Убийца - Олег Бубела

А вот тогда начался ад в эльфийском королевстве. Большинство разумных и полуразумных животных, узнав о смерти своего любимого создателя, возжелали отомстить его убийцам и начали свою войну. Количество жизней, унесенных переворотом, оказалось ничтожным по сравнению с убитыми в первые часы после смерти Повелителя. Во-первых, няньки-кэры уничтожили всех своих подопечных, лишив эльфов практически всего нового поколения. Во-вторых, капри, бывшие чем-то вроде домашних любимцев, но полностью разумных, попытались уничтожить семьи, в которые их взяли. Наполовину это удалось, поскольку эльфы не ожидали удара с этой стороны, так что многие были загрызены в собственных постелях, не успев даже крикнуть. В-третьих... Нет, хватит об этом!

В итоге, сразу после казни и в течение дня после этого королевство эльфов потеряло половину населения, прежде чем сумело организовать оборону и дать отпор творениям Повелителя. Следующие несколько месяцев велась зачистка Фантара, во время которой умер один из сыновей законного короля, а второй стал калекой. У эльфов не было бы никаких шансов, если бы не помощь этих самых творений. Как оказалось, кэльвы и кархи остались преданными своим хозяевам. Такими уж они были рождены. И именно они помогли эльфам не только выстоять, но и одержать победу над обезумевшими созданиями Повелителя.

В результате напряженной борьбы почти все новые виды были уничтожены, а остатки сбежали и рассеялись по миру. Так в Мардинане и прилегающей к нему области Империи появились кашны, а на территории, соседствующей с Фантаром, кныши, почти безобидные мелкие хищники. Таких примеров было много, но большинство я пропустил мимо ушей. Гораздо важнее для меня было узнать, почему же кархи и кэльвы не встали на сторону своих сородичей. Неужели им не был дорог их создатель? Или тут была какая-то другая причина? Ответ пришел с той стороны, откуда я совсем его не ждал. В моей голове раздался голос, расставивший все по местам:

«Для нас хозяин – превыше всего».

Повернувшись к Каррашше, я попросил рассказать подробнее, в результате чего получил полное представление о ее расе. Оказывается, кархи обитают в Фантаре на строго определенной территории, куда не заходят эльфы. Это своего рода заповедник, изобилующий дичью. Там они живут, не зная забот и печалей. Но как только в семье кархов появляются детеныши, родители относят их к эльфам-воспитателям. Те выкармливают слепых котят до момента, когда у них начинают прорезаться глаза, а потом передают в руки их будущих хозяев, которые заботятся о них дальше, до самой смерти. А живут кархи долго, но после смерти своих хозяев гибнут от тоски.

Как же обеспечивается сохранение популяции, если детеныши не остаются с родителями? Да очень просто! Примерно седьмая часть таких пар «эльф-карх» по определенным причинам распадается. Ну, характерами не сошлись, бывает. Вот тогда, если карх не найдет себе нового хозяина, он возвращается в заповедник и беззаботно живет себе дальше. Вообще иметь карха – это большой почет и громадная ответственность. Дело в том, что детеныши у них появляются не так часто, и желающим приобрести котенка нужно было не только собрать весьма немалую сумму, но и вписать свое имя в список претендентов, после чего ждать своей очереди несколько лет. Так что количество ездовых кархов в Фантаре не превышало двух тысяч особей.

Именно поэтому кархи любят своего хозяина или хозяйку и видят в них родителей. Именно поэтому они выступили на их стороне в той бойне. В самом деле, какой-то создатель, о котором остались разве что приятные воспоминания, или свой любимый хозяин? Тут выбор очевиден. Так что в этом случае Повелитель оказался на высоте, выведя новый вид, который отвечал всем поставленным задачам. Жалко, что сам он оценить этого так и не смог, иначе точно бы порадовался.

Попытавшись узнать, почему же кархи не размножаются вне территории заповедника, я не добился внятного ответа. Нет, кошки спаривались, если находилось свободное время и симпатичный представитель противоположного пола, но детенышей после этого никогда не получалось. Видимо, их создателю удалось предусмотреть какой-то защитный механизм, не позволяющий вынашивать котят, служа своему хозяину, не то что у кэльвов, которые могли приносить потомство хоть каждый год, хотя и не очень многочисленное. Чаще всего одного-двух кэльвят.

Попытавшись расспросить Каррашшу о последних, я добился только презрительного фырканья и понял, что по каким-то причинам кархи кэльвов не любят. Вспомнив свое общение с этими кошечками, я даже понял по каким. Ведь кархи разумны. Конечно, не настолько, как, например, я... Недовольное рычание кошки, раздавшееся при этой мысли, вызвало у меня улыбку. Вон, и юмор не понимают. Так как же они могут нормально относиться к своим полуразумным собратьям, которые и общаются-то в основном понятиями? Только с презрением.

«Ну, извини, я пошутил насчет твоей разумности, – мысленно сказал я Каррашше. – Просто хотел проверить твою реакцию».

Большая кошка ничего мне не ответила, но я почувствовал, что раздражение, которое она испытывала, улеглось, и пометил себе на будущее, что общаться с кархами нужно без иронии, юмора и прочих лишних моментов. А то в ответ на удачную шуточку лишиться руки будет не слишком приятно.

За разговором мы дошли до палатки, в которой обитал Ваз. Она была образцом идеальной маскировки. Если бы я не знал, что здесь находится, на расстоянии в десяток шагов и не заметил бы этого чуда. Куда там маскировочным сеткам или костюмам «лешего», используемым военными! Эта палатка представляла собой зеленый холмик, покрытый кустами и травой. Причем никаких следов иллюзий не обнаруживалось, все было целиком и полностью натурально, так что я даже заинтересовался, как же это у эльфов получилось. Приглядевшись, я догадался о принципе создания этой маскировки – ставится обычная палатка, по бокам слегка присыпается землей, немножко ее насыпается на крышу, а потом набор семян, вода и чуточку эльфийской магии. И спустя несколько минут готов красивый холмик, в котором уже невозможно различить изначальную палатку. Единственное, что бы я хотел узнать, – это как часто эльфам приходится поливать такие цветники. Ведь ткань палатки – это не земля, влагу долго держать не будет.

Гостеприимно распахнув полог, увешанный зелеными растениями, Ваз пропустил меня вперед, мимоходом отдав приказ, чтобы принесли обед на двоих.

– На четверых! – поправил я его.

Каррашша, как я успел заметить, улеглась на солнце, сладко зажмурившись. Кстати, проходя по лагерю, я заметил еще с десяток ее сородичей, из чего заключил, что одними лошадьми эльфы, прибывшие сюда, не обходятся. В палатке, куда я нырнул, было темно и пахло лесом. Я зажег небольшой светляк и огляделся. Обстановка спартанская – столик, несколько подушек и лежанка. Видимо, эльфы в походе себя не баловали. Усевшись перед столиком, скрестив ноги, я спросил у Ваза:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});