Открывая Москву. Прогулки по самым красивым московским зданиям - Александр Анатольевич Васькин

пожара, 18 апреля 2005 года, Манеж был вновь открыт для посещения и обозрения. А первой выставкой восстановленного Манежа стала выставка работ школы акварели Сергея Андрияки, что само по себе выглядело очень символично, так как именно эта экспозиция должна была открыться на следующий день после пожара в марте 2004 года.

Что же касается уникальных деревянных ферм Бетанкура, благодаря которым Манеж по праву считался выдающимся памятником не только архитектуры, но и инженерной мысли, то они стали достоянием публики. На них теперь может взглянуть любой желающий. Правда, фермы XXI века изготовлены не из цельной лиственницы, как у Бетанкура, а из клееной сосны, но рядовые посетители вряд ли это замечают. Слуховые окна у восстановленного Манежа существуют в виде муляжей-аппликаций - настоящие до сих пор подозреваются в «причастности» к пожару и признаны опасными с точки зрения пожарной безопасности.

Как это ни странно звучит, после пожара Манеж стал по-настоящему московским зданием. Ведь у нас какой памятник архитектуры ни возьми - почти каждый горел: Большой театр, Пашков дом и даже Кремль (правда, не все из сгоревших зданий восстанавливались потом в первоначальном виде). Манеж пережил даже бомбежку 1941 года, а вот нашей светлой действительности не перенес. После пожара он стал истинно московским зданием, ведь у нас что только не горело, чтобы затем восстать из пепла. Восстановленный по чертежам Бетанкура и Бове, новый Манеж вновь открыл свои двери теперь уже исключительно для гуманитарных целей - выставок и вернисажей. А мы можем лишний раз убедиться в исключительности его местоположения: несмотря на произошедшие за два века многочисленные изменения на Манежной площади, огромное здание Манежа не только не давит своим объемом на Кремлевскую стену и Московский университет, а даже наоборот -выступает вполне законным участником архитектурного ансамбля площади.

10. Московский университет на Воробьевых горах

Амбициозный проект сталинских небоскребов - Самая удачная сталинская высотка -Проклятье Воробьевых гор - Последний крупный проект Иофана - Руднев вместо Иофана -Заключенные на стройке - Легенда о неудачном побеге - Борьба с излишествами - Инженер Никитин: «Она никогда не обвалится!» - Вера Мухина: «Возьмите моих “Рабочего и колхозницу”!» - Ирина Архипова: архитектор или певица? - Символ столицы

Строительство высотного здания Московского государственного университета на Ленинских (теперь Воробьевых) горах стало важнейшей частью амбициозного архитектурного проекта, осуществленного в послевоенной советской столице по инициативе самого Сталина. Он решил всю Москву застроить небоскребами, предполагалось распространить эту практику и на крупные областные центры, а также на столицы советских республик и стран «народной демократии». В итоге успели возвести семь высоток в Москве, по одной в Риге и Варшаве.

Эти высотные здания не зря до сих пор называют сталинскими. О том, что желание Сталина наводнить столицу высотными домами было вызвано победным окончанием Великой Отечественной войны, свидетельствовал Никита Хрущев: «Помню, как у Сталина возникла идея построить высотные здания. Мы закончили войну победой, получили признание победителей, к нам, говорил он, станут ездить иностранцы, ходить по Москве, а у нас нет высотных зданий. И они будут сравнивать Москву с капиталистическими столицами. Мы потерпим моральный ущерб. В основе такой мотивировки лежало желание произвести впечатление. Но ведь эти дома не храмы. Когда возводили церковь, то хотели как бы подавить человека, подчинить его помыслы Богу».

Возведение высотных зданий в ряде важнейших градостроительных и транспортных узлов Москвы официально объяснялось необходимостью возродить исторически сложившуюся к началу ХХ века архитектурную планировку столицы, уничтоженную в процессе реконструкции в довоенный период. От этой реконструкции осталась лишь радиально-кольцевая планировка города, да и то не везде.

С другой стороны, теоретически строительство высотных домов вытекало из генерального плана реконструкции Москвы 1935 года, в соответствии с которым всеохватывающей и притягивающей доминантой красной столицы должен был стать пятисотметровый Дворец Советов со статуей Ленина под облаками. От этой громады и должны были расходиться лучи, магистрали и широкие проспекты, пробитые через всю Москву.

Со времени своего основания Москва, как и немалая часть древних русских городов, была с архитектурной точки зрения городом вертикалей, зрительно державших и направлявших ее дальнейшее развитие и разрастание. Многие из них были снесены по прямому указанию Сталина в 1930-е годы - храмы Китай-города и Белого города, колокольни Андроникова и Симонова монастырей, Сухарева башня. Новыми вертикалями отныне должны были стать сталинские небоскребы. Высотные дома играли в проектах архитекторов роль своеобразной силовой поддержки столпа Дворца Советов. Они перекликались с ним, то отдаляя, то приближая к себе архитектурную перспективу центра столицы, ведь официально планов по строительству дворца никто не отменял. Эта перспектива, простираясь от Дворца Советов, должна была на первом своем этапе включать в себя, с одной стороны, непостроенное высотное здание в Зарядье (на его месте затем была возведена гостиница «Россия»), с другой - череду башен Кремля с колокольней Ивана Великого. Следующим звеном был небоскреб в Котельниках, затем - высотки Садового кольца и, наконец, Московский университет на Ленинских горах.

«Пропорции и силуэт зданий, - читаем в постановлении Совета Министров СССР “О строительстве в Москве многоэтажных зданий” от 13 января 1947 года, - должны быть оригинальными и своей архитектурно-художественной композицией увязаны с исторической застройкой и силуэтом будущего Дворца Советов». В этом же постановлении было и еще несколько важных указаний. Архитектурный стиль исполнения высоток не назывался, но говорилось, что:

«а) пропорции и силуэты этих зданий должны быть оригинальны и своей архитектурно-художественной композицией должны быть увязаны с исторически сложившейся архитектурой города и силуэтом будущего Дворца Советов. В соответствии с этим проектируемые здания не должны повторять образцы известных за границей многоэтажных зданий;

«б) внутренняя планировка зданий должна создавать максимум удобств для работы и передвижения внутри здания. В этих же целях при проектировании зданий должно быть предусмотрено использование всех наиболее современных технических средств в отношении лифтового хозяйства, водопровода, дневного освещения, телефонизации, отопления, кондиционирования воздуха и т. д.;

«в) в основу конструкций здания и, в первую очередь, 32-х и 26-этажных домов должна быть положена система сборки стального каркаса с использованием легких материалов для заполнения стен, что должно обеспечить широкое применение при сооружении зданий индустриально-скоростных методов строительства;

«г) наружная отделка (облицовка) зданий должна быть выполнена из прочных и устойчивых материалов».

Таким образом, «реконструкция» столицы продолжалась, но уже без Дворца Советов. А его сооружение объявлялось делом светлого будущего, временные границы которого отодвигались с каждым новым съездом партии. По каким-то своим, только ему известным соображениям Сталин всячески затягивал со строительством дворца . Вместо одного небоскреба он