Троцкий. Книга 1 - Дмитрий Волкогонов

О.Шпенглер. Прусачество и социализм.

А.Белый. Поэзия слова.

А.Бригин. Оргийный хмель.

К.Гамсун. Соль земли.

Е.Корж. Устройство охотничьих заказников.

Г.Зиновьев. Четвертый Конгресс Коминтерна.

К.Каутский. Общественные инстинкты.

С.Лурье. Антисемитизм в древнем мире.

З.Коценельбаум. Денежное обращение.

Обвинительное заключение по делу эсеров.

С.Первупгин. Вольные цены и покупательная сила рубля в 1917–1921 гг.

П.Керженцев. Принципы организации.

Е.Браудо. Ницше — философ-музыкант.

А.Белый. О смысле познания.

В.Белов. Американизация русских железных дорог.

Архив истории труда в России (книга пятая).

В.Вудд. Мировая катастрофа и немецкая философия.

Далее следовали доставленные Троцкому последние номера журналов и подшивки газет: "Современное обозрение", "Красный печатник", "Промышленность и торговля", "Техника и экономика", "Пролетарий", "Юный пролетарий", "Красный командир", "Красная артиллерия", "Еженедельник петроградских академических театров", "Красная Армия", "Коммунистическая революция", "Торговый бюллетень", "Красный воин", "Театр", "Борец за коммунизм", "Октябрь", "Книга и революция", "Красная казарма", здесь же "Социалистический вестник", который меньшевики начали издавать в Берлине[97].

Думаю, что даже неполный список книг, журналов и газет, которые выходили в Республике через пять лет после Октябрьской революции, свидетельствует о разнообразии интересов одного из архитекторов русской революции. Это интеллектуальное богатство российской культуры Троцкий искренне стремился направить на трансформацию революции в сторону, по его выражению, "культурничества". Именно поэтому он всячески пытался провести революцию быта, обрядности, речи. В своей книге "Вопросы быта", вышедшей в 1923 году (позднее она вошла в двадцать первый том собрания его сочинений), Троцкий писал: "В чем наша задача ныне, чему нам нужно научиться в первую голову, к чему стремиться? Нам нужно научиться хорошо работать: точно, чисто, экономно. Нам нужна культура в работе, культура в жизни, культура в быту. Господство эксплуататоров мы, после длительной подготовки, опрокинули рычагом вооруженного восстания. Но нет такого рычага, чтобы сразу поднять культуру. Тут нужен долгий процесс самовоспитания рабочего класса, а рядом с ним и вслед за ним и крестьянства"[98].

Троцкий, зная о скептическом отношении значительной части интеллигенции, не принявшей Октябрьскую революцию, к этим "культурническим планам", с сарказмом отвечает: "В своем практическом осуществлении революция как бы "разменялась" на частные задачи: надо починить мосты, учить грамоте, понижать себестоимость сапога на советской фабрике, бороться с грязью, ловить мошенников, проводить электрические провода в деревню и пр. и пр. Некоторые интеллигентские пошляки, из тех, у которых мозги набекрень (они считают себя по сей причине поэтами или философами), уже заговорили о революции тоном великолепного снисхождения: учиться, мол, торговать (хи-хи) и пришивать пуговицы (хе-хе). Но предоставим пустобрехам брехать в пустоте…"

Троцкий продолжает: "Социалистическое строительство есть плановое строительство величайших масштабов. И через все приливы и отливы, ошибки и повороты, через все извилины НЭПа партия преследует свой большой план, в духе этого плана воспитывает молодежь, учит каждого связывать свою частную функцию с общей задачей, которая требует сегодня тщательно пришивать советскую пуговицу, а завтра — бесстрашно умирать под знаменем коммунизма"[99].

Думаю, что в этом достаточно пространном фрагменте изложена не только "культурническая" программа Троцкого (да и в значительной мере партии), но и цель воспитания подрастающих поколений: готовность "бесстрашно умирать под знаменем коммунизма". Мираж мировой революции всегда был перед мысленным взором этого человека. Эта программа целиком совпадала с ленинскими мыслями о воспитании молодежи в коммунистическом духе, высказанными на III съезде РКСМ.

Троцкий не только формулировал программы, выдвигал лозунги, но и предельно ясно их конкретизировал, выделяя главные звенья "культурничества": борьба против алкоголя, сквернословия, пережитков в семье, дурных привычек, хамства.

В начале лета 1923 года, когда Троцкий находился в отпуске, состоялся Пленум Центрального Комитета. Его реакция на одно из решений Пленума была весьма красноречивой:

"С.секретно.

Членам ЦК

Членам ЦКК

На последнем Пленуме снова, как оказывается, поставлен вопрос о допущении свободной продажи питей (имеются в виду алкогольные напитки. — Д.В.)в фискальных целях, — вопрос, который я считал погребенным. Ввиду, огромной важности дела и той исключительной ответственности, которую берут на себя инициаторы постановки его, считаю необходимым высказаться письменно…

Для меня совершенно бесспорно, что наш бюджет может держаться только на успехах сельского хозяйства, промышленности и внешней торговли (экспорт хлеба, леса и пр.). Попытка перенести бюджет на алкогольную основу есть попытка обмануть историю, освободив государственный бюджет от зависимости наших собственных успехов в области хозяйственного строительства… Рабочий класс в целом чувствует себя в состоянии подъема. Если сюда врежется алкоголь — все пойдет назад, вниз…"[100].

Но, судя по всему, это письмо Троцкого, который сам был непьющим человеком, не возымело никакого действия.

В своей статье "Водка, церковь и кинематограф" Троцкий пишет: "Революция унаследовала ликвидацию водочной монополии, как факт, и усыновила этот факт, но уже по соображениям глубокого принципиального характера… Ликвидация государственного спаивания народа вошла в железный инвентарь завоеваний революции… И хозяйственные наши и культурные успехи будут идти параллельно с уменьшением числа "градусов". Тут уступок быть не может"[101].

Троцкий проницательно указывал, что вопросы "культурничества" — это еще и сосредоточение внимания "на угнетенном положении женщины-хозяйки, матери, жены". В статье "Строить социализм — значит освобождать женщину и охранять мать" он отмечает: "С тяжестью и беспросветностью судьбы женщины-крестьянки, и не только из бедной, но и из средней семьи, не сравнится, пожалуй, и сегодня еще никакая каторга. Ни отдыха, ни праздника, ни просвета!"[102]

Троцкий понимает, что без общего подъема культуры социализм немыслим: "Туберкулез, сифилис, неврастения, алкоголизм — все эти болезни и многие другие широко распространены в массах населения. Надо оздоровлять нацию. Без этого немыслим социализм. Надо добираться до корней, до источников. А где "источник наций, как не в матери? Борьбу с беспризорностью матери — на первое место!"[103] Троцкий видит, что революция в быту охватывает множество сфер, участков, областей: семья, язык, привычки, грамотность, общение, "смычка" города и деревни, кинематограф, торговля, печать, школа, литература, искусство…