Чужая в чужом море - Александр Розов

Когда было выпито по полторы чашечки сетю, рядом с керамическим кувшинчиком на столе появилась забавная игрушечная модель самолетика.

— Уважаемый Иори уже знает, что это такое, — сказала ныряльщица, — а знаете ли вы?

— Что это? — переспросил Тодзи, осторожно взял в руки игрушку, покрутил так и сяк, провел пальцем вдоль фюзеляжа, и предположил, — Вероятно, тренировочный планер, запускаемый с катапульты. Необычная, но очень простая конструкция. Думаю, что он хорош для первичной подготовки пилотов.

— Вы почти угадали, — ответила Шимо, — Это «Tente» (небесная бабочка), последняя из моделей реактивных планеров–камикадзе, созданных в Морском Военном Арсенале в Йокосука инженерами фирмы «Mizuno». Той самой, которая сейчас делает кроссовки.

— Гады, — сказал тюи, — Невезучая у нас страна. Надо было после Войны Босин вырезать под корень все самурайские семьи. Это была бы настоящая революция Мейдзи. А так, недорезанные гады снова и снова гонят нас на бойню под лозунгом «честь до конца».

— Вы бы смогли зарезать ребенка, если он самурайский? – спросила она.

— Нет, — проворчал Тодзи, и добавил, — Кажется, я ляпнул глупость.

— Почем же глупость? – вмешался Накамура, — Недопустимые традиции действительно надо вырезать под корень. Но зачем убивать? Здесь, в Меганезии, действует гуманный метод: у семей с недопустимыми традициями просто отнимаются все дети. Их отдают нормальным семьям, где из них вырастут нормальные люди.

— А что со взрослыми? – поинтересовался тюи.

— По–разному. Кого–то лишают гражданских прав, а кого–то… — координатор не стал договаривать фразу. Он не любил говорить о расстрелах, даже об обоснованных.

Миоко сдалал маленький глоток из своей чашечки и одобрительно кивнул

— Да, вы правы, Иори–сан… Шимо, а чем вам приглянулась эта страшненькая игрушка?

— Будда Амида учил, что злое и доброе не есть суть вещей, — ответила она, — это иллюзия, созданная нашим сознанием. Если думать о вещи плохо, то она станет злой и вредной, а если думать о вещи хорошо, то она станет доброй и полезной.

— При всем уважении к Будде, летающая бомба для самоубийц не может быть полезной.

— Не может, если вы смотрите на эту вещь, как на летающую бомбу. Смотрите иначе.

— Как? — спросил он.

— Например, как о планере для первичной подготовки пилотов, как вы сказали в начале.

— Да, действительно, — согласился он, — Хорошая дешевая штука…

— … Но это еще не все, — перебила ныряльщица, — Подумайте, что будет, если эту штуку немножко переделать и запустить в космос.

— По–моему, это будет еще один способ самоубийства, — заметил Тодзи.

— Почему? – спросил Накамура.

— Ну… Не знаю, — признался тот, — Вообще–то я не занимался космическими аппаратами. Нашей техникой была штурмовая авиация и истребители прикрытия.

Накамура многозначительно улыбнулся.

— Мне кажется, вы думаете слишком по–европейски или по–американски. Попробуйте думать по–японски. Это гораздо интереснее. Смотрите не на слова, а на суть дела. Что такое космос? Это просто условное название для высоты более 100 километров. Чем эта высота страшнее той, на которой летают высотные истребители?

— Тем, что там нет воздуха, — ответил Тодзи, — крылу самолета… (он постучал ногтем по модельке) … не на что опереться.

— Для этого и существует реактивная сила, — заметила Шимо, — Ракетный бустер с тягой всего полтонны, за 7 минут разгонит планер до 4000 метров в секунду. Еще 10 минут – полет в космосе по инерции. Планер пролетит более 2000 километров, пройдя апогей в 700.000 метрах над землей. Отсюда за треть часа можно долететь до Австралии (если на юг), или до Филиппин (если на запад), или до Окинавы…

— Подождите–подождите, — перебил он, — а из чего сделан этот планер?

— В основном, из стеклопластика, — ответила она, — Как обычная авиетка.

Старший лейтенант Миоко еще раз постучал ногтем по модельке.

— Не хочу вас огорчать, но при такой скорости ее размажет о воздух.

— Какой воздух в космосе? – удивилась Шимо.

— В космосе – никакого, — согласился он, — но до космоса надо еще долететь.

— Пока есть воздух – работают крылья и пропеллер, — сказала она, — а дальше – бустер.

— Пропеллер на космическом корабле? – скептически поинтересовался Тодзи.

— Да, ну и что?

