Крик Новорождённых - Джеймс Барклай

Ардуций содрогнулся и устремил на него встревоженный взгляд. Джеред продолжил:

— Война — это ужасная вещь, жестокая и пугающая. Находитесь ли вы на переднем крае и сражаетесь или остались дома и гадаете, не явится ли война к вам на порог. Вот почему нам надо подготовиться. Вот почему всем еще в школе объясняют, что такое сигнальные башни. Иногда случается невероятное. Как сейчас.

— А сработает ли это? — спросил Кован. — Мой отец часто говорил: поскольку люди не верят в возможность нашего падения, никто не обратит внимания на тревогу. Или даже не поймут, для чего служат эти сигналы.

— Он сказал то же самое и мне, — ответил Джеред с улыбкой. — Но учти, он сказал также, что не уверен, найдутся ли на сторожевых башнях сухой трут и огниво. Но по всему Гестерну горят огни, и это дает мне надежду и ободряет. Нам всем нужно будет сыграть свою роль в войне. Сделать все возможное, чтобы защитить места, в которых мы живем, и людей, которых мы любим.

— По-моему, вы нас поучаете, — сказал Ардуций.

— Есть вещи, которые стоит слышать как можно чаще, молодой человек.

Еще через два дня они прошли на веслах последние отрезки глубинного фарватера в Киррийской гавани и вошли в порт. Там кипела работа. Через увеличительную трубу Джеред мог разглядеть солдат, заполнивших пристани. В порту стояли корабли гестернского военного флота, а также те, на которых развевался флаг Эстории. Это не удивляло — несомненно, они доставили приказы маршалу-защитнику Мардов. И подтверждало, что необходимо будет соблюдать крайнюю осторожность, когда Восходящие сойдут с корабля.

Казначей понятия не имел, когда именно канцлер Коройен доберется в Эсторр из Вестфаллена и что именно она скажет Адвокату. Хорошо, если у них будет возможность отправить письма с кораблями и птицами. Одно он знал определенно: его собственные послания не могли попасть туда так рано, чтобы их учли в приказах. Это означало, что любое судно Конкорда, любой солдат, чтец ордена или кавалерист могут оказаться шпионами. Хорошо хотя бы, что, добравшись до Эсторра, Коройен не будет знать, что Восходящие находятся у казначея. Ей будет известно только, что они ускользнули из ее лап. К сожалению, Гестерн — весьма вероятное место, куда они могли бы направиться.

Причал сборщиков был пуст. Желая, чтобы все выглядело как можно более обыденным, Джеред приказал пришвартоваться именно там, а потом быстро спустился вниз, чтобы поговорить со своими подопечными.

— У нас есть кое-какие преимущества, — сказал он. — Никто здесь не может знать, как вы выглядите, если только сама канцлер не решила рискнуть и отправиться сюда. Но я готов держать пари на свою репутацию, что она этого не сделала. Вы на корабле сборщиков, в обществе казначея. И можете мне поверить: моего присутствия достаточно, чтобы заставить людей отводить взгляды. Но ваши глаза всегда будут вас выдавать. Они выделяют вас из толпы, а вам уже известно, каково быть необычными. Так что когда мы сойдем на берег, будет ли у нас сопровождение маршала или нет, держите головы опущенными. Вас будут окружать мои люди, но ни в коем случае не поддавайтесь соблазну поднять голову, пока я не скажу, что это можно сделать, не боясь опасности. Мы не можем рисковать тем, что вас кто-то увидит. Новости распространяются слишком быстро, а у меня недостаточно мечей, чтобы вас защитить.

По приказам капитана, раздающимся с палубы, было ясно, что корабль подходит к причалу. Восходящие слышали шум и суматоху в порту, плеск воды о весла, которые гребли в обратном направлении, чтобы замедлить и повернуть трирему. Джереда окликнули по имени.

— Так. Ждите здесь, пока я вас не позову.

Казначей шумно взбежал по трапу и окунулся в туманное утро. У причала стояла пара карет и колесница. На всех развевались флаги Гестерна: ярко-красный фон, на котором по обе стороны от увенчанной снегом горной вершины стояли львы на задних лапах. Этот флаг был наследием прошлого, когда страна находилась под правлением Карка. Он удовлетворенно кивнул. Катрин Мардов ждала их, ее длинные темно-русые волосы трепал ветер.

— А я и не знала, что ко мне едет аудиторская проверка! — громко выкрикнула она.

— Думаю, что на этот раз я смогу ее отложить, маршал, — откликнулся Джеред. Сходни со стуком встали на место. Он повернулся к кому-то из проберов. — Приведи Восходящих. Проследи, чтобы они держали головы опущенными.

