Сочинения в трех томах. Том 2 - Майн Рид

экскурсиях, сидя на руле, управлял лодкой. Если бы вместо лодки было четвероногое животное лошадиной породы, Гаспар, наверное, управлял бы им гораздо лучше, потому что он был гаучо в полном смысле этого слова. Впрочем, уже не первый раз случалось ему бороться с быстрым течением Пилькомайо, поэтому ему и было вверено управление лодкой.

Путешествие окончилось благополучно. Натуралист достиг деревни товасов и по соседству с ними выстроил себе жилище — хорошенький домик на северном берегу реки, который вскоре сделался богатой эстансией, где он мог считать себя в безопасности от преследований куартелеросов диктатора Франсиа.

Здесь он пользовался самым полным счастьем в течение пяти лет; весь отдавшись своим любимым занятиям, он, подобно Эме Бонплану, жил счастливо и спокойно в кругу своей семьи и верных слуг, последовавших за своим господином. Среди этих последних ближе всех к нему был добрый Гаспар, его помощник в исследованиях и постоянный спутник в экскурсиях. Теперь, конечно, понятно, что неподвижно сидевший всадник был Людвиг Хальбергер, которого Гаспар привез к жене и сыну, пораженным горем и отчаянием.

Глава IV

ПЕЧАЛЬНЫЙ ДОМ

Долго не приходила в себя несчастная женщина. Когда наконец к ней вернулось сознание, глазам ее представилось ужасное зрелище: на кровати неподвижно лежало тело ее мужа, на лицо которого смерть наложила печать спокойствия; платье на его груди окрашено было кровью из раны, нанесенной ударом копья и унесшей его жизнь.

С помощью слуг Гаспар отвязал от седла окоченевшее тело своего господина и отнес его в комнаты. Тут гаучо поведал госпоже о результатах своей поездки; но горе ее было и так слишком велико, чтобы слова его рассказа могли увеличить его; она слушала его в каком-то оцепенении — ужасное зрелище надломило ее силы. Гаспар быстро напал на след отсутствующих и шел по нему до группы альгорробасов, росших на берегу реки. Там, к его величайшему ужасу, он увидел труп своего господина, убитого изменнической рукой, и рядом с ним его лошадь, каким-то чудом не попавшую в руки убийце. Умное животное стояло около убитого господина, словно ожидая, что вот-вот он снова сядет в седло. Рядом с трупом лежал также букет великолепных цветов. Гаспар видел также и дерево, с которого были сорваны цветы. Очевидно, смертельный удар поразил натуралиста во время его любимых занятий. Не было видно никаких других следов, кроме следов лошадей Хальбергера и дочери. Идя по ним, Гаспар увидел другие следы, указывавшие, что здесь останавливалась целая группа всадников. Вероятно, убийцы, спрятавшись за ветвями альгорробаса, пешком проследили свою жертву и, выбрав удобный момент, неожиданно бросились на него, когда несчастный ничего не подозревал. Так, по крайней мере, думал гаучо.

— А моя дочь? — вскричала несчастная мать, прерывая печальный рассказ гаучо. — Неужели и Франческа также убита?

— Нет, сеньора, нет, — быстро ответил Гаспар. — Я уверен, что наш ангел жив! Клянусь всеми святыми! Даже у дикарей Чако не хватило бы духу убить ее. Если бы действительно убили, были бы какие-нибудь следы, а я ничего не заметил: ни кусочка одежды, никакого признака борьбы. Вы сами можете видеть это по тому, как они поступили с господином. Они не унесли бы труп барышни, если бы она действительно была убита. Нет, сеньора, клянусь вам, барышня жива!

— О, я лучше хотела бы видеть ее мертвой! — вскричала вдруг несчастная мать.

Лицо бедной матери при этих словах отразило весь ужас при одной мысли о плене дочери.

— О, мама, не говори этого! — вскричал Людвиг, обвивая руками ее шею. — Во всем свете не найдется такого низкого человека, который осмелился бы сделать что-нибудь дурное такому чистому существу, как Франческа. Мы ее разыщем, мама, непременно найдем, чего бы нам этого на стоило!

Циприано также подошел к тетке и, наклонясь к ней, проговорил:

— Обязанность найти Франческу я беру на себя и клянусь вам всеми святыми, милая тетя, я отыщу нашего дорогого ангела… или погибну! А ты, брат, — сказал он затем, обращаясь к Людвигу, — должен остаться с матерью!

На это, со слезами на глазах, Людвиг возразил:

— Я тоже считаю себя обязанным идти на помощь сестре. Боже, что делать?

— Довериться мне и Гаспару. Ведь ты же знаешь нашего Гаспара! Бог поможет освободить нам ее, и мы непременно ее привезем. Клянусь тебе не возвращаться без нее!

Решительный и непоколебимый тон молодого парагвайца показывал, что он ни перед чем не отступит и выполнит свою клятву.

Когда первые минуты жгучего горя сменились более спокойным состоянием, Гаспар поспешил увести несчастную женщину от тела ее мужа в другую комнату, оставив с ней молодую девушку-индианку, преданную господам всей душой и сопровождавшую их во время бегства с территории диктатора.

Между тем гаучо с помощью индейцев-пеонов приготовил все необходимое для погребения останков своего господина, а Циприано и Людвиг, теперь сирота, вели беседу, отыскивая средства для успешного окончания их предприятия. Несмотря на все их горе, они не могли перестать думать о Франческе, и ужас, охвативший их при виде бездушного тела отца и друга, не внес в их душу отчаяния, но скорее возбудил их энергию. Едва вышедшие из детского возраста, выросшие среди родительских ласк, они сразу точно сделались взрослыми и преобразились при одной мысли о предстоящей им обязанности, о борьбе и трудах, которые их ожидали. Горе и забота сразу сделали их взрослыми людьми, способными думать и действовать; оба готовы были идти вперед, отдать свою жизнь на исполнение священной обязанности, выпавшей на их долю.

Окончив печальные приготовления, Гаспар пришел к молодым людям, и они стали втроем обсуждать, что и как им делать. Во всех подробностях они исследовали и обсудили обстоятельства убийства Хальбергера. Преступление было совершено индейцами; у гаучо на этот счет не было никакого сомнения, судя по следам лошадей; но они не находили ничего невозможного и в том, что индейцы эти были подкуплены солдатами диктатора. Действительно, хотя и вдали от деспота, но никогда натуралист и его семья не чувствовали себя в безопасности от происков этого ужасного человека. А перекочевка вождя товасов некоторым образом оставила их