— Ничего, я просто спросил. А что вы будете делать на высоте 25 тысяч метров? Ваш пропеллер уже не работает, крылья держат слабо, а разгоняясь бустером, вы рискуете размазаться по траектории тонким слоем — для этого воздуха там еще достаточно.

— Разве я утверждаю, что предусмотрела все? Я, между прочим, только любитель. Для меня это хобби, а вы, Тодзи, могли бы справиться с этой проблемой. Я в этом уверена. Только не знаю… — Шимо вздохнула, — …Захотите ли вы?

— Это невероятно интересно, — ответил тюи, — Но где найти деньги на постройку этого аппарата? Вообще я не очень представляю себе смету и… Тут будет много проблем.

— Знаете, — вмешался Накамура, — Я не имею права участвовать в подобных проектах до окончания срока координатуры, но я могу позвонить товарищам по партнерству «Fiji Drive». Я думаю, они не откажутся поддержать такой интересный проект «Ulithi Nami Freediving School», если в случае успеха им будет обещана сообразная доля в доходах.

— А что скажет штаб флота? – спросила ныряльщица, — Я ведь только инструктор школы.

— Это не слишком большая проблема, — координатор улыбнулся, — Завтра я решу ее, если буду уверен в поддержке профессионалов (он едва заметно кивнул в сторону Тодзи).

Тот озадаченно повертел в руках чашечку с остатками сетю.

— Это так неожиданно… Понимаете… У меня есть обязанности перед моими парнями. Разумеется, формально это уже не подразделение, но с моральной точки зрения…

— С моральной точки зрения, — перебил Накамура, — А также с практической и с любой другой, было бы огромной глупостью разбивать такую хорошую команду. Все, что я сказал, относится к вашей команде точно так же, как и к вам, Тодзи–сан.

— К моей команде? – переспросил тюи, — Я могу передать это предложение моим парням?

— Безусловно, — подтвердил координатор.

…

Когда тюи инженерного подразделения авианосца «Рюдзе» возвращался в кэмпинг, вся Япония для него была меньше, чем ямочки на щеках очаровательной и жизнерадостной Шимо–сан. Он не хотел уезжать с Фалалопа, но как быть с командой?

Команда в это время занималась другой лирической историей. Хейсо (мичман) Дзюни Ихара получил e–mail от … Ее звали Аяко, она совсем недавно закончила Университет Нагоя по специальности «вулканология» и беспокоилась по поводу работы. Вдвоем с подругой, они разослали свои резюме в двести адресов (не особо надеясь на успех), как вдруг, отозвался научный центр «Gextrem», расположенный на островке Аламаган (Марианские острова), известном своей колоссальной вулканической кальдерой. Этот островок передан Меганезии по Гуамскому договору о демаркации, поэтому многие боятся туда ехать, и Аяко хотела бы узнать мнение Дзюни: есть ли в этой стране что–то страшное, или эти разговоры – обычное пропагандистское вранье. Если вранье, то ей и подруге очень хочется туда поехать, потому что место уникальное, контракт на 3 года, деньги хорошие, каждый месяц неделя дополнительного отпуска, и займ на покупку жилья в случае продления контракта. Жаль, что домой каждый раз летать не получится: очень дорого лететь. Но можно что–то придумать, если Дзюни говорил серьезно на счет более длительных отношений, и все такое… В конце письма – люблю–целую, Аяко.

Настоящий моряк помнит о навигации, даже в лирике. На столе лежали морские карты, распечатанные из интернет, и на одной из них можно было увидеть два отрезка. Один соединял Аламаган с Иокогамой, а другой – Аламаган с Фалалопом. Над первым была пометка «1220 миль, через Сайпан, 600 USD + катер 50 USD», а на втором — «440 миль, аренда флайки 20 USD в день». Чтобы сделать выводы, не требовался ум Аристотеля…

Тодзи Миоко облегченно вздохнул и сказал: «Так, парни! Нам кое–что предложили…».

Можно задать вопрос: как же это девять толковых парней с хорошим образованием и некоторым опытом работы в вооруженных силах, не заметили явной «сделанности» ситуации? Допустим, заметили. И что? Гордо отвернуться от вражеских «подарков», а если враг обложит со всех сторон — патриотично сделать харакири? Смешно и глупо.

Гораздо более интересен другой вопрос: как же это военная разведка Японии и главная разведслужба (т.н. Информационно–Исследовательское Бюро при Кабинете Министров) проспали такую грубо организованную психологическую атаку? Допустим, не проспали. И что? Предложить главному управлению кадров ВМС не поддаваться на провокацию, зная, что к этому совету не прислушаются, а потом повесят на разведку всех собак? Глупо.