Начальник Америки (СИ) - Фомичев Сергей

— Что ж, — Комков выложил из стопки бумаг первую роспись. — Вот выплаты жалования сотрудникам.

За исключением промысловых артелей, участники которых имели долю мехами или деньгами после продажи, все остальные сотрудники получали зарплату регулярно, и они оставались столь же высокими, как и раньше, когда цена пшеничной муки доходила до десяти рублей за пуд. Снижать благосостояние людей мне совсем не хотелось. Это ввергло бы экономику в депрессию, привело бы к стагнации. Но если нельзя сократить зарплаты, то может быть можно сократить количество ртов?

Я пробежался глазами по списку. Судя по нему около полусотни человек получали по высшей ставке — тысячу рублей в год, или пятьсот астр на новые деньги. То есть пятьдесят тысяч рублей улетало только на «генералитет». Среди них были капитаны, офицеры гвардии, приказчики первой категории, вроде Жилкина и Комкова, многие ветераны. Последним выплачивались зарплаты скорее по инерции. Березин с Чекмазовым последние годы появлялись на производстве только для виду. Тропинин давно вырастил новую поросль, которая мыслила иначе, чем старики. Ватагин с Чижом, как и многие их соратники первой волны стали слишком старыми для войны, а получали жалование больше, чем кто-либо их происхождения и даже больше многих офицеров империи.

— Половине из них давно уже пора на пенсию, — решил я. — Чего зря стариков мучить?

— На пенсию? — удивился Комков.

Само понятие пенсии в эту эпоху относилось к милости императоров и касалось лишь лиц особо заслуженных.

— Ну а что? — сказал я. — Учредим от компании пенсию. Допустим сто астр будем выдавать всем, кто получал пять сотен. Тем кто получал двести пятьдесят положим семьдесят пять, а остальным пятьдесят. На пятьдесят при нынешних ценах можно прожить без труда, а захотят найдут подработку. Да оно и не нужно. У многих уже дети к делу приставлены. Вот пусть отдохнут, рыбу ловят, внуков нянчат.

Молодой индеец, имя которого я так и не смог вспомнить, принёс кофе, сахарницу с коричневым сахаром и вазу с печеньем. Расставив всё на свободном участке письменного стола он поспешил убраться подальше от наших тяжелых взглядов.

Попивая кофе, я ставил галочки в ведомости против ветеранов, назначенных к выходу на пенсию. Затем перешел к мелким сошкам.

— Треть приказчиков и помощников просто уволим! А их фактории выставим на торги. В общем всех, кто собирает недостаточно мехов для получения прибыли, отправим на улицу.

— И куда они пойдут?– встревожился Комков.

— Если научились с индейцами торговать, то работу найдут. А если не научились, то нам тем более такие не нужны. Пусть в матросы идут. У нас матросов всегда нехватка.

Подсчитав потенциальную экономию, я немного повеселел. Комков же наоборот нахмурился. Ведь это ему предстояло сообщать всем этим людям, многие из которых считались товарищами, о неожиданном повороте в их жизни. Но мне сейчас нужна была работоспособная система, а не кружок по интересам.

— Что у нас следующее по затратам?

— Флот, — Комков выложил еще одну ведомость.

Имелся в виду не коммерческий флот компании, а боевой или патрульный, как его называли. Ремонт и содержание только «Паллады» обходился нам в несколько тысяч астр ежегодных затрат. И это несмотря на то, что большинство матросов и канониров там служили волонтерами. Три шхуны съедали ещё столько же, но их мы могли хотя бы использовать для перевозки грузов, «Паллада» же была для этого слишком крупной и требовала сравнительно большой команды.

— Хочешь разорить небольшую страну, подари ей фрегат, — в который раз повторил я известную истину. — С этим мы сделать пока ничего не можем. Я подумаю. Возможно надо собрать всех богатеев города и предложить им разделить расходы на флот. Пока этот вопрос отложим. Что дальше?

— Бизнесы, — пожал плечами Комков и выложил еще две росписи.

