Сумма теологии. Том IX - Фома Аквинский

Впрочем, эти две степени не достигают уровня пророчества в строгом смысле этого слова, поскольку в них нет постижения сверхъестественной истины. То же пророчество, в котором сверхъестественная истина отрывается через посредство образного видения, различается, во-первых, со стороны различия между сновидением, которое имеет место во сне, и видением, которое имеет место наяву. Последнее относится к более высокой степени пророчества, поскольку пророческий свет, увлекающий душу к сверхъестественному в то время, когда она активна и озабочена чувственными вещами, похоже, должен быть более сильным, чем тот, который увлекает душу спящего, когда она далека от чувственности. Во-вторых, степени этого пророчества различаются со стороны выразительности образных знаков, посредством которых сообщается интеллигибельная истина. А так как нет более выразительных знаков интеллигибельной истины, чем слова, то дело представляется так, что когда пророк, бодрствующий или спящий, слышит выражающие интеллигибельную истину слова, налицо более высокая степень пророчества, чем когда он видит свидетельствующие об истине вещи, например «семь колосьев полных и хороших», означавших «семь лет» (Быт. 41:22, 26). И вообще знаки пророчества представляются тем более превосходными, чем более они выразительны, как, например, когда Иеремия видел горящий город в образе кипящего котла (Иер. 1:13). В-третьих, очевидно, что ещё более высокой степенью пророчества является та, когда пророк не только видит знаки слов или дел, но также, наяву или во сне, видит кого-то нечто ему говорящего или показывающего, поскольку это доказывает, что ум пророка близок к причине откровения. В-четвёртых, превосходство степени пророчества может быть измерена тем, как именно представлена личность видимого; действительно, степень пророчества выше в том случае, если тот, кто что-то говорит или показывает бодрствующему или спящему пророку, предстаёт перед ним в форме ангела, чем если он предстаёт перед ним в форме человека, а самой высокой является та, когда он видим бодрствующим или спящим пророком в форме богоявления, согласно сказанному [в Писании]: «Видел я Господа, сидящего…» (Ис. 6:1).

Что же касается третьего вида пророчества, в котором интеллигибельная и сверхъестественная истина открывается без какого-либо образного видения, то оно превосходней всех вышеприведённых степеней. Однако оно, как уже было сказано (2), выходит за пределы пророчества в строгом смысле этого слова, и потому степени пророчества в строгом смысле различаются со стороны образного видения.

Ответ на возражение 1. Нам не дано проводить различение в умственном свете иначе, как только через посредство образных или чувственных знаков. Поэтому различение в умственном свете производится на основании различения того, что представляется воображению.

Ответ на возражение 2. Как уже было сказано (171, 2), пророчество является не устойчивым навыком, а преходящим претерпеванием, и потому нет ничего несообразного в том, что один и тот же пророк в разное время получает различные степени пророческого откровения.

Ответ на возражение 3. Упомянутые здесь слова и деяния относятся не к пророческому откровению, а к возвещению, которое производится в соответствии с расположением тех, кому возвещается явленное пророку, и иногда оно выражается в словах, а иногда – в деяниях. Но это возвещение, равно как и чудотворение, последует пророчеству, о чём уже было сказано (171, 1).

Раздел 4. БЫЛ ЛИ ВЕЛИЧАЙШИМ ПРОРОКОМ МОИСЕЙ?

С четвёртым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1. Кажется, что Моисей не был величайшим пророком. Так, глосса в начале псалтыри говорит, что «Давид назван пророком в силу превосходства». Следовательно, Моисей не был величайшим.

Возражение 2. Далее, Иисус, остановивший луну и солнце (Нав. 10:12-14), и Исаия, возвративший солнце (Ис. 38:8), сотворили бо́льшие чудеса, чем разделивший Чермное море Моисей (Исх. 14:21). И точно также бо́льшие чудеса были соделаны Илией, о котором сказано: «Кто может сравниться с тобою в славе! Ты воздвиг мёртвого от смерти» (Сир. 48:4-5). Следовательно, Моисей не был величайшим пророком.

Возражение 3. Далее, [в Писании] сказано, что «из рождённых жёнами не восставал больший Иоанна Крестителя» (Мф. 11:11). Следовательно, Моисей не был величайшим пророком.

Этому противоречит сказанное [в Писании]: «И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей» (Вт. 34:10).

