Люди талисмана - Ли Брэкетт

Теперь палуба была загромождена. Мужчины, женщины, дети, прислуга, тюки, узлы и всякое такое. Марсиане, венерианцы, земляне — все сгрудились, поднимая страшный шум. Из-за жары и скученности стоял тяжелый запах.

Мою кожу пощипывало. Аура стала ярче.

Я увидел девушку. Девушку по имени Вирджи с густыми рыжими волосами, ее манерой двигаться. Она и ее муж нянчились с крепким зеленоглазым марсианским младенцем, в то время как его мать пыталась уснуть, и у них была одна и та же мысль:

«Может быть, у нас когда-нибудь будет свой».

Я подумал, что Мисси тоже так же смотрела бы на нашего малыша, если бы он у нас был.

Моя аура пульсировала и пылала.

Я наблюдал, как сверкали маленькие миры, еще очень далекие от корабля, всех размеров — от камешков до обитаемых планетоидов — блестящих с освещаемой солнцем стороны и черных, точно космос, с теневой. А люди столпились у экранов, и я увидел старика, стоявшего почти рядом со мной.

Штамп космоса стоял на всей его фигуре, его лице, в его взгляде голодной собаки, когда он смотрел на Пояс Астероидов. Старик космолетчик, который немало сделал в свое время и обо всем этом помнил.

Затем появилась Вирджи с младенцем на руках; Брэд был с ней. Она стояла спиной ко мне.

— Просто чудо, — тихо сказала она. — Ох, Брэд, ты только посмотри!

— Чудо, и смертельное, — сам себе сказал старый космолетчик, огляделся вокруг и улыбнулся Вирджи. — Это ваше первое путешествие?

— Да, первое для нас обоих. Может, мы чересчур таращим глаза на все, но это так необычно. — Она беспомощно развела руками.

— Я понимаю. Для этого нет слов. — Космолетчик вновь повернулся к экрану. Его лицо и голос ничего не выражали, но я читал его мысли:

«И я, бывало, оставлял корабельный груз в первом поселении… пятьдесят лет назад. Нас было десять человек. Остался только я один».

— До появления дефлекторов Рассона Пояс был опасен, — сказал Брэд.

— Пояс получил только три дефлектора, — тихо сказал старик.

Вирджи подняла рыжую голову:

— Значит…

Старик не слышал ее. Его мысли были далеко:

«Шесть лучших людей космоса, а потом… семнадцать лет назад — мой сын!» — Он сказал это чуть слышно, почти про себя, ни к кому не обращаясь.

Женщина, стоявшая рядом с ним, повернула голову. Я увидел ужас в ее глазах и окаменелость губ.

— Вуаль? — прошептала она. — Вы ее имеете в виду?

Старик попытался заставить ее замолчать, но вмешалась Вирджи:

— Что такое Вуаль? Я слышала о ней, но очень уж неопределенно.

Марсианский бэби занялся серебряной цепочкой, висевшей на шее Вирджи. Мне эта цепочка показалась знакомой. Вероятно, она была на Вирджи в нашу первую встречу. Моя аура пылала жарким золотым светом.

Женщина отошла, и ее слова прозвучали как эхо, когда она ответила:

— Никто не знает. Ее нельзя найти, выследить или вообще определить. Мой брат, космолетчик, видел ее однажды с далекого расстояния; она появляется неизвестно откуда и поглощает корабли. Потом свет ее тускнеет, а корабль исчезает! Мой брат видел ее здесь, возле Пояса.

— Она может быть как здесь, так и в любом другом месте, — резко возразил старик. — Она берет корабли и в глубоком космосе, и на земной орбите. Так что нет причин бояться.

Аура горела вокруг меня, как облако золотистого света.

Зеленоглазый марсианчик внезапно выдернул цепочку и возликовал, поднял ее кверху. То, что висело на ней и раньше было спрятано под платьем Вирджи, теперь медленно кружилось, притягивая мой взгляд.

Видимо, я издал какой-то звук, потому что Вирджи обернулась и увидела меня. Не знаю, что она подумала. Я долгое время не соображал ничего, только чувствовал холод, точно мертвый черный космос каким-то образом прошел сквозь экран и коснулся меня.

Блестящая вещь крутилась на серебряной цепочке, и марсианчик следил за ней. И я тоже.

Затем настала тьма, и я стоял в ней, неподвижный и холодный!

Голос Вирджи пробился сквозь мрак, спокойный, обыкновенный, словно ничего не случилось.

— Я вспомнила на кого вы похожи, мистер Гаут. Боюсь, что я была невежлива в тот день на Марсе, но меня ошеломило сходство. Смотрите…

В мою темную ледяную оболочку вошел белый предмет: крепкая белая рука с покрасневшими от работы суставами держала что-то в ладони. Что-то, что горело чистым, страшным собственным светом. Голос все так же спокойно продолжал:

— Это медальон, мистер Гаут. Старинный. Ему больше трехсот лет. Он принадлежал моей далекой прабабке, и семья хранила его с тех пор. Это, в сущности, любовная история. Прабабка вышла замуж за молодого космолетчика. В те времена космические полеты были еще внове и довольно опасными, и этот молодой космолетчик любил полеты так же, как любил свою жену. Его звали Стивен Вэнс. Здесь его портрет. Поэтому я и подумала, что где-то видела вас, вот и спросила о вашем имени. Сходство потрясающее.

— Да, — согласился я.

— А эта девушка — его жена и, конечно, первоначальная владелица медальона. Муж звал ее Мисси. Это имя выгравировано на обороте медальона. И вот ему представилась возможность сделать первый перелет с Марса на Юпитер, и Мисси знала, что какая-то часть его умрет, если он не полетит, и она отпустила его. Он даже не знал, что на свет должен появиться ребенок, которого оба очень хотели: она ему не сказала, потому что тогда он отказался бы от полета.

Стивен заказал два медальона, совершенно одинаковых. Он сказал ей, что медальоны будут связью между ними, которую ничто не нарушит. Что бы ни случилось, он вернется к ней. Он улетел на Юпитер и не вернулся. Его корабль так и не нашли.

Но Мисси носила медальон и молилась. А умирая, она отдала его своей дочери. Это стало семейной традицией. Поэтому теперь он у меня.

Голос ее стал тягучим, сонным, со слабой ноткой удивления. Рука с медальоном опустилась. Вокруг меня наступило великое спокойствие, великий мир.

Я закрыл лицо руками. Я старался что-то сказать, сказать те слова, которые я говорил много-много лет назад. Но слова не приходили. Их не бывает, когда попадаешь туда.

Я опустил руки и снова смог видеть. Я не тронул медальона на своей шее. Я чувствовал его на своей груди, как опаляющий холод космоса.

Вирджи лежала у моих ног. Она все еще держала ребенка на сгибе руки. Его круглое коричневое лицо было повернуто к ней. Брэд лежал рядом с ними, обхватив их рукой.

Медальон лежал на округлости груди Вирджи, открытый изображением вверх, медленно поднимаясь и опускаясь в такт ее дыханию.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});