Первая касалась субсидий на обзаведение делом, которые мы выдавали в обмен на долю. Иногда вклад делался оборудованием или сырьем, которое мне приходилось таскать на горбу чёрт знает откуда, но в гроссбухе все расходы проводились как денежное вложение. В отличие от флота или гвардии, эти вложения потенциально окупались. Но суммы все равно получались огромные.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Значит так. Временно закрываем программу. Будем вкладывать только в такие проекты, которые нужны нам самим.

Вторая статья расходов состояла из покрытия убытков в уже существующих бизнесах. Когда-то я обещал всем, что поддержу их на плаву, случись что. Вот и поддерживал. С одной стороны, это давало неопытным первопроходцам время на то, чтобы вникнуть в дело, набраться опыта, однако, с другой стороны, расхолаживало, снижало мотивацию. И кажется пришло время отпустить всех в свободное плавание.

— Объяви, что поддерживать теперь будем только в течение первого года. Затем всё. Кто не справился, пусть ищет другую работу, а бизнес будем выставлять на торги.

Мы сделали перерыв на обед (прогулялись до «Императрицы», а затем продолжили великое дело секвестра. Комков выкладывал на стол росписи как игральные карты. Школа. Университет. Морское училище. Сельхозинститут. Адмиралтейство (рука не поднялась отправить Окунева на пенсию). Госпиталь. Подъемные для переселенцев. Почта. Призовые деньги (их вскоре предстояло выплатить победителю нынешней регаты). Подарки на Потлач (вечная головная боль, чем покорить сердца вождей).

Мы послали за Ясютиным и вместе с ним попытались обмозговать, как поступить с Морским училищем. На самом деле это оказалось самой легкой из наших проблем.

— Родители готовы платить, — заверил он. — Уже предлагали деньги, чтобы пристроить неуча. Сейчас многие увидели пользу от обучения. Шкиперы и подшкиперы хорошо зарабатывают, пользуются уважением. Так-то не хватило бы если бы с самого начала. Но теперь все дорогие инструменты куплены, здания построены, а на текущие расходы выплат от родителей хватит.

— Сколько?

— По сотне рубликов в год с недоросля думаю хватит. Сейчас в обучении двадцать пять человек. Мое жалование — тысяча, если на рубли, мой помощник ещё пятьсот, да пятьсот мажордому, остальное на дрова, бумагу, чернила…

— Значит пятьдесят астр с носа? Однако не у всякого способного моряка есть родители с таким доходом.

С Университетом все обстояло сложнее. За образование, не имеющее практической пользы родители и вовсе не готовы были платить.

— Займы на обучение, — предложил я. — Пусть возвращают потом с зарплаты. А самым одаренным выпишем стипендию. То же и для моряков, у которых не будет средств на оплату обучения. Со шкиперской зарплаты в первый же год отдадут.

— На выдачу займов тоже деньги нужны, — прокряхтел Комков.

— Это так, — согласился я.

Начальную школу оставили бесплатной, но решили что ученики могут отрабатывать содержание, а заодно приобщаться к труду. Разносить почту, товары из лавок, ходить юнгами на шхунах, мыть посуду в ресторанах, убирать улицы. Поскольку мы еще имели влияние на большинство бизнесов устроить такое будет несложно. Со временем её можно будет свалить на городской совет и пусть уже он решает, откуда брать средства.

Адмиралтейство я предложил отделить и передать ему в управление все наши морские сооружения. Пусть дальше живут с портовых и маячных сборов, причальных и пирсовых выплат, буксирных услуг, бункеровки водой, призов за спасение грузов, лоцманских проводок и прочего в этом роде.

— Шкиперам это не понравится, — сказал Ясютин.

Наши шкиперы привыкли пользоваться бесплатной инфраструктурой. Но вот пришло время считать деньги.

— Пусть попробуют построить пирс за свой счет, или проложить водопровод.

Ясютин ушёл, а мы с Комковым взялись за почту. Моя гордость — скоростные шхуны оказались при ближайшем рассмотрении лишним звеном. Они доставляли почту на неделю быстрее прочих шхун, но всё это не имело значения при столь редких рейсах и больших расстояниях.