48 законов власти - Роберт Грин

Внутри любой группы можно проследить и обнаружить источник неприятностей — несчастливого, хронически неудовлетворенного человека, постоянно стоящего в оппозиции и заражающего общество своим образом мыслей. Вы не успеваете отдать себе отчет в том, что проис­ходит, а неудовлетворенность, инакомыслие уже распол­заются. Действуйте, пока еще можно распутать узел неприятностей и понять, кто все заварил. Прежде всего определите возмутителей спокойствия — вы их узнаете по заносчивому или повелительному виду. Обнаружив, не пытайтесь что-то в них изменить или потакать им — это только повредит делу. Атаковать их тоже не следует — ни напрямую, ни косвенно, — ибо они небезопасны, агрессивны по природе и не остановятся ни перед чем, пока не уничтожат вас. Поступите по примеру афинян: избавьтесь от них, пока не поздно. Отделите их от группы, прежде чем они поднимут смуту. Не давайте им времени внести разлад и заронить тревогу или недоволь­ство, нельзя позволить им развернуться. Пусть пострада­ет один ради того, чтобы остальные получили возмож­ность жить спокойно.

Завоевание Перу

Борьба вокруг носилок [на которых несли Атауальпу, правителя государства инков] разгорелась с новой силой. Схватка становилась все более жестокой, и в конце концов, после того как многие дворяне, защищавшие правителя, были убиты, он был низвержен.

Индейского монарха грубо сбросили на землю с такой силой, что он разбился бы, если бы Писарро и кое-кто из его офицеров не подхватили его на руки. Солдат мгновенно сорвал с его висков императорскую повязку, и несчастный правитель под стражей был препровожден в соседнее здание, где его содержали как пленника.

Теперь все попытки сопротивления были подавлены. Весть о расправе над верховным инком [Атауальпой] быстро разнеслась по городу и распространилась по всей стране.

Рассеялись те чары, которые еще могли собрать индейцев вместе. Каждый теперь думал только о спасении собственной жизни. Даже воины инка, встревоженные и понима­ющие, что им грозит, разбежались кто куда, не дожидаясь, пока их настигнут торжествующие преследователи, ждать от которых милости не приходилось. Когда ночь, более милосердная, чем люди, раскинула над беглецами свое покрывало, рассеянные отряды Писарро стали собираться по звуку трубы на кровавую площадь Кахамарки...

О [Атауальпе] говорили с благоговением, подоба­ющим не человеку, а божеству.

Он не был более правителем государства, но в нем видели некое средоточие — крае­угольный камень всего политического устройства, которому предстояло развалиться на куски под своим собственным весом, после того как этот камень из основания был убран. Так и случилось после казни Атауальпы. Не только то, что после его смерти трон остался незанятым, поскольку [Атауальпа] не оставил наследника, но то, какой была эта смерть, указало народу, что рука, куда более сильная и жестокая, чем прежде, захватила скипетр и что династия Детей Солнца навсегда ушла в небытие.

Уильям Х. Прескотт.

«Завоевание Перу», 1847

Когда дерево падает, обезьяны разбегаются.

Китайская пословица

Соблюдение закона (2)

В 1294 году кардиналы католической церкви собрались в Ри­ме, чтобы избрать нового папу. Их выбор пал на кардинала Гаэтани как человека весьма проницательного, сильного и жестокого. Такой папа мог бы принести Ва­тикану огромную власть. Приняв имя Бонифация VIII, Гаэта­ни скоро доказал, что высокое мнение о нем кардиналов было заслуженным: все свои действия он тщательно и дально­видно планировал, а затем не останавливался ни перед чем. Придя к власти, Бонифаций быстро избавился от против­ников и объединил Папскую область. Европейские власти­тели в страхе перед политикой нового папы стали направлять к нему послан­ников для переговоров. Король Альбрехт Австрий­ский усту­пил папству часть территории. Все шло по плану, наме­ченному Бонифацием.

Один пункт не укладывался в схему — это была Тоскана, богатейшая провинция Италии. Если бы Бонифацию удалось заполучить Флоренцию, самый сильный город Тосканы, весь регион перешел бы в его руки. Но Флоренция была независимой республикой, и захватить ее было нелегко. Папе приходилось тщательно продумывать каждый свой ход.

Флоренция была поделена на две соперничающие группи­ровки — Белых и Черных. К Белым относились семьи горожан — торговцев и купцов, только недавно получивших богатство и власть. Черные были нобили — аристократы, обладатели накопленных веками состояний. Белые были более популярны в народе, и им удавалось одерживать верх, что вызывало растущее негодование Черных. Вражда между группировками становилась все более ожесточенной.

