Остров. Проект «Робинзон» - Евгений Родионов

огонь. Сверху негромко захлопал Дашин «Вал».

Собак было десять. Впереди мчался вожак — это была абсолютно чёрная тварь размером с телёнка, и именно ему в голову я и отправил первую очередь. По счастью, тяжёлая дозвуковая пуля сработала на этих монстрах именно так, как и должна была сработать — полчерепа вожака снесло начисто, ноги его подломились, и вся туша кубарем полетела по плацу, пока не уткнулась в кучу мусора. А я уже переносил огонь на следующую цель.

Мы почти успели. Бегемот, пронзительно вереща, вскочил на забор, а я стрелял, стрелял, стрелял… Вот осталось пять собак, вот три, вот одна… Оставшаяся псина, наиболее мерзко выглядевшая — видимо, самая больная, поэтому и отстала, была уже в пяти метрах от меня, когда я вдавил спуск и понял, что кончились патроны. Отшвырнув бесполезный автомат, я схватился за «Маузер», и в этот момент тварь прыгнула.

Я ушёл перекатом влево, псина пролетела через то место, где я только что стоял, и со смачным звуком со всей дури впечаталась в забор. Раздался визг, до меня долетели дурнопахнущие брызги, но тварина мгновенно встала на ноги, развернулась ко мне и приготовилась к прыжку, громко ворча. Я с сожалением бросил взгляд на «Маузер», который вылетел у меня из руки в момент совершения манёвра уклонения, потом глянул на собаку, решая, в какую сторону дать дёру, и в этот момент тварь нанесла удар.

Вас когда-нибудь били доской по голове? Вот очень похоже. Я опешил и на несколько секунд потерял ориентацию, а когда пришёл в себя, картина разительно изменилась. Верхом на собаке восседал Бегемот, и с фирменным воем рвал её когтями. Тварь пыталась дотянуться до него пастью, проявляя совершенно фантастические чудеса гибкости, но достать котяру не могла. Рядом орала Даша, пытаясь прицелиться в противника, но, видимо, боялась зацепить Бегемота и поэтому не стреляла. Тогда я просто выхватил кинжал и, улучив момент, подскочил вплотную и быстро ударил псину в бок, и ещё раз, и ещё…

Это твари явно не понравилось, она завизжала, бросила попытки достать котяру и кинулась бежать, явно вознамерившись сигануть под вагон. Бегемот спрыгнул со спины противника, и Даша тут же срезала псину длинной очередью. Собака рухнула наземь, и схватка закончилась.

…

— Ё-мое, что ж вы так воняете-то? — Даша скривилась и пнула собачий труп. — А выглядят так, будто кислотой облили.

— Старательно копировали оригинал. — пожал плечами я.

— СТАЛКЕР?

— Ага. Впрочем, там слепые псы были помельче, эти что-то сильно здоровые. Впрочем, здоровые и воняют сильнее… А нам всё равно придётся их стаскивать в одну кучу, чтобы сжечь.

— А огнесмесь мы не взяли… Впрочем, не думаю, что это составит серьёзную проблему. — подруга указала рукой на несколько бочек с надписью «Огнеопасно», стоящих в отдалении. — А что с тобой случилось? Ты вроде хотел бежать, а потом словно пропустил хороший хук справа.

— Похоже, у этих тварей есть пси-способности, которыми они оглушают жертву. Короче, смотреть им в глаза — очень плохая идея. А у тебя что случилось?

— Затвор заклинило. — Даша помрачнела. — Как всегда, когда торопишься перезарядить, что-то идёт не так… А потом Бегемот прыгнул псине на спину, и я уже не могла стрелять.

— Бег, как ты-то их проворонил? — я подошёл к котяре, который сосредоточенно драл когтями тополь. — Впрочем, неважно. Спасибо. Да, я бы на твоём месте лапы промыл, а лучше — продезинфицировал. Тополем ты здесь не отделаешься, даже если его до корней сточишь.

— Мряуу? — Бегемот отвлёкся от дезинтеграции несчастного дерева, посмотрел на подушечку правой передней лапы, сокрушённо покачал башкой, перемахнул через забор и исчез в направлении берега. Мыть лапы после располосовывания собаки по-кошачьи, языком, он побрезговал, и тут мы его отлично понимали.

Пока ждали пушистого, выкурили по сигарете, внимательно наблюдая за окрестностями. Впрочем, после атаки собак всё было тихо. Солнце подбиралось к зениту, становилось всё жарче, и на забетонированном и закрытом от ветра комплексе это чувствовалось очень заметно. Однако никто из нас не ослабил ни одного ремешка на снаряжении, ну его нафиг, не сжаримся. Потом я решил-таки довершить начатое, и размотал проволоку на воротах. Несмотря на ржавость, створки распахнулись легко, без малейшего скрипа, только шуршала приминаемая ими трава. А в распахнутые ворота королём прошествовал Бегемот, мокрый от носа до кончика хвоста, но жутко довольный. Похоже, решил совместить приятное с полезным и искупался весь.

— Ну что? — Даша затушила окурок и достала КПК. — Проверим сначала территорию, а потом будем исследовать здания? Пушистик, есть тут ещё кто? Откуда эти взялись, что ты их проворонил?

Котяра затребовал КПК и выдал: «Заа онгаром. Памоика. Ваняит. Ни пачуил, тама туссили.» Потом задумался, добавил. «Ф сданиях мала-мала апасно, инагда. Сматреть воба».

— Понятно. Это «апасна» из зданий вылезать склонно? — подруга посмотрела на котяру. Тот отрицательно помотал головой. — Отлично, пускай там тогда и сидит. Проверим территорию, а потом будем шариться по постройкам и прочим подвалам. Что-то мне подсказывает, что их здесь с избытком.

На том и порешили. Я шел вперёд, внимательно всё осматривая, а Даша меня прикрывала, при этом постоянно поглядывая на детектор. Бегемот слонялся рядом, предпочитая держаться на крышах и других возвышенностях, прикрывая сверху. Припекало всё сильнее, пот ел глаза, но у меня даже мысли не было о том, чтобы снять шлем.

Сначала прошли по плацу до конца. Я пытался было как-то рассматривать валяющийся мусор на предмет полезного, но быстро бросил это занятие. Просто потому, что бо́льшую часть увиденного не получалось толком идентифицировать. У меня сложилось впечатление, что это, в основном, какое-то научно-исследовательское оборудование. Из разбитых ящиков выглядывали непонятные механизмы, какая-то электроника, лабораторная посуда, банки с мутными жидкостями, с этикеток которых зловеще скалился череп с перекрещенными костями, вспоротые мешки, из которых сыпало крайне подозрительное содержимое. В самом центре площади так и вовсе стоял ящик, который мы предпочли обогнуть по широкой дуге — счётчик Гейгера просто заливался.

Автомобили — все старые, советского образца — практически вросли в землю. Спущенные колёса растрескались, металл проржавел, почти все стёкла выбиты… Жалкое зрелище. В кузовах «ЗИЛов», «КАМАЗов» и «шишиг» гнили примерно такие же вещи, как и на бетонке. Такое ощущение, что на базе что-то случилось, нормальный процесс погрузки-разгрузки был внезапно прерван, все всё бросили, как было, и принялись бессистемно бегать туда-сюда, махая руками и оря что-то непотребное, при этом норовя всё уронить, сломать и разбросать. Классическая паника, короче. При этом, никаких следов боевых действий, стихийных бедствий или нападения монстров — ни пулевых отверстий,