Око силы. Первая трилогия. 1920–1921 годы - Андрей Валентинов

Степа, дабы не тратить время попусту, попросил разрешения обследовать второй этаж, где находились жилые комнаты. Осмотр его удовлетворил. Спальня Наташи выходила не в коридор, а соединялась с ним через маленькую комнату, в которой стоял диван и пара кресел. Лучшего места для сторожевого поста не придумать.

– Полно, господин Косухин! – Наташа наблюдала за его стараниями с весьма заметной иронией. – Поверьте, если бы мне что-либо угрожало, я тут же уехала. Я ведь ужасная трусиха!

Степа лишь вздохнул.

– Лучше ложитесь спать, господа. Утром я вас разбужу, и вы сможете доложить генералу, что честно выполнили свой долг. В соседней комнате есть еще один диван…

Берг улыбнулась, произнесла «бон нуи» и уже взялась за ручку дверей, но нерешительно остановилась.

– Господин Косухин, можно вас на минуту?

Тэд понимающе кивнул и вышел в коридор, заявив, что еще раз проверит входную дверь.

– Степан Иванович, – девушка мгновенье помолчала, а затем решительно подняла голову. – Я знаю, что больна. Но женщины наблюдательны… Скажите честно, в Индии… мы с вами были не просто знакомыми?

Косухин дернул плечами и отвернулся. Но Берг не отставала.

– Мы познакомились в Индии? Или… еще где-нибудь? Вам, что тоже не велели беспокоить умалишенную?

– Велели, – не выдержал Степа. – А с умалишенной – это уже было. Я вас, Наташа, заарестовывать пришел, а вы Али-Эмете назвались. Так и познакомились…

– Правда? – в глазах мелькнуло изумление. – Значит, я жертва ЧК? И вы меня называли Наташей, а я вас…

– По фамилии, – буркнул Степа, чувствуя себя последним дураком. Рассказать обо всем? Так ведь не поверит…

– В таком случае спокойной ночи… Косухин, – улыбнулась девушка. Степа вздохнул и в самых расстроенных чувствах опустился в кресло.

– О'кей, я все проверил, – сообщил Тэд, входя в комнату. – Привидений не обнаружено… Я выглядывал в окно: авто мистера Богораза стоит на противоположной стороне, в ней двое его апашей.

Валюженич говорил по-английски, но Степе теперь не требовалось особых усилий, чтобы понять приятеля. Правда, это касалось лишь Тэда – чтобы разбирать речь остальных, приходилось напрягать все внимание.

– Заодно позвонил Шарлю, чтобы он не поднял на ноги парижскую жандармерию. Пришлось соврать, что мы пошли с тобой в оперу… О'кей, мой бригадир, жду распоряжений!

– Спать будем, – пожал плечами Степа. – Прямо тут, по очереди…

– Чего ты боишься? – американец бухнулся в кресло и вытянул поудобнее ноги. – Дом, конечно, как в фильме про доктора Калигари, но не думаю, чтобы Берг решил убить собственную племянницу!

Косухин задумался:

– Мне вот чего кажется. Берг и сам перепугался. Удрал, сволочь, но дом все же оставил под охраной…

– Ты имеешь в виду это чудище в подвале?

– Ага. Что если этот, чердынь его, идол приказ получил, чтобы, значит, лабораторию стеречь? Войдет кто…

– Еще скажи, что им управляют на расстоянии, – в тоне Валюженича чувствовалось явное сомнение. – Не знаю, Стив. Насчет этого артефакта я не специалист. О'кей, посторожим и мы…

Валюженич поерзал в кресле и раскрыл принесенную с собой книгу в богатом кожаном переплете. Косухину читать было нечего, и он предпочел скучать, вообразив себя на настоящем боевом посту – дело привычное, хотя и невероятно тоскливое.

Вскоре Тэд задремал, уронив книгу на пол. Будить его Степа не стал, решив посторожить пару часов, а уж потом поспать самому. Было тихо, спокойно – и очень скучно. Каждые полчаса где-то в соседней комнате еле слышно били часы – и больше ничего не происходило.

Честно прождав два часа Степа разбудил Валюженича и тут же уснул. Время во сне тянулось столь же медленно. Он снова слышал бой часов, но почему-то уже не издали, а совсем рядом. А затем раздался стук маятника. Вначале неясный, он становился все четче, все громче…

– Стив!

Косухин мгновенно проснулся и выхватил револьвер. В комнате все было по-прежнему. Он прислушался: вдали четырежды негромко пробили часы.

– Извини, что разбудил, – голос Валюженича звучал виновато. – Но, понимаешь… В общем, мне стало не по себе…

– Это на тебя дом действует, – рассудил Косухин. – Правильно, что разбудил, а то мне всякая ерунда снилась…

– Я чувствую себя как-то… Знаешь, у писателя Эдгара По есть рассказ, – Тэд нервно рассмеялся. – Про одного джентльмена с расшатанными нервами. Ему все казалось, что умершая сестра очнулась в гробу и медленно идет прямо к нему…

– Это ты брось! – возмутился Степа. – Меньше книжек дурацких надо читать! Горького взял бы, это писатель правильный, пролетарский. А то свихнешься…

Валюженич неуверенно улыбнулся и вдруг вскочил с кресла.