Бонифаций решил использовать это в своих интересах: он задумал помочь Черным завладеть городом, после чего Флоренция была бы у его ног. По мере того как он изучал расстановку сил, его внимание все больше привлекал один человек, сильный соперник, Данте Алигьери, знаменитый литератор, поэт, убежденный приверженец Белых. Данте всегда живо интересовался политикой. Он страстно верил в республику и часто критиковал своих сограждан за мягкотелость. Он также был и самым красноречивым оратором в городе. В 1300 году (год, когда Бонифаций начал осуществление своих замыслов относительно Тосканы) единомышленники Данте проголосовали за избрание его на высший выборный пост в Тоскане, сделав его одним из шести приоров города. За полгода пребывания в этой должности Данте вел себя как бескомпромиссный противник Черных и противостоял всем попыткам папы и его сторонников посеять в городе смуту.

К 1301 году у Бонифация созрел другой план: он призвал Карла Валуа, могущественного брата короля Франции, помочь навести порядок в Тоскане. Пока Карл продвигался по Северной Италии, а Флоренция была охвачена тревогой и страхом, Данте сразу проявил себя как человек, сумевший объединить людей. Он страстно восставал против политики попустительства захватчикам и бился изо всех сил, чтобы вооружить горожан и организовать сопро­тив­ление папе и его марионетке — французскому принцу. Бонифацию нужно было любой ценой нейтрализовать Данте. Поэтому, наводя страх на Флоренцию приближающейся армией Карла Валуа, другой рукой он протянул оливковую ветвь — предложил переговоры в надежде, что Данте клюнет на эту приманку. И Флоренция в самом деле решила послать депутацию в Рим и постараться добиться мира. Депутацию, как легко было предсказать, должен был возглавить Данте.

Кое-кто предостерегал поэта, что это уловка коварного папы, желающего устранить Данте из города. Однако тот все же поехал в Рим, прибыв туда, когда войска французов подошли к воротам Флоренции. Он был убежден, что сумеет переубедить папу и спасти город. Но папа встретил депутацию грозно, нагнав, по своему обыкновению, страху на флорентийцев. «На колени передо мной! — прогремел он.— Не противьтесь моей воле! Я говорю вам искренне, что хочу только мира». Присмиревшие и напуганные властным тоном, флорентийцы слушали папу, а тот обещал, что будет поддерживать их интересы. Он посове­товал им возвращаться домой, оставив здесь для перего­воров кого-нибудь одного. Бонифаций дал понять, что этим человеком должен быть Данте. Он говорил теперь подчеркнуто приветливо, но не оставляя сомнений в том, что сказанное следует считать приказом.

Так получилось, что Данте остался в Риме. Пока он и папа вели переговоры, Флоренция пала. Некому было спло­тить Белых. Карл Валуа, используя финансовую поддержку папы для запугивания и подкупа, быстро добился разобщения Белых — одни из них согласились на переговоры, другие пере­­метнулись на противоположную сторону. Узнав об усиле­нии позиции Черных, папа немедленно отправил Данте из Рима.

Черные приказали Данте вернуться домой, где ему пред­­стояло узнать о предъявленных ему обвинениях и предстать перед судом. Поэт отказался. Тогда Черные приговорили его к смертной казни, которой надлежало быть приведенной в исполнение в том случае, если когда-ни­будь он ступит на землю Флоренции. Данте влачил жалкую жизнь в опале, скитаясь по всей Италии, изгнанный из любимого им города. Он так и не вернулся во Флоренцию, даже после смерти.

Волки и овцы

Однажды давным-давно волки направили к овцам посла, желая до поры до времени наладить

с ними мир.

«Почему, — сказали они, — мы должны всегда враждовать? Эти злые собаки — вот кто причина всех бед; они беспрестанно лают на нас и этим нас раздражают. Отошлите их прочь, и тогда ничто не помешает нашей вечной дружбе и миру».

Глупые овцы послушались, собак прогнали, и стадо, лишившись своих лучших защитников, стало легкой добычей для своих коварных врагов.

Из «Басен» Эзопа

Толкование

Бонифаций знал, что, стоит ему устранить Данте со своего пути, Флоренции не выстоять. Он разыграл трюк, старый как мир — одновременно запугивая и предлагая мир, — и Данте попался на уловку. Заманив Данте в Рим, папа без труда справился с задачей удерживать там поэта столько времени, сколько потребовалось для осуществления его замыслов. Бонифацию был ведом один из важнейших принципов игры власти: один непокоренный, сильный духом человек может превратить покорных баранов во львов. Поэтому он устранил нарушителя спокойствия. Лишившись вожака, овцы разбрелись.