Нет дыма без огня - Сандра Браун

— Думаю, это стало страшным потрясением для них обоих.

— Что уж она там сказала, не знаю, но она его довела. — Кей встал и засунул руки в задние карманы джинсов. Он смотрел вниз себе под ноги и раскачивался на каблуках. — У нее это здорово получалось. Доводить людей. Хотя «здорово» — не то слово. — Он пожал плечами, не зная, как еще определить талант Джоди. — Она была специалистом по этой части. Джоди не могла оставить людей в покое, чтобы они жили по-своему. Ни Кларка, ни Джейн Элен, ни меня, ни отца. — Он вдруг взглянул на Лауру. — Она написала мне письмо.

— Я знаю, Джейн Элен мне говорила.

— Она рассказала вам его содержание?

— Нет. Только то, что мать оставила по письму каждому из вас, чтобы вы их вскрыли после ее смерти.

— Так вот, судя по числу на моем, она его написала, когда мы находились в Монтесангре. — Уголки его рта опустились. — Джоди написала, что у всех создалось впечатление, будто она ненавидела отца, потому что он бегал за другими женщинами и оставлял ее подолгу одну. Но истина заключалась в том, как она сказала в письме, что она его любила. До помрачения. До безумия. — Он не поднимал взгляда. — Она его любила, а он заставлял ее страдать. И еще как! Всякий раз, когда он заводил себе новую женщину, для нее это было как нож в сердце. Он будто специально подчеркивал, что она некрасивая и непривлекательная и не представляет для него интереса. Она знала, что он на ней женился только для того, чтобы выпутаться из скандальной истории. На его взгляд, их брак был браком по расчету. Джоди управляла «Нефтяной компанией Такетт» как хотела; что касалось его, то брак был спасительным убежищем на случай, если у него возникнут неприятности с женщинами. Неплохое соглашение, за исключением того, что Джоди его по-настоящему любила. — Кей вытащил руки из карманов, потер их одна о другую и принялся изучать правую ладонь, словно пытаясь разгадать смысл пересекающихся линий. — Так вот, — продолжал он, глубоко вздохнув, — в письме говорится, что она всегда была так строга со мной, потому что я точная копия отца. И внешность, и темперамент, и та же тяга к удовольствиям. А когда я подрос, то стал таким же необузданным и так же бегал за женщинами.

Она… она написала, что всегда меня любила, но ей было тяжело и больно даже смотреть на меня. В тот день, когда я родился, отец проводил время с другой женщиной. Я рос живым напоминанием об этом унижении. Но главная причина состояла в том, что она почему-то боялась, что я отвергну ее любовь, как это сделал отец. Поэтому она и не пыталась. — Он тряхнул головой, стараясь казаться равнодушным. — Вот что она написала. Всякую ерунду.

— Я не считаю это ерундой, да и вы тоже.

Он поднял голову и посмотрел на нее.

— Джоди любила обоих своих сыновей. Она до самого конца жизни пыталась спасти репутацию Кларка, — сказала Лаура.

— Тогда почему, когда умирала, она решилась открыть тайну?

— Да потому, что хотела признаться вам, что разочаровалась в Кларке. Он всегда был ее любимцем, и вы это знали. Это была для нее огромная жертва, но она не могла умереть, не расставив все по местам. Джоди доказала вам, как сильно она вас любила.

Кей прищурился, то ли от солнца, то ли от того, что его осенила новая мысль.

— Идея самопожертвования у вас всегда на первом месте?!

Лаура запрокинула голову и недоуменно посмотрела на него.

Он объяснил:

— Вы сохранили тайну Кларка не потому, что боялись, что вам никто не поверит. Вы молчали, потому что любили Кларка. Вы мне это сами сказали по пути в Монтесангре. Вот почему вы его не выдали, хотя он вас предал. Потом вы отправились с Портером в изгнание ради блага вашего ребенка. Еще одно самопожертвование. У вас, Лаура, привычка приносить себя в жертву ради людей, которых вы любите. — Он наклонился вперед и уперся руками в открытое окно машины. — Когда Джоди хотела признаться, что у Портера, а не у вас была связь с Кларком, вы умоляли ее молчать. У вас был шанс опровергнуть все те ужасные вещи, которые я говорил вам. Но вы им не воспользовались. Вы хотели меня защитить, хотели, чтобы я не узнал правды о своем брате, и вы не сказали ни слова. — Он буквально пронизывал ее взглядом. — С тех самых пор я пытаюсь понять причину вашего поступка.

У Лауры перехватило дыхание.

— И какие же вы сделали выводы?

— Кажется, я нашел разгадку. — Внезапно он открыл дверь машины. — Вылезай.

— Я не понимаю…

— Вылезай. — Он протянул руку и вытащил ее наружу. Прижав ее к двери, он погрузил руки ей в волосы и, не давая двигаться, впился в ее губы долгим поцелуем.

— Я не хочу ехать на Аляску, — объявил он, оторвавшись от нее. — Там настоящий морозильник, и наверняка они не умеют толком зажарить курицу. У меня здесь полно заказов на чартер. К тому же я присмотрел хороший участок у озера. Наверное, глупо строить дом для одного себя, без жены и детей.

Лаура прижалась лицом к его груди, там, где была расстегнута куртка. Она задыхалась от радости, боясь поверить своему счастью.

Откинув голову назад, она спросила:

— Когда же наконец ты мне скажешь, что любишь меня?

— Я давным-давно это сделал. Просто ты плохо слушаешь.

— Я даже очень хорошо слушаю.

Кей понизил голос до шепота:

— Тогда попроси меня, док, чтобы я не уезжал.

Кончиками пальцев она провела по его бровям, носу; очертила его красивый рот.

— Как же тебя уговорить остаться?

— Скажи «да».

— То есть как «да»?

— Да так, просто. Мы потом разберемся. У нас впереди сколько угодно времени.

Сноски

1

Уайет Эндрю (1917–1979) — американский художник-реалист.

2

Гестер Прин — героиня романа «Алая буква» американского писателя Натаниела Хоторна (1804–1864). Подвергается всеобщему гонению за рождение внебрачного ребенка.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});