Феномен хищника - Норма Найт

-Sons of a bitch![113] – в сердцах воскликнула я, едва прочтя всё это в сознании Ели.

Следуя мыслекоманде, плейт уточнил курс и довёл скорость до максимально возможной в атмосфере. Укрупняя изображение со сканеров, мы вскоре получили картинку спящей деревни рабовладельцев – у двух домов маленькими жёлтыми точками разгорались соломенные крыши.

-Применить стазис-поле по этому населённому пункту!

Но и теперь Светлана в опасности – время замерло лишь для живых существ, на огонь действие стазис-поля не распространяется. А вдруг она стоит слишком близко?

-Мэйт, видишь там, в посёлке, девушку с горящей головёшкой в руке? Она в опасности, эвакуируй её на корабль!

-Сделано, – отозвался знакомый голос из динамиков. –Едва успели, спасённая в очень тяжёлом состоянии.

В уголке виока появилась картинка: зал БТС, посреди изумлённая Света в окружении девчонок во главе с Диксон.

-Дискай, держи пока стазис-поле, скоро разберёмся, что делать с остальными.

-Мэйт, перемести и нас тоже.

Взявшись за руки, мы с Елью встали из кресел диская и ступили прямо на палубу «Содружества».

* * *ВОЛЧИЦА

Ель с такого расстояния смогла услышать мольбу погибающей девушки – всё-таки, у мамы потрясающая Санэла! Мэйт совершенно права – едва живую пленницу удалось вытащить буквально с того света. Израненная, искалеченная и обожжённая, Светлана сейчас жила только благодаря наноботам, впрыснутым в кровь сразу после эвакуации на борт «Содружества».

Умея в какой-то мере управлять собственной Санэла, девушка-воин легко воспринимала наши эмоции. Не в силах понять, откуда здесь все её знают и любят, она конечно решила, что угодила на небеса. Запёкшиеся губы тронула умиротворённая улыбка…

-«Давайте к делу», – входя в зал, подумала Диксон. –«Нашей новой сестре нужно вернуть подобающий облик».

-Светлана! – воскликнула Джессика – едва материализовавшись в зале, они с Елью шагнули к обалдевшей воительнице.

Та и не подозревала, сколько, оказывается, у неё подруг среди небожителей. А в том, что эти две неземные красавицы именно ангелы, она ни капли не сомневалась. Ведунья мысленно обратилась к спасённой:

-«У тебя красивое имя, ты прожила столь же светлую и достойную жизнь».

Все мы ощутили, как шевельнулась, по-настоящему пробуждаясь, незаурядная Санэла Светланы. Этот миг всегда – словно восход солнца весной, он – как соловьиная песнь в полнолуние. Рождение нового стрейнджера!

Диксон и Ель занялись новым телом для Светы, а мы с Джессикой по лучу вернулись на плейт, чтобы определить дальнейшую судьбу деревни рабовладельцев. Оказывается, не желая того, они облегчили нам задачу собственной идентификации.

Сенсоры диская ясно видели всех людей, перенесших травматическую ампутацию пальцев, Мэйт прямо из стазиса лучом БТС отправляла их в медотсек «Содружества». За пару секунд бывшие невольники получали порцию наноботов, оздоровлявших тела, в полубессознательном состоянии проходили портал, и окончательно пробуждались уже на другой планете. Мы надеялись, что ментальный мир Фолер, незамутнённый злобой и ненавистью, поможет возродиться их душам…

Два дома, которые Светлана успела поджечь, ярко горели вместе со спящими внутри изуверами: стазис-поле деактивировалось только сейчас,

Мы тронулись в путь, оставляя местных самостоятельно справляться с пожаром и выяснять, куда бесследно исчезли рабы, все до единого.

Нет, не так – старательный пёс обязательно обнаружит один-единственный невольничий след от столба до пожарища. След короткий, но многозначительный.

-«Странная получилась экскурсия», – подумала Джес, следя за густеющими красками небесной палитры. –«Что-то я перестаю чувствовать себя частицей этой планеты. Сверху смотришь – чёрт знает как вокруг всё красиво! А чуть опустишься вниз – одно сплошное дерьмо. И ведь сами же, сами заживо жрут друг друга!»

-«Да, не знаем мы правды, она затерялась в веках. Может, действительно, люди когда-то опустились на Землю, да и застряли на ней, лишившись возможности улететь».

Уголки губ Джессики опустились – я никогда не видела подругу такой печальной.

-«Оставь, не надо об этом», – положила руку ей на плечо. –«Мы делаем, что можем, но ведь мы ни разу не боги…»

* * *

Сергею не почудилось – тень на столбе и вправду едва заметно шевелилась. Когда в сарае заснули все, кроме него, тёмный силуэт бесшумно отделился от бревна. Рядом с мученицей никого. Пленник перекрестился: «Видать, померла, несчастная – душа в рай отходит».

Однако, тень не вознеслась к небесам, как полагалось. Сергей часто заморгал глазами, увидев, как она неловко шагнула по грешной земле и вытянула в стороны руки, возвращая непослушному телу ускользающее равновесие. Невольник перекрестился трижды. «Этого не может быть, потому что не может быть никогда!»

Сергей прекрасно помнил собственные ощущения на следующее утро после отрубания пальцев. Ступать можно было только на одну ногу, для опоры используя лишь пятку увечной, и каждый шаг сопровождался невыносимой болью. Терпеть это без крика не могла ни одна рабыня, да и большинство пленников-мужчин громко стонали, если приходилось передвигаться.

Обе ноги сразу здесь не уродовали ещё никому, но что должен чувствовать такой человек, Сергей мог ясно себе представить. Тем временем девушка взяла из костра пару головёшек, балансируя, словно канатоходец, двинулась к ближайшему дому. Крыша занялась быстро, мстительница направилась к следующему жилищу нелюдей, скрывшись из вида. Сергей, весь взмокший от волнения, шептал молитву.

-Пусть всё у неё получится, Господи, помоги! Пусть сегодня кончится всё и для всех, так нельзя больше жить, лучше сразу погибнуть.

Вдруг он заснул, при этом хорошо видя всё сильней и сильней разгорающиеся крыши. Чувствовал наполняющий всё едкий запах дыма, но был не в силах даже пошевелиться.

Потом сны сделались и вовсе сказочными – Сергея, Ивана и всех остальных рабов разом забрали на небеса. Они шли через странные ворота, сопровождаемые божественно красивыми, могучими ангелами. Сергей