Казначей быстро сбежал на причал: бетонная поверхность после моря казалась странно неподвижной. Он приветствовал маршала салютом, на который она ответила так же. Мардов — одна из самых влиятельных сторонниц Конкорда. Гестерн под эгидой империи невероятно расцвел, и ее семейство целиком приняло его устройство. Катрин Мардов, которую уважали и в собственной стране, и во всем Конкорде, была высокой стройной женщиной средних лет. Правитель, а не солдат, она обладала острым умом. И этим умом Катрин всегда в полной мере пользовалась. Сейчас она внимательно смотрела на казначея мягкими карими глазами.

— Твое послание было довольно таинственным, Пол. И тебе несвойственно привозить грузы. Тем более — ценные грузы. Обычно ты их увозишь.

Джеред улыбнулся, хотя и почувствовал, что шутка была вымученной.

— Война почти все меняет, правда?

— Ну так выгружай свою поклажу. Что это такое? Я взяла дополнительный транспорт на тот случай, если она окажется объемной.

— Это люди, Катрин. Пятеро. — Джеред поднял руку, предупреждая дальнейшие вопросы. — Доверься мне и отвези нас к себе. Там я все тебе расскажу.

ГЛАВА 50

848-й Божественный цикл, 8-й день от вершины соластро, 15-й год истинного Восхождения

Павел Нунан, мастер мечников Второго легиона, Медвежьих Когтей Эсторра, встретил армию Роберто через два дня после того, как они перешли Цинтарит по бродам и повернули на юг, чтобы миновать Турсанские озера на пути в Гестерн. Он подъехал к их лагерю верхом ближе к вечеру, сидя позади одного из кавалеристов мастера Келл. Его сопровождала разведка Роберто.

Келл заключила его в долгие объятия и лично отвела в палатку к Дел Аглиосу, где как раз планировался следующий этап операции. Роберто встал, чтобы принять приветствие Нунана, а потом приглашающим жестом указал на пустой табурет у стола, за которым собралось его командование.

— Садись, садись. И возьми поесть.

— Спасибо, генерал, — поблагодарил остролицый госландец.

Роберто всмотрелся в него. Последствия ранения в плечо все еще ощущались в том, как держался мастер мечников, а его одежда представляла собой мозаику из заплат. Однако кираса и шлем были начищены и находились в отличном состоянии. А в ножнах у пояса наверняка прятался наточенный гладиус.

— Она вас нашла! Я так и знал, что у нее получится. — Нунан с любовью посмотрел на Келл.

— И вот мы здесь, — откликнулся Роберто. — Сколько вас?

— Мы все еще находим тех, кто выжил у Цинтарита, — ответил Нунан. — И беглецов из цардитских тюрем, и тех, кто заблудился в Галорианах или на пути к Турсанским озерам. Мы связываемся с ними через наших фуражиров и разведчиков. Нам никогда не узнать, сколько солдат потерялись и никогда не найдутся. Но сейчас у нас три тысячи четыреста семьдесят три человека — на тот день, когда я выехал из лагеря. Многие не в состоянии вести бой. Некоторые уже никогда не смогут сражаться. Но мы кое-чего добились. Мы нарушаем снабжение Атрески, хотя испытываем все большее давление со стороны степной кавалерии, которая патрулирует район от равнины Тарит на юге и до бродов. Они наверняка узнают, что вы здесь и идете на юг, и это их встревожит. Но я не думаю, что вы встретите серьезное сопротивление, пока будете идти к Гестерну, — самое раннее, когда пересечете границу Атрески на юге.

— Я не понимаю, — вмешался Даваров. — Если они знают, что на линии снабжения нападают, то почему они так плохо их охраняют? Тот обоз, который мы захватили, ни за что не устоял бы перед налетом, независимо от того, предупредили бы их или нет.

Нунан развел руками.

— И в своей чрезмерной уверенности они похожи на нас, какими мы были до недавнего времени. Я могу только догадываться, но то, что они перевели такие крупные соединения на север, юг и запад, говорит, что они уверены в победе, несмотря на проблемы со снабжением. И что Атреска все равно их снабжает. — Он обвел взглядом собравшихся в палатке, задержавшись на двух уроженцах Атрески, Шакарове и Даварове. — Вы не знаете, да?

— Не знаем чего? — Роберто ощутил волну холода.

— Тот обоз, на который вы напали. Я удивлен, что он вообще пересекал Цинтарит. Мы не видели обозов уже двадцать дней. Мы решили, что подкрепления направляют на север или юг, особенно из-за нашего присутствия здесь. А главное, потому, что им нет нужды снабжать свои армии в Атреске.

— О чем ты говоришь? — спросил Шакаров.