Рождение (СИ) - "Мария Птица-Кошка"

Глава 46

ПОНЯТИЯ ОДДЫ ОБ ОТНОШЕНИЯХ МЕЖДУ ЛЮДЬМИ

Сиано прихватила Фуи, чтобы не ходить несколько раз за продуктами. Бывшая григстанская игрушка теперь со всем возможным усердием старается запомнить хоть что-то из процесса готовки. Однако это для малышки по-прежнему представляется чем-то фантастическим и абсолютно невозможным в собственном исполнении. Когда овощное рагу уже наполовину приготовилось, наполняя воздух приятным аппетитным ароматом, Шоу с интересом заглянул им в котелок и полюбопытствовал:

— Сегодня готовит не Шаитта? Уже отвык видеть тебя за этим делом!

— А моя кандидатура чем-то не устраивает? — грозно нахмурилась Сиано.

— Почему же… Устраивает! Да и спутница у тебя замечательная! — весело рассмеялся мужчина. Однако воинственная красотка многозначительно похлопала по рукоятке кнута для нгутов, привычно заткнутого за пояс.

— Ну, что ты так сразу! Я ничего плохого не имел в виду! — неожиданно обида прозвучала совершенно искренне, отчего пылкая оттоир поражённо заглянула в обыкновенно озорные карие глаза. Нынче в них нет привычной насмешки. Даже слегка смутился, но отступать не собирается. Принюхался и хозяйственно сыпанул им в еду каких-то специй.

— С этим вкус лучше получится.

— Поверю на слово, — смягчилась Рангма, на мгновение покосившись на жмущуюся рядом Одду — явную причину столь разительной перемены в старом знакомом.

— Надеюсь, моё вмешательство не оскорбило твою маленькую ученицу? — встревожился воин: далеко не каждой женщине понравилось бы столь бесцеремонное нарушение творческого процесса.

— Нет. Я не умею готовить, — чуть слышно подала голос наконец и Фуи. Боец не сдержался и разразился громким хохотом, от которого к щекам бедняжки предательски прилила кровь, а плечи невольно поникли.

— Ох, прости! Просто… я впервые вижу девушку, которая не умела бы готовить! В деревнях такое обычно не случается… А мы с тобой — идеальная пара! Я обожаю заниматься стряпнёй! — немного успокоившись, постарался объяснить он, но бывшей падшей от того легче не стало: из-за своего происхождения итак ощутимо страдает незнанием многих вещей, основополагающих для вольных жительниц. На всякий случай, Риул воспользовался необходимостью проверить собственную похлёбку и ретировался, мысленно казнясь за несдержанность.

— Я его как-то огрела кнутом за слишком грубые шуточки. Осторожно — даже следа не осталось, но Шоу до сих пор боится повторения! — поделилась тихонько начальница оттоиров, смерила изучающим взглядом притихшую совсем подопечную и серьёзно отметила: — А ты ему понравилась. Раньше всегда утверждал, будто не способен находиться рядом с женщиной долго из-за того, что его выгонят с кухни… Когда нас с Аюту было ещё довольно немного, Риул часто готовку брал на себя… Справляется действительно великолепно…

— Я… я не подавала повода! Я не… Простите, госпожа Сиано! Я… Я ничего не сделала! — испуганно побледнела бывшая падшая — рождённая вольной подружка аж оторопела.

— Я и не обвиняла тебя ни в чём! Я лишь имела в виду, что… Ну… Если ты не заметила… Он, конечно, шалопай тот ещё, но вообще-то человек неплохой… Просто обратила твоё внимание! — попытка успокоить увенчалась успехом, хотя вывод прозвучал крайне неожиданный:

— Я постараюсь держаться от него как можно дальше. Я поняла.

— Нет. Ничего ты не поняла. Я вовсе не предлагаю тебе прятаться от окружающих тебя парней, Одда. Если кто-то тебе действительно нравится — это вовсе не плохо. Если нравится, конечно… А там… Тебе решать, в принципе! Эх… Иногда смотрю на тебя и сдаётся мне, что ты в жизни смыслишь куда меньше даже Шаитты… Надеюсь, осознаешь до старости! — ободряюще потрепав по плечу хрупкую недотрогу, её вынужденная наставница задумчиво обернулась к очагу соратника. Выяснилось, Риул наблюдает за ними, стараясь расслышать с расстояния разговор. Должно быть, терзается из-за собственной неуместной резкости. Немного поколебался, а затем снова приблизился.

