Мой друг тролль (сборник) - Александр Мазин

– Как скажешь, – неохотно согласился Коля. – Позови, если что. Мы тут будем.

Карлссон кивнул и шагнул в парк.

– Эй! – крикнул ему вслед Шурин. – Не ходи пустой! Хоть тесак мой возьми!

Но Карлссон уже проскользнул в калитку и исчез в зарослях. Дорожкой, ведущей наверх, он не воспользовался.

На вершине лесистого холма, в самой дальней и безлюдной части Скансена, где нет ни кафе, ни ларьков с сувенирами, располагается стойбище лопарей. Добраться туда можно по единственной каменистой тропке.

Крытые дерном летние чумы и ушедшие в мох полуземлянки освещает только луна. Как в настоящем финском лесу, стойбище обступают черные ели, между ними призрачно белеют тонкие березки. А еще там есть полянка: ровная, поросшая мхом. Именно эту полянку Ротгар избрал для своего волшебного действа.

– Круги фей бывают разные, – поучал он Карину, делая острой палочкой пометки на земле. – Самый простой, ненаправленного действия, вырастить просто. Почти не требует усилий. Этот круг предназначен для того, чтобы людишки не шастали там, где им шастать не положено. Смертный, угодив в такой круг единожды, отделается головной болью, расстройством желудка или какой-нибудь иной неприятной, но вполне излечимой хворью. Во второй раз ему придется намного хуже. Впрочем, одного раза обычно достаточно, чтобы вызвать у смертного устойчивую идиосинкразию к данному месту.

– Идео… Что? – переспросила Карина.

Ротгар не ответил.

– Так… где у нас восток?

Карина показала. Она сидела на завалинке возле ближайшей землянки, с любопытством наблюдая за магической деятельностью Ротгара.

– Ага… – Ротгар наклонился и начертил во мху какой-то значок. – Спасибо. Так, на чем я остановился? Итак, простой круг – это несложно. Более трудоемкая задача – создать круг-ловушку. Главная сложность здесь – значительные размеры обрабатываемой территории. Зато такой круг не выпускает наружу того, кто в него вступит. Круг, который я делаю сейчас, значительно меньше. – Ротгар снова нагнулся, ставя очередную метку. – Тем не менее моя задача гораздо сложнее. Потому что моя цель – не беспомощный смертный, а огр. Сотворить ловушку для огра – один из самых сложных актов в искусстве ши, магия, практически недоступная Тил’вит’Тег, не говоря уже о полукровках вроде тебя. Даже для Туат’ха’Данаанн ловушка на тролля – сложнейшая задача, ведь огры неуязвимы для светлой магии ши.

Ротгар выпрямился и посмотрел на Карину.

– Такая ловушка обходится очень дорого. Но чтобы достичь величия, нужно уметь жертвовать самым ценным. А что в нашем мире самое ценное?

– Кровь ши, – прошептала Карина.

– Кровь высшего ши! – Ротгар достал складной нож с маленьким, отточенным до бритвенной остроты лезвием и медленно провел им вдоль запястья.

– Холодная сталь и горячая живая кровь, – сказал он, наклонился к ранке, прошептал заклинание – и первые темные капли упали на землю.

Держа руку на отлете, Ротгар медленно шел по краю полянки. Капли срывались с его запястья и чертили на дерне правильную окружность. Замкнув ее, Ротгар шепнул несколько слов, и кровь остановилась.

– Давай сюда мешок, – велел он Карине. – Куда! Стоять! Не шевелись! – вдруг закричал он.

Карина застыла с поднятой ногой.

– Ослепла? Не видишь линию? – зашипел Ротгар.

Карина глянула вниз и действительно увидела темный след там, куда упали капли Ротгаровой крови.

– Вот только испорти мне круг, только испорти! Ну что стоишь? Развязывай!

Вместе они вытащили из мешка тело тролля и забросили его в круг.

– Отойдем, – сказал Ротгар. Он брезгливо отряхнул руки. – Теперь смотри, полукровка. Тебе понравится.

Прошла минута, вторая. Черная полоса и безрукий труп внутри круга оставались на месте. Карине вдруг стало не по себе, по ее коже побежал озноб. Она ничего не смыслила в магии ши, но нутром почуяла – круг заработал. Вскоре во мху показались бледные светящиеся точки. Настолько бледные, что Карине сперва показалось – лунные блики. Но потом мох зашевелился, и, одна за другой, из него полезли круглые белесые шляпки. Поганки! У Карины захватило дух. Грибы, матово-белые, как вареные яйца, росли на глазах, поднимались надо мхом целыми семействами; шляпки раскрывались, как крошечные зонтики, задирая к луне бахромчатые края, демонстрируя синеватые пластины подкладки и постепенно наливаясь фосфорическим свечением. В воздухе запахло грибами и плесенью.

