i f36931a51be2993b - Admin

  - Как, кстати, ваше последнее полотно? Со стариком, похожим на святого? - улыбнулась Ирия.

  Лицо Себастьена враз оживилось. И даже будто осветилось неким внутренним светом. О нем еще так любят говорить и писать те, кто никогда его не видел.

  О живописи Себастьен может говорить часами, днями и неделями. А уж о собственных замыслах...

  Так что на остаток вечера ждут горячее вино и теплая беседа. И забвение назойливых тревог - хоть на несколько часов.

  5

  Черный замок на холме, древние башни, винтовые лестницы. Как давно Ирии Таррент здесь не было!

  Точнее, она в этом мрачном логове старых драконов и забытых королей никогда и не появлялась. В отличие от Ирэн Вегрэ...

  - Госпожа баронесса!

  Как давно Мари ждет на холодной лестнице? Если приказал грозный герцог - то хоть весь вечер. Пока госпожа наслаждалась свежими новостями. И хорошей компанией...

  Если приказал герцог...

  Захолонуло сердце.

  - Госпожа баронесса, ее светлость госпожа герцогиня просила зайти к ней сразу после ужина. А ужин я сейчас принесу. - Наконец-то дождавшаяся госпожу служанка унеслась прочь. С проблеском радости на вечно грустном личике.

  Вечно... С Воцарения Зимы. Действительно - целую вечность.

  Есть уже не хочется, а беседовать - того меньше. Но Катрин обижать незачем. Да и потом - лучше уж компания герцогини, чем герцога...

  Но сначала - несколько минут побыть в комнате. Не расплескать сегодняшнее тепло. Сохранить.

  Пусть греет хоть несколько вечеров. Исчезает как можно медленнее...

  Стук в дверь.

  Мари? Так быстро?

  - Госпожа герцогиня вас ждет.

  А то Ирия не помнит!

  - Если можно, она просит поспешить, - виновато улыбнулась служанка.

  Похоже - без всякой задней мысли.

  А на сердце заскребся уже знакомый дракон. С очень когтистыми лапами. И острой чешуей.

  - А что случилось? Какие-то неприятности?

  И почему, во имя Творца и всех агнцев и голубей Его, "племянницу" ждет тогда для разговора Катрин, а не Ральф? Или грустно самой герцогине?

  Это - эгоистично, но лучше ее печаль, чем новые неприятности! Ну пожалуйста, сегодня всё было так хорошо! Впервые за столько месяцев... лет.

  - Пришло какое-то письмо. Госпожа Катрин хочет лично прочесть его вам. Оно ее расстроило.

  Еще одно! Жабе понятно, что война с Аравинтом - новость уже устаревшая. Что еще? Анри?!

  Только этого не хватало! Творец, ты же милосердный! Пожалуйста, ну хватит уже, а?! Катрин и так схоронила троих сыновей. И двое из них не воскресли!

  - Госпожа баронесса, ваш ужин! - пискнула вслед верная служанка.

  - Спасибо, Мари, я не голодна...

  А вот вино хорошо бы прихватить. Но разговор - с герцогиней, а не с герцогом. Так что придется оставаться трезвой.

  Ничего, не помрешь, баронесса липовая!

  А замок Тенмар - всё-таки похож на родной. Перестуком каменных плит. Когда мчишься со всех ног...

  Часть третья. На распутье.

  Только жалкие люди, неспособные добыть себе славу,

  ищут отраду в бесплодном отчаянии.

  "Махабхарата", Книга Третья.

  Глава первая.

  Конец Месяца Заката Зимы.

  Эвитан, Тенмар, поместье Кридель. - Лютена.

  1

  До бесконечности притворяться больным нельзя. Но Леон всё равно тянул и тянул спасительное время. Каждый вечер обещая, что послезавтра обязательно поговорит с дядей. Вот только наберется сил!

  Но не завтра же - это слишком рано!

  "Послезавтра" тянулось и тянулось. Пока через две с половиной недели Ив Кридель не явился сам. Для серьезного разговора.

  Еще при словах: "Как ты себя чувствуешь?" - юноша заволновался.

  - Не слишком хорошо... - пробормотал он.

  - Леон, прости, я берёг твое здоровье. Но дольше тянуть нельзя...

  Разыграть обморок? Дядя - добрый человек. Он не выдаст страже тяжело больного!

  А потом? Леон не сможет вечно скрываться по стране! Да еще и в одиночку! А эскорт в бега не возьмешь. Да и доверять им нельзя!

  Деньги рано или поздно кончатся, и тогда...

  Сейчас же не восстание. Сейчас никого нельзя казнить за несчастный случай!

  А Леону - всего семнадцать. Он - слишком молод, чтобы умереть! О Творец милосердный и всепрощающий...

  - Леон, ты не говорил об этом сам. Но я получил письмо...

  О нет, нет, нет!

  Юноша натянул бы одеяло на голову - если б помогло!

  - Ты уже знаешь, что твои мать и сестра пропали?

  Мать? Сестра?

