Королевский долг - Пол Баррел

— Могу я поговорить с Полом или Марией Баррел?

Это был бригадир Хант-Дэвис — личный секретарь герцога Эдинбургского и наш бывший сосед по Старым конюшням. Он сразу перешел к делу.

— После долгих размышлений, посоветовавшись с некоторыми лицами, я пришел к выводу, что будет лучше, Пол, если ты не будешь присутствовать на праздновании в честь восьмидесятилетия Его Королевского Величества герцога Эдинбургского.

Я не мог вымолвить ни слова, настолько невероятным казалось то, что он говорил.

— Мы долго над этим размышляли, и решили, что, поскольку на праздновании будет присутствовать пресса, было бы неправильно отвлекать их внимание от Его Королевского Величества. Уверен, что ты понимаешь: нам нелегко далось такое решение. Но так будет лучше для всех.

Я был настолько потрясен, что не мог ничего ответить. Может быть, я испугался его высокопарного тона. Во всяком случае, быстро попрощавшись, я уставился в окно и попытался переварить услышанное.

«Ну нет уж, — подумал я. — Королева и герцог Эдинбургский меня пригласили. А значит, я все равно пойду, что бы там ни советовал его помощник. Мне нечего стыдиться». Я снял трубку и набрал номер Букингемского дворца.

— Я подумал над вашим советом, и решил, что все равно пойду в воскресенье на торжество вместе с Марией. Так что спасибо за вашу заботу…

— Пол, — перебил он. — Ты не понимаешь. Твое приглашение признали недействительным. Ты уже не приглашен.

Недоумение сменилось гневом.

— А что будет, если я все-таки приду и принесу свое приглашение?

— Тебя не пустят. Думаю, ты не захочешь ставить ни себя, ни королевскую семью в неловкое положение. — Но тут он, видимо, решил утешить меня. Только его утешение звучало просто возмутительно: — Если Мария хочет пойти, то ее приглашение никто не отменял.

Я дождался, пока он отсоединится, и со злостью швырнул трубку. Когда я рассказал об этом Марии, она рассердилась еще больше, чем я.

— Ну и ладно! — объявила она. — Раз они так с тобой обращаются, то пошли они все к черту!

Вот и все. Еще одна рана добавилась ко множеству наших старых ран.

Мы сразу поняли, что приглашение аннулировала не королева. Это сделали «люди в сером», причем сделали, как они считали, в интересах королевской семьи. Многие из них упивались своей властью, думая, что без них не могло быть осуществлено ни одно дело. Позже я узнал, кто за этим стоял: Хранитель королевского кошелька сэр Майкл Пит — тот самый, кто возглавил королевское расследование, после того как меня оправдали в суде. Он увидел в списке приглашенных фамилию «Баррел» и велел бригадиру не допустить моего появления на празднествах.

Я также знаю, что это было сделано без ведома королевы. В ту неделю она в частной беседе дала понять, что ожидала увидеть меня и Марию. В глазах Ее Величества человек невиновен, пока его вина не доказана, и она не видела ничего особенного в том, чтобы пригласить на прием Баррелов, тем более что на тот момент мне даже не были предъявлены обвинения. Вот еще один печальный пример работы системы, в которой многие считают, что им лучше знать, чем королеве. Те же самые люди старались усмирить жизнерадостный дух принцессы.

Мне сказали, что, когда принц Чарльз узнал о том, что случилось, он выразил недовольство. Он указал на то, что моя фамилия была в списках четыре недели, и никаких возражений не поступало, так что же изменилось в последнюю минуту? Он удивился, что нас не было, так же, как и его мать. Но «люди в сером» решили позаботиться, чтобы я близко не подходил к королеве.

24 июля мой посредник организовал мне встречу с заместителем личного секретаря принца Марком Болландом. И опять же, именно мистер Болланд попросил узнать у меня, смогу ли я встретиться с ним в Лондоне. Мы с посредником доехали в метро до станции Ковент-гарден, продираясь сквозь толпу, повернули налево и направились к клубу «Гаррик». Возле телефонных будок у офисного здания Канала 5 нас ждал Марк Болланд. Втроем мы пошли по Сент-Мартинс-лейн в сторону Трафальгарской площади.

Когда мы проходили мимо театра Герцога Йоркского, у мистера Болланда зазвонил мобильный. Он ответил. Сразу стало ясно, с кем он разговаривает.

— Да, Ваше Королевское Высочество… Да, я сейчас как раз с ним… Да, конечно…

Это был принц Чарльз. Значит, он знал о нашей встрече. Марк Болланд внимательно его слушал.

— Да, сэр… Удачной встречи с премьер-министром, сэр.

К тому времени мы уже прошли мимо театра «Колизей» и оказались возле паба «Корни-энд-Барроу». Было три часа дня.

— Когда-то я тоже так свободно мог общаться с принцем Чарльзом, — сказал я, и он понимающе улыбнулся. Взяв стаканы, мы уселись на барных стульях у столика в нише у окна. Думаю, мы были похожи на бизнесменов, решивших немного расслабиться после трудного утра. И разговор получился деловым.

Марк Болланд сказал, что Уильям и Гарри расстроены тем, что со мной случилось, а также, что принц Чарльз намерен «положить конец этой истории».

— Принц Чарльз очень о тебе беспокоится. Он считает, что тебя слишком долго подвергали изоляции. Но ему нужно знать, откуда у тебя те предметы, которые полиция обнаружила в твоем доме.

Я повторил ему то, что уже говорил своему адвокату: эти предметы либо принадлежали мне, либо были отданы мне принцессой или принцем, либо находились у меня на хранении — и добавил:

— Это какая-то гигантская ошибка. То, что происходит, — ненормально. Я не понимаю, почему меня тогда арестовали, но знаю, что арест сломал мою жизнь и жизнь моей семьи. Если дело будет разбираться и дальше, то на поверхность может всплыть много неприятного. Мне нужно встретиться с принцем Чарльзом и все ему объяснить.

Мы провели в пабе минут сорок. За это время мистер Болланд говорил не меньше, чем я. Поэтому я так удивился, когда впоследствии он говорил: «Пол Баррел плакался мне в жилетку, жаловался, что его жизнь разбита». На это я могу только сказать, что, видимо, ему нравилось выступать в роли жилетки, потому что он с пониманием слушал мои жалобы. Мы пожали друг другу руки и разошлись. На прощание он заверил меня, что постарается убедить принца Чарльза встретиться со мной на следующей неделе.

Верный своему слову, Болланд организовал встречу в Тетбери неподалеку от Хайгроува. 2 августа тот посредник позвонил мне и сказал: «Старший сын желает с тобой встретиться». Встреча была назначена на завтра.

Как выяснилось на королевском расследовании, принц Чарльз считал, что «если мистер Баррел принесет свои извинения и подтвердит еще раз… то, что писал принцу Уильяму… согласится вернуть все вещи и пообещает не раскрывать никакой информации, имеющей отношение к личной жизни принцессы, полиции не придется предъявлять обвинения мистеру Баррелу».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});