«Военная анархия» в Римской империи - Юлий Беркович Циркин

титулов, а отец Нигриниана не назван, заставляет исследователей думать, что надпись была сделана уже после поражения Карина1450. С другой стороны, признание Нигриниана божественным ясно свидетельствует

о его, хотя явно и недолгом, нахождении на троне. Можно в качестве гипотезы, ничем, впрочем, пока не подтвержденной, предположить, что Карин, выступив в поход против Диоклетиана, оставил в Риме своего сына, дав ему императорские полномочия.

Еще до войны с Диоклетианом Карину пришлось столкнуться с Сабином Юлианом. Зосим (I, 73, 1) называет Сабина Юлиана префектом претория, а Аврелий Виктор (39,10) — корректором Венеции. Надо иметь в виду, что в то время в Империи обычно было одновременно два префекта претория, и нам известно, что одним из них был Аристобул (Aur. Viet. 39,14), а другим — Матрониан (SHA Саг. 16, 5). Однако оба они занимали эту должность не с самого начала правления Карина. По словам биографа, Карин назначил Матрониана после убийства его предшественника, каким вполне мог быть Сабин Юлиан. Аристобул как префект тоже появляется уже в конце правления Карина. Поэтому нельзя исключить, что кто-либо из них был назначен префектом претория после мятежа Сабина Юлиана. Если Сабин Юлиан был действительно префектом претория, то он являлся коллегой Апра. Окончательно решить этот вопрос едва ли возможно, хотя исследователи склоняются к признанию мятежника корректором Венеции или в крайнем случае Италии, точнее Северной Италии1451. Мятежник провозгласил себя императором, приняв обычное имя Император Цезарь Марк Аврелий Юлиан Сабин Август1452.

То, что Северная Италия признала власть Сабина Юлиана, несомненно: автор «Эпитомы» (38, 6) говорит, что битва, в которой узурпатор был убит, произошла на Веронских полях (in Campus Veronensibus). Но власть Сабина Юлиана признала и Паннония. Особенно важно, что под его властью оказалась Сисция, где уже давно существовал монетный двор. Здесь узурпатор стал выпускать свои монеты1453. Наряду с такими более или менее обычными легендами, как VICTORIA AUGUSTI или FELICITAS AEVI, его монеты имеют также надпись LIBERTAS PUBLICA1454. Как уже говорилось, libertas была

одним из обычных лозунгов императоров, но связывалась именно с августом, и только Тацит говорил о себе как о verae libertatis auctor, подчеркивая восстановление им подлинной свободы. Теперь Сабин Юлиан выдвигает лозунг «общественной свободы», противопоставляя ее власти Карина1455. По-видимому, он попытался использовать все еще окончательно не исчезнувшие идеи «конституционного» правления, как это в свое время пытался сделать Эмилиан. Возможно, он имел в виду и деятельность Проба, умевшего поддерживать хорошие отношения с сенатом. Если это так, то и в этом он противопоставлял себя Кару и его сыновьям, пришедшим к власти в результате мятежа против Проба.

О времени мятежа Сабина Юлиана и его продолжительности точно сказать трудно. Аврелий Виктор (39, 10) пишет, что тот захотел захватить власть, узнав о смерти Кара (Cari morte cognita). Автор «Эпитомы» (38, 6) дает несколько иную датировку: рассказав об обнаружении трупа Нумериана, он пишет, что затем (hinc) власть захватил Сабин Юлиан. Зосим (I, 73, 1) также связывает выступление Сабина Юлиана со смертью Нумериана. Сейчас более правильной признается датировка «Эпитомы» и Зосима1456. Карин в это время находился в Галлии, откуда он и направился в Северную Италию. Около Вероны в начале 285 г. его армия разгромила войска Сабина Юлиана. Сам узурпатор попал в плен и был обезглавлен (Aur. Viet. 39, 10-11; Epit. 38, 6; Zos. I, 73, 2-3).

После разгрома Сабина Юлиана Карин выступил против Диоклетиана. Тот, в свою очередь, двинулся ему навстречу. Большим успехом Диоклетиана был переход на его сторону наместника Далмации Флавия Констанция (Anon. Vales. I, l)1457. Это укрепило позиции Диоклетиана. Весной 285 г. начались первые стычки между двумя армиями. Успех в них склонялся скорее на сторону Карина. Затем дело дошло до большого сражения около устья реки Марг в Мезии. Битва была очень ожесточенной, и успех снова склонялся на сторону Карина. Армия Диоклетиана начала отступать. Но Карина солдаты не любили, они им даже возмущались. Это возмущение умело подогревал ближайший соратник Карина префект претория Тит Клавдий Марк Аврелий Аристобул1458. Карин назначил его вторым консулом на 285 г. Но вместо благодарности он строил козни против своего

покровителя. И, когда армия Диоклетиана отступила, возбуждаемые Аристобулом солдаты подняли мятеж и убили Карина, после чего признали императором Диоклетиана (Eutrop. IX, 20, 2; Aur. Viet. 39, 12; Epit. 38, 8; SHA Car. 18, 2; Zos. I, 73, 3). Диоклетиан по достоинству оценил поступок Аристобула. Он сохранил за ним пост префекта претория и консула (Aur. Viet. 39, 15; Amm. Marc. XXIII, 1, I)1459. Когда в Рим пришло известие о гибели Карина, столица признала Диоклетиана законным императором. И вполне возможно, что для того чтобы примирить с собой остававшихся еще в Риме сторонников Карина, Диоклетиан приказал обожествить Нигриниана, к тому времени уже умершего1460.

Приход к власти Диоклетиана означал конец «военной анархии» и начало нового периода римской истории — Поздней империи.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

События 235-285 гг. в политической сфере явились закономерным итогом развития Римского государства и в то же время началом новой эпохи его истории. Для римской civitas в период республики, как и для греческого полиса, характерно наличие трех политических институтов: народного собрания (комициев), совета (сената), должностных лиц (магистратов). В период империи три института сохранились, но теперь они были представлены иными, кроме сената, инстанциями: армией, сенатом, императором с его бюрократическим аппаратом. Взаимоотношения этих трех элементов власти не оставались постоянными. Они все время изменялись на протяжении двух с половиной столетий. Вся эпоха, начавшаяся победой будущего Августа над Антонием в 30 г. до н. э. и завершившаяся убийством Александра Севера в 235 г., была временем постоянного укрепления императорской власти. В том двуединстве, каким являлся принципат, его монархическая составляющая становилась все более преобладающей. Этот процесс шел не совсем гладко. Уже в первом столетии существования принципата делались попытки его резко ускорить; не оставлялись эти попытки и позже. Это вызывало реакцию и вынуждало следующего правителя делать те или иные шаги назад. Но в целом можно говорить о сравнительно постепенном, но неуклонном усилении власти принцепса. Опираясь на армию и бюрократический государственный аппарат, он во все большей степени становился полновластным государем. Во время гражданской войны 193-197 гг. и кризиса Ранней империи это усиление стало наглядным и выразилось, в частности, в принятии римским общественным мнением императора как «господина» (dominus) и в появлении понятия «божественного дома» (domus duvina). Это ясно говорит не только о резком усилении императорской власти, но и