  Мысли мешаются в кучу...

  Так значит - его не арестуют? Не запрут навеки в Ауэнте? Не казнят на центральной площади Лютены?!

  Леону чуть действительно не поплохело. От внезапной, неудержимой волны чистой, пьянящей радости.

  Пропали?! Да туда Карлотте и дорога!

  - Я получил письмо от настоятельницы Альваренского аббатства святой Амалии. За несколько дней до твоего приезда.

  И дядя молчал! Здоровье Леона он берег, как же!

  Здоровущий червь тревоги вновь заскреб по сердцу - чешуйчатыми кольцами. Мать могла рассказать этой старухе! Или Ирия!

  Гадюка сама угрожала... Может, врала? Пусть хоть в этом плевке Карлотты будет бессилие, а не яд! Ведь даже у самых опасных гадин он рано или поздно кончается!

  О Творец, что тебе стоит? Ну пожалуйста!..

  - Твою мать и Эйду в начале прошлого месяца увезли в Лютену солдаты личного гарнизона графа Бертольда Ревинтера.

  Нет! О нет!! Ну, пожалуйста - нет!!!

  - Узнав об этом, я немедленно послал гонца в Лютену. - Дядя успокаивающе положил руку на плечо племяннику. Значит, еще ничего. Значит - всё не так плохо! - А сегодня получил ответ. Твои родные пропали без вести по дороге. В Южном Лиаре. Держись, мой мальчик! - Ив Кридель крепко сжал ему руку. А рука у дяди - не слабая. И не скажешь, что вовсе не солдат. - Я буду настаивать на расследовании. Прости, что не сказал раньше. Я боялся за твое здоровье и считал тебя слишком юным для таких решений. Но, возможно, ты сумел бы сделать больше меня.

  Тревога чуть ослабла - принеся взамен неожиданную слабость. Сейчас Леон и в самом деле ощутил себя больным. Самое страшное не случилось. Дядя ничего не знает! Если б лорда Таррента обвиняли в убийстве - Ив Кридель не утешал бы его сейчас, не сочувствовал и не обвинял себя. Разве только в том, что приютил государственного преступника.

  А дядя продолжает говорить - всё так же мягко.

  Кто-то подозревает в похищении разбойников. (Кошмар, если они завелись в Лиаре! Леон ведь ехал по тем же дорогам!). А кто-то - орден леонардитов. Чуть ли не в открытую. (Им-то зачем?)

  Успела ли Карлотта что-нибудь рассказать людям Ревинтера? Если еще и он узнает... Для Леона этот мерзавец - жутчайший ночной кошмар. Лишь совсем недавно чуть поутихший. За появлением других - посвежее.

  Граф Ревинтер когда-то чуть не погубил всю их семью. В один день!

  А леонардиты... Как Леон сразу не понял? Если Карлотта у них... в сговоре! - она сможет исполнить все угрозы! Ведь сын не помог ей бежать из монастыря. И теперь она его погубит!

  В прежние времена от заточённых злодеев избавлялись с помощью яда. Достаточно было лишь заплатить тюремщику. Жизнь преступника не стоила и меара!

  Во что превратился мир - если ныне с тюремщиками сговариваются заключенные? И теперь...

  Леон от ужаса разрыдался.

  Дядя успокаивал его битый час. Уверяя, что сделает всё от него зависящее, чтобы спасти их родных. Что они - одна семья и будут держаться вместе. Что Леон ни в коем случае не одинок. У него есть старшие родственники. И о нём позаботятся.

  Дядя Ив говорил. А племянник плакал, как в детстве. Не в силах остановиться...

  В какой-то миг чуть не выложил родственнику всё. Тот ведь взрослый, умный, поможет!

  Едва удержался. Дядя не поймет! Никто не сможет понять такое!

  Если только отец... Но его больше нет!

  А дядя... Разве он когда-нибудь любил такую женщину, как Полина?

  2

  Четыре стены. Забранное решеткой окно.

  Пяльцы с вышиванием. Стопка книг с монастырскими хрониками и житиями святых угодников разных веков.

  Любимым стало "Житие святого Михаила". Основателя ордена нынешних тюремщиков. Одного из самых приличных духовно-рыцарских орденов - надо отдать должное. И магистру, и его творению.

  Чтение Элгэ всегда любила даже больше фехтования и скачки наперегонки с ветром. А кроме "Жития" больше здесь ничего нет. На ее вкус.

  Никогда не интересовалась историями юных дев и отроков, погибших за веру. Можно найти и более достойную причину для героической смерти. Столь же достойную и глупую, как у Элгэ, например...

  Немудрено, что святой Михаил стал для нее почти родным.

  Узница уже не злилась. Благородный кардинал Александр ее спас - на время.

  И запер в четырех монастырских стенах. Возможно - навсегда. Что еще не самый худший вариант.

  Можно попросить еще несколько орденских талмудов в тяжелых переплетах. Среди них наверняка найдется пара-тройка приличных. Только это будет означать, что пленница хочет жить. Настолько, что интересуется новыми книгами.