Карине показалось, что тело огра стало меньше. Запах плесени усиливался, становился гнилостным, неприятным. Дохнуло теплом и одновременно – вонью гниющего мяса. Карина зажала нос, не отрывая завороженного взгляда от того, что происходило в круге. Труп тролля действительно становился меньше. Он сдувался, как шарик, из которого медленно выпускают воздух. Из круга несло уже не теплом, а жаром, вонь стояла невыносимая. Поганки светились синевой, как потусторонняя новогодняя гирлянда.

Когда от тролля осталась одна пустая шкурка, через пару минут тоже всосавшаяся в мох, поганки потускнели, а мерзкий запах тления и грибов развеялся.

– Вот так она и действует, – сказал Ротгар. – Но когда в круг попадет живой огр, будет еще забавнее!

У Карины дрожали руки.

– А зачем он туда полезет? – спросила она. – Огры, конечно, тупы, но не настолько же!

– Полезет, не сомневайся, – высокомерно ответил Ротгар. – Ведь внутри круга буду стоять я.

– А тебе круг не повредит?

– Мне – нет. Ни мне, ни тебе, ни даже какому-нибудь человечку, который окажется настолько глуп, чтобы забрести на эту полянку. Это ловушка на огра и только на огра.

– Надеешься, что Охотник не заподозрит неладное?

– Охотник, может, и заподозрит. Но когда он увидит меня, его умишко совсем отупеет. Кроме того, с ним будет Хищник. А у этой зверюги вообще ума нет, один голый инстинкт. Увидел сида – хватай и жри.

Ротгар хихикнул.

– А теперь угадай, как поступит наш сострадательный Охотник, увидев, что на его глазах погибает не глупый человечек, а его собственный братец?

– Братец? – изумилась Карина. – Какой братец?

– Огр-хищник. А-а-а… Так ты не знаешь, что Хищник – молочный брат нашего Охотника. Впрочем, – добавил он снисходительно, – об этом мало кто знает. В общем, наш огр очень привязан к своему зверьку и потому будет вести себя ничуть не умнее. Все учтено, полукровка!

Ротгар с гордостью осмотрел полянку. Поганки тлели, как угли почти погасшего костра. Карина подумала, что это идеально ровное светящееся кольцо по-своему даже красиво – этакое ожерелье из фосфоресцирующих камней.

– Это будет красивый финал, – мечтательно произнес Ротгар. – Охотник, уходящий из мира в полном сознании, не способный спасти дорогое ему существо. Он будет беспомощно корчиться у моих ног, пока ловушка будет по капле выцеживать из него жизнь. Разве это не прекрасно?

Карина промолчала. У нее были свои понятия о прекрасном.

– А когда он издохнет, – продолжал эльф, – я соберу эти грибочки и сварю в молоке… М-м-м! Отличный получится супчик! Как думаешь?

– Я наркотиками не увлекаюсь, – скривилась Карина.

– А я тебе и не предлагаю, – отрезал Ротгар. – Это блюдо персонально для меня. А на десерт… Угадай, что у меня будет на десерт?

Внезапно Ротгар умолк. Несколько мгновений в лопарском поселении царила тишина. Потом Карина услышала нарастающий рокот моторов.

– Это они! – сказал Ротгар. – Прибыли в самое время. А теперь беги, полукровка. Отправляйся к ним. Ты знаешь, что делать.

«Убежать, – думала Карина, легким шагом спускаясь с противоположного склона холма. – Самое умное, что я могу сделать, это сбежать». Что будет, если ловушка не сработает? Если Хищник окажется проворнее высшего ши?

Тогда и он, и Охотник будут знать, что она тоже была здесь. Что, если Охотник станет выслеживать ее персонально? Конечно, у нее есть какое-то время – пока Хищник будет поглощать Ротгара, но потом… Нет, теперь у Карины нет выбора. Теперь ей придется прислуживать высшему ши, пока всё не закончится. А потом…

О том, что будет потом, Карина не думала. И так знала: ничего хорошего в том, что ее ждет, нет.

* * *

Дима лежал на полу в номере Ротгара, на том же месте, где его поразила «эльфийская стрела». Под Димой был ковер с длинным мягким ворсом. Лежать на таком ковре приятно и удобно, но Диме было все равно. Ковра он не чувствовал. Ни ковра, ни собственной спины.

То, что он испытывал, будучи скован заговором Карины, было просто нирваной в сравнении с его теперешним положением. Схожие чувства, вероятно, испытывает человек с перебитым хребтом. Хотя почему схожие?

«Просто перебей ему позвоночник», – сказал Ротгар.

Что если это не образное сравнение, а всё – по-настоящему, и Карина действительно сломала ему спину?