— Вот… У меня орешки остались… Кинуть тоже туда можно… Хорошо подходит к этим овощам… Я брошу? — как же странно замечать на всегда полных бесшабашной самоуверенности чертах неловкость. Получив разрешение, увлечённо перехватил дело. Это всегда почему-то успокаивает его. Вот и теперь таким образом старается взять себя в руки и вернуться в привычное русло. Проходившая мимо девушка из фермерских завистливо покосилась на Рангму с её маленькой подопечной, постаралась прошагать максимально ближе, приостановилась и игриво поинтересовалась, непроизвольно поправляя короткие волосы на голове:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Господин Шоу ещё и еду умеет делать? Так пахнет! А вы — поразительная личность прямо-таки!

Мужчина поднял на неё слегка насмешливое лицо, смерил «раздевающим» взором с ног до головы, загнав в краску пытающуюся с ним флиртовать кокетку, и коварно отозвался:

— Благодарю, конечно! Ты тоже так, ничего!

Его весьма неоднозначно прозвучавшие слова заставили её растеряться и торопливо смыться в полнейшей озадаченности. Картограф только тихонько хмыкнул, пробуя получившийся результат своего вмешательства.

— Да. Так однозначно лучше.

Задумчиво посмотрел прямо в лицо Одды и тяжело вздохнул. Хоть и смирился уже с собственным к ней отношением, но до сих пор не может внятно себе объяснить: как и почему с ним так получилось, а также — как поступать правильно в дальнейшем. Впрочем, с его импульсивностью строить долгосрочные планы вообще никогда не получалось. Пока лишь постепенно прощупывает тропку к взаимопониманию, старается с максимально возможной для его пылкого характера деликатностью подбираться к застенчивой и неприступной малышке.

* * *

Заглянув к Нгдаси, Осилзский обнаружил товарища весьма измотанным. За время эпидемии заметно побледнел, под глазами залегли тени, лицо осунулось. Поспать не удавалось. Разрывается между осмотрами новых пациентов, наблюдением старых и приготовлением снадобий. Однако во взгляде читается полная удовлетворённость результатами собственных действий. Ведь воочию убедился, насколько хорошо сумел выучиться когда-то своему мастерству. Устало поприветствовав товарища, лекарь осмотрел его и с облегчением объявил:

— Здоров. Можешь со спокойной душой возвращаться к себе, но вот это выпей всё-таки, чтобы уж наверняка!

Залпом осушив чашу отвара вместе с гостем, горестно заметил:

— Лихорадка распространяется очень быстро. Если бы не полученные григстанские средства… Сейчас бы уже были первые смерти. Возможно, первой бы была — смерть Гаура… Он итак ещё не до конца оправился после сражения… Я, кстати, послал к нему Кири с едой, чтобы не голодал. Должно быть, самому сейчас сложно… Чтобы я делал без моего мальчика ныне! Он меня так выручает!

— Мда… Выглядишь и впрямь не очень… — посочувствовал друг.

— Да, пожалуй, пора немного взбодрить себя! — врачеватель добыл откуда-то маленький плотный брикет и сунул его в рот. Морщась, торопливо прожевал, запил парой глотков отвара, поёжился и даже встряхнулся.

— Невыносимый вкус! Но на нём можно оставаться бодрым очень долго… В принципе, конечно, можно и совсем себя загонять до смерти, а потому и нельзя жрать без меры! Зато скоро стану снова абсолютно работоспособным! — неуверенный смех Соула раскрыл, что зелье его хоть и выручает, но вызывает крайне спорное отношение. Отдыхать некогда. Торопливо обследовал Шаитту и опять приступил к приготовлению лекарств, когда вернулся сын и постарался в буквальном смысле на пальцах поведать: передал еду и его поблагодарили (а отдавший свой завтрак голодавшему полукровке Тиннарис так и не осилил повторный поход в «кухню»). Лекарь ласково улыбнулся и одобрительно потрепал юношу по плечу, а Ланакэн направился к себе, чтобы пообщаться с Силион (теперь её помощь нужна в крайне спешном порядке). На пороге чуть не столкнулся с Фуи, глубоко склонившейся в почтительном приветствии. Явно, с огромным трудом перебарывает привычку падать ниц перед вольным. Она пропустила мужчину и заглянула внутрь. Навстречу сразу же поторопился Кири. Одда просительно взглянула на него и нерешительно поинтересовалась: