Когда нельзя отступить - Тюрин Иванович

– Это горды!! – выкрик одного из журналистов прозвучал как выстрел в полной тишине, которая тут же взорвалась криками, угрозами, вопросами. – Война!! Вы начали войну без объявления!! Это подлость!! К ответу их!! Совет в курсе?!

Только мощный удар гонга смог пробиться сквозь этот невероятный шум. Его звучание благодаря универсальной акустической системе сумело дойти до уха каждого из здесь присутствующих, заставив их мгновенно замолчать.

– Хватит эмоций!! Это еще не все!! Смотрите дальше!! – новый рык, прокатившийся по залу, заставил даже шептунов замолкнуть.

На экранах еще некоторое время лилась кровь, замирали охваченные огнем танки, шли в атаку и умирали десантники. Жуткие, кровавые, страшные в своей простоте, фрагменты битвы. Зал, в который раз, затаил дыхание.

– А вот то, что мы получили несколько минут назад!!

На кадрах появились громадные куполообразные здания сиренево – металлического оттенка. Не успели они появиться на экранах, как среди присутствующих сразу раздались крики: – Они захватили Галеон!! Мир – рудник Галеон взят!! Этого не может быть!! У муркоков в руках броневой щит Союза!! Не возможно!!

"Клыку" на этот раз не пришлось усмирять присутствующих силой своего голоса, все разом замолкли, как только увидели большой зал, залитый потоками искусственного света. Стены и пол, покрытый пушистым ковром, были выдержаны в светло-коричневых тонах. В центре зала громадный стол, за которым по обе стороны сидят несколько человек. Вот камера наезжает на лицо одного из них. Крупным кадром лицо военного в мундире с золотым шитьем. В зале кто-то во весь голос прокомментировал: – Генерал – защитник Урбанас!! Командующий вооруженными силами Галеона!!

Следующие кадры крупным планом показали стол. На нем перед плотно сжатыми в кулаки руками генерала лежало что-то вроде церемониального клинка в роскошных ножнах.

– Это же капитуляция!! Он капитулировал!!

Экраны разом погасли, словно свечи, разом задутые резким порывом ветра. В зале стало твориться черт – те что. Кричали все. Шум стоял невыносимый. Журналистов просто колотило от такого обилия сенсаций.

– И это еще не все!! – снова прогрохотало над толпой, вслед за новыми ударами гонга.

Сейчас всеобщее молчание наступило нескоро, слишком все были возбуждены. Но всему бывает конец. Замолкли последние возгласы, наступила тишина. Но даже сама тишина в эти секунды ожидания, казалась, звенела от возбуждения, царящего в зале. Вновь вспыхнувшие экраны показали новую картинку. Кают – компания звездолета. За большим овальным столом сидит около десяти офицеров высших рангов, представляющих различные подразделения космофлота. От черных походных комбинезонов, с серебряной кометой, звездолетчиков до внешне невзрачных походных штурм – костюмов звездной пехоты, но всех их объединяет одно, на них униформа, которую носят только в боевых походах. Уже с первых секунд всем стало ясно, что это не съемка, а передача в реальном времени. Но, что удивительно, никто из собравшихся в зале, даже журналисты, не стали лезть с вопросами и комментариями по поводу новых кадров. Все молча и напряженно смотрели, ожидая, что будет дальше. Слишком много всего произошло за короткий промежуток времени. Взрывы эмоций, душевные потрясения, сожженные нервы. Муркоки сумели проделать все так, что понятие "война" прошло не просто через уши присутствующих, а через их сердце. С минуту длилось это неестественно тяжелое молчание, пока на экране со своего места не поднялся звездолетчик, в чине полного адмирала. Его толстая, надутая и бугристая физиономия вместе с узкими немигающими глазами и ртом – клапаном произвела на меня довольно противное впечатление.

– У меня нет времени для подобных игр в гляделки, господа! Поэтому я изложу в нескольких словах содержание нашего заявления! Я, адмирал Брели рода Витова, командующий седьмым звездным флотом, заявляю: что флот, в полном составе, встал на сторону военного союза, возглавляемого муркоками! За моей спиной, как вы видите, сейчас и здесь, находиться высший командный состав флота. Ими же представлен весь офицерский и рядовой состав. Почти девяносто процентов всех служащих флота сразу и безоговорочно под-держали новый военный союз. Не все прошло гладко. Часть офицерского и сержантского состава отказались сложить оружие и сдаться. Пришлось применить оружие. Есть убитые и раненные. Сейчас мы идем для соединения с двенадцатым звездным флотом, который так-же вышел из состава войск Союза. Теперь я все сказал. Конец связи.

Голубые полотнища экранов тут же свернулись в воздухе. Вспыхнувший яркий свет ударил по глазам. Тишина продолжалась недолго. Снова раздались крики, шум, поднялась сумато-ха. Вопросы из журналистов посыпались, как из рога изобилия. Представители комитета нового военного союза едва успевали отвечать на них. Большая часть послов и представителей тут же поспешили покинуть зал Представительств, сочтя свое пребывание на мятежной планете предосудительным.

Об этих "сенсационных" новостях я знал не только заранее, и даже в большем объеме, чем было сказано на этот час, так что сообщения прошли вскользь меня, не затрагивая, как остальных приглашенных. Вместе с захватом мира – рудника Галеон, где происходила добыча и обработка минерала, используемого как один из основных компонентов брони военных космолетов, одновременно были захвачены еще два мира, являющихся арсеналами и ремонтными доками для военных флотилий империи. Об этом муркоки расскажут позже, в вечерних новостях по "галакт – видео".

Обведя взглядом шумливую толпу, в которую превратился дипломатический корпус, на возбужденных до предела журналистов, забрасывающих вопросами военный комитет, я устало вздохнул. Напряжение давало себя знать. Теперь, согласно по сценарию, я должен был эффектно исчезнуть, и тем самым еще раз подчеркнуть свои сверхспособности. Я уже был готов это сделать, когда внезапно почувствовал на себе внимательный взгляд. Не успел повернуть голову к правительственной ложе, как столкнулся с хитро-внимательным взглядом больших желтых глаз, одного из "клыков", военных вождей. Он мне напомнил тот момент, когда я увидел такой же цепкий и внимательный прищур в первый раз.

Глава 2

Пронзив пространство, я оказался в громадном зале, в центре ярко-желтого круга, диаметром не менее тридцати метров. Резкая смена обстановки, яркий, светящийся, будто изнутри, круг под ногами, все это отвлекло мое внимание, поэтому меня заметили несколько раньше, чем я успел разглядеть хозяев в легком сумраке, скрывавшим остальную, большую часть зала. Когда я поднял голову, на меня со всех сторон смотрели широко раскрытые большие желтые глаза. Вслед за ними проявились очертания хозяев. С некоторым недоумением я смотрел на вполне земной вариант "Васек и Мурок", только очень сильно выросших, под два метра ростом, раздавшихся в плечах и свободно ходящих на задних лапах. Их широко раскрытые немигающие глаза, казалось, смотрели на меня, с таким вожделением, что я начал подумывать, нет ли в их жгучем любопытстве частички гастрономического ин-тереса, тем более что их предки были хищниками, о чем однозначно говорил их внешний вид. Короткая и густая шерсть по всему телу, полукруглые уши, находившиеся на затылке, большие светившиеся глаза, а главное клыки, торчащие в каждой пасти. Пока единственное, что говорило об их разумности, то это надетые на них нечто похожее на легкие доспехи.

"Ну и союзники у моих предков! Звери! Хищники! И ведь никто даже словом не обмолвился, что они… с клыками! И что теперь: рычать или мяукать?".

Когда первый шок прошел, я вдруг понял, что "усатые – полосатые" растеряны не меньше меня, а может даже и в большей степени. Вокруг меня, не переступая границы круга, столпилось не менее тридцати особей, и, что самое интересное, не один, за все это время, не издал ни звука, они только таращили на меня, полные изумления, желтые глаза. Не успел я открыть рот, как ряды аборигенов всколыхнулись, затем раздвинулись, и в раскрывшемся проходе, появилось три матерых зверя. Даже я, видя эту расу впервые, понял, что эти коты далеко не молоды. Мех, покрывавший их, отдавал серебром, да и в движении было больше не от стремительности и грациозности, а от сознания собственного достоинства. От них тянуло аурой властности, сквозившей в каждом их движении и взгляде. Их узорчатые доспехи тускло блестели в сумраке, пока коты не вышли под яркие солнечные лучи, тут уж мне пришлось прищуриться. Ажурная чеканка, драгоценные камни, металл, доведенный до невероятного блеска – все это вдруг заискрилось и запылало на ярком солнце. Матерый котище, шагавший первым, остановился в нескольких шагах от меня, сопровождающие остановились еще раньше, на границе круга. Из его открытой пасти полились тихие горловые плавно перекатывающиеся звуки. Универсальный переводчик не подвел, тут же переведя слова аборигена: – Вы вернулись? Где вы были все это время?