Отвечаю: хотя в том или ином отношении тот или иной пророк превосходил Моисея, тем не менее, Моисей был просто величайшим [пророком] из всех. В самом деле, мы уже говорили (3; 171, 1) о том, что в пророчестве до́лжно принимать во внимание не только полученное посредством умственного или образного видения знание, но также его возвещение и подтверждение чудесами. На основании всего этого можно утверждать, что Моисей был величайшим пророком. Во-первых, [он был таковым] со стороны умственного ви́дения, поскольку, согласно Августину, он, как и Павел при своём восхищении, видел Бога в самой Его сущности[682]. В связи с этим читаем, что он видел Бога «явно, а не в гаданиях» (Чис. 12:8). Во-вторых, со стороны образного видения, которое он, испрашивая, получал, не только слыша говоримые ему слова, но также видя говорящего ему в подобии Бога, причём не только во сне, но и наяву. В связи с этим читаем, что «говорил Господь с Моисеем Лицом к лицу (как бы говорил кто с другом своим)» (Исх. 33:11). В-третьих, со стороны произведённых им чудес, которые он сделал над целым народом неверных. В связи с этим читаем, что «не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого Господь знал Лицом к лицу,– по всем знамениям и чудесам, которые послал его Господь сделать в земле египетской над фараоном, и над всеми рабами его, и над всею землёю его» (Вт. 34:10-11).

Ответ на возражение 1. Пророчество Давида достигает ви́дения Моисея в том, что касается умственного ви́дения, поскольку интеллигибельная и сверхъестественная истина открывалась им обоим без какого-либо образного видения. Однако ви́дение Моисея было превосходней с точки зрения познания Божества, в то время как Давид в большей мере знал и выражал тайны воплощения Христа.

Ответ на возражение 2. Упомянутые пророческие знамения были бо́льшими с точки зрения субстанции того, над чем они были исполнены, тогда как чудеса Моисея были бо́льшими с точки зрения способа их исполнения, поскольку они были сделаны над целым народом.

Ответ на возражение 3. Иоанн принадлежит Новому Завету, служители которого, как сказано (2 Кор. 3), будучи свидетелями совершенного откровения, превосходят даже Моисея.

Раздел 5. НАЛИЧЕСТВУЕТ ЛИ СТЕПЕНЬ ПРОРОЧЕСТВА В БЛАЖЕННЫХ?

С пятым [положением дело] обстоит следующим образом.

Возражение 1, Кажется, что в блаженных наличествует степень пророчества. В самом деле, мы уже говорили (4) о том, что Моисей созерцал божественную Сущность, и при этом он был пророком. Следовательно, точно так же и блаженные могут считаться пророками.

Возражение 2. Далее, пророчество есть «божественное откровение». Но божественные откровения могут сообщаться блаженными ангелам. Следовательно, пророками могут быть и блаженные ангелы.

Возражение 3. Далее, Христос от момента Своего зачатия был сопричастником, и при этом Он назвал Себя пророком, когда сказал: «Не бывает пророк без чести – разве только в отечестве своём» (Мф. 13:57). Следовательно, сопричастники и блаженные могут считаться пророками.

Возражение 4. Кроме того, о Самуиле сказано, что он «в пророчестве возвысил из земли голос свой, что беззаконный народ истребится» (Сир. 46:23). Следовательно, точно так же и другие святые могут считаться пророками после своей смерти.

Этому противоречит следующее: пророческое слово сравнивается со «светильником, сияющим в тёмном месте» (2 Петр. 1:19). Но в блаженных нет никакой тьмы. Следовательно, их не до́лжно считать пророками.

Отвечаю: пророчество означает ви́дение некоей сверхъестественной истины как чего-то от нас удалённого, и это имеет место по двум причинам. Во-первых, по причине самого знания, поскольку, так сказать, сверхъестественная истина познаётся не сама по себе, а в некоторых своих следствиях, и когда эта истина познаётся через посредство образов телесных вещей, тогда она от нас более далека, чем когда она познаётся в своих интеллигибельных следствиях. А между тем самым распространённым пророческим видением является то, которое сообщается через посредство образов и подобий телесных вещей. Во-вторых, ви́дение является удалённым по причине видящего, а именно потому, что он, так сказать, ещё не достиг своего окончательного совершенства, согласно сказанному о том, что, «водворяясь в теле, мы устранены от Господа» (2 Кор. 5:6).