– Стив, там что-то происходит! Надо разбудить Наташу!

Тревога передалась и Косухину. Он встал, вновь прислушался, но вокруг царила мертвая тишина. Степа хотел было успокоить приятеля, но вдруг почувствовал знакомый холодок в спине. Холодок, затем ледяной холод… Степа стиснул зубы…

Из коридора донесся глухой тяжелый вздох.

– Дверь под прицел!

Поздно! Нечеловеческой силы удар обрушился на деревянные створки. Засов выдержал, но обе половинки треснули, с притолоки посыпалась штукатурка, по всему дому пронеслась легкая дрожь. Косухин взвел курок – и тут новый удар отбросил в сторону сорванный засов. Дверь рухнула.

…Глиняная маска теперь не казалась бесстрастной. Грубо вылепленные губы кривились, в черных глазницах светился красноватый огонь. Огромные конечности с растопыренными пальцами тянулись вперед…

– По глазам! – крикнул Тэд и выстрелил. Степа тоже прицелился, но не успел – чудище входило в комнату.

Краешком сознания Косухин успел удивиться – монстр ступал бесшумно, тихо. Сухо ударил выстрел – еще одна пуля из револьвера Валюженича прочертила едва заметную полосу на глиняной личине. Монстр не дрогнул – глаза вспыхнули красным огнем, огромная фигура подалась вперед…

И тут Степа понял: чудище не шло – плыло, едва касаясь пола. В его движениях появилась странная легкость, и Косухин решил, что никакая это не машина. В глазах горела осмысленная глубокая ненависть – монстр знал, что делает, он видел своих врагов.

– Что случилось? – в дверях спальни стояла Берг, успевшая накинуть легкий китайский халат, украшенный извивающимися драконами.

– Наташа, назад! – Косухин дернул револьвером, но стрелять не стал. В небольшой комнате рикошет опасен, а пуля ничем не могла повредить глиняному тулову. Монстр наступал на Валюженича, тот уже уткнулся лопатками в стену, стараясь уклониться от тянущихся к горлу глиняных клешней.

Степа прикинул расстояние, поглубже вдохнул воздух и кинулся вперед, пытаясь обойти чудище слева. Глиняная рука дернулась, но Косухин все же успел поднырнуть и через мгновенье стоял рядом с Тэдом. Прямо на Степу глядел горящий маленький глаз. Косухин поднял револьвер и поднес его вплотную к правому глазу глиняной твари. Ударил выстрел. Там, где только что горел красный огонь, стало черно и пусто.

– Йе! – Валюженич дважды выстрелил, промахнулся, выстрелил вновь. Глиняная клешня рассекла воздух, Тэд резко наклонился и отскочил в сторону. Монстр замер, прислушиваясь. Видеть он уже не мог – третья пуля Тэда попала в цель.

– Скорее в комнату! – Наташа широко растворила дверь спальни. – Я открою окно!

Это слышали не только люди. Ослепленное чудище среагировало мгновенно. Одна клешня метнулась туда, где стоял Степа, вторая поднялась, загораживая дорогу. Косухин упал на пол, перекатился, вновь вскочил на ноги.

– Тэд! Быстрее!

Монстр обернулся, глиняная лапа вновь взметнулась в воздух, но американец успел раньше. Миг – и он был уже в дверях. Степа подождал пока Тэд войдет, и заскочил сам, захлопнув створку перед самым носом врага.

– Скорее! Туда! – Наташа резким движением распахнула окно. Пахнуло предутренней свежестью, и Степа успел подумать, что зимой пришлось бы выбивать раму. Сильный удар потряс комнату – ослепленный монстр пытался выбить дверь спальни, но попал в стену.

– Тэд, ты первый!

Валюженич на мгновенье замешкался. Новый удар, на этот раз более точный – и дверь распахнулась. Чудище стояло на пороге.

– Давай, Тэд! – Степа стал посреди комнаты, готовясь задержать страшилище. Американец уже был на подоконнике, еще секунда – и он, опустившись на вытянутых руках, мягко спрыгнул на газон.

– Наташа! Прыгай!

Девушка попыталась забраться на подоконник, но монстр опередил ее. С неожиданной ловкостью он заскользил по полу и, толкнув Косухина, очутился рядом с Берг.

Степа сунул за пояс ненужный револьвер. Стрелять не было смысла, а обойти монстра невозможно: даже слепой, он чувствовал каждое движение в комнате. Наташа отошла к стене и резким движением пододвинула кресло, пытаясь загородиться от врага. Тщетно! Кресло с треском ударилось в стену, глиняные клешни потянулись вперед, пытаясь нащупать горло жертвы…