ямочки на щеках. В улыбке промелькнула редкая искорка удовлетворения, которая отразилась в глазах и смягчила резкие черты лица. Она задавалась вопросом, скольким еще удалось заглянуть за его вечную стальную броню. И продолжала наслаждаться этим зрелищем.

– Я обещаю быть рядом, Фейт Ашфаер. С этого момента и до конца дней.

Эпилог

Рубен

Недели превратились в месяцы. А те тянулись как года. Время стало неуловимой силой, и Рубен сдался на его милость.

Рубен желал, чтобы оно подарило ему смерть, ведь, похоже, только так он мог высвободиться из клетки в собственном разуме. Тут не было двери, хотя ему часто казалось, что он видит мир словно через замочную скважину. Он кричал, но никто не слышал. Чувствовал воздух, но не мог найти место, чтобы свободно побродить. Уже нет. Не с призрачными когтями, впившимися глубоко в сознание. Теперь это были их владения, а он стал просто нерадивым туристом.

Рубен посмотрел прямо в ярко-золотистые глаза напротив – глаза, которые когда-то утешали его. Цвет, который прежде радовал, теперь вселял ужас каждый раз, когда они смотрели на него. Какого цвета его собственные глаза? Он не мог вспомнить. Теперь это не имело значения.

Женщина-фейри с огненным водопадом волос была убийственно красива и невероятно пленительна. Она улыбнулась ему с другого конца богато украшенного дубового обеденного стола, где наслаждалась восхитительным блюдом из отборного мяса и сыра. И напоминала королеву во всех смыслах этого слова. Но у нее не было законной короны.

Она была великолепна. Боги, она была потрясающе умна. Возможно, даже будь у него свобода воли, он упал бы перед ней на колени, сделал бы все, о чем бы она ни попросила, невзирая на риск и цену.

Рыжеволосая красавица отправила виноградину в свой чувственный рот, медленно пережевывая и не сводя с него глаз. Ее страстная улыбка, когда она закончила, ласкала его, наполняя одновременно желанием и страхом. Затем она глубоко вздохнула, и он заметил, как из глубокого выреза кроваво-красного платья выпирает изумительная полная грудь.

– Боюсь, наше время подходит к концу, – сказала она, нарушив тишину, в которой они сидели уже долгое время. Возможно, несколько часов. Она встала, взмыв со стула, как волна, и заскользила к нему подобно яркой ядовитой змее. Как такая красота может быть такой смертоносной?

Когда чаровница приземлилась рядом с ним, изящная рука легла ему на плечо и скользнула по груди, пока она стояла позади. Ему не должны нравиться ее прикосновения. Но он был бессилен. И готов склониться перед ними.

Женщина наклонилась ближе и соблазнительно прошептала.

– Будешь по мне скучать, Ру? – промурлыкала она ему на ухо.

Нет, захотел крикнуть он.

Но его голова медленно кивнула.

Она обхватила пальцами подбородок и повернула его лицо прямо к сверкающим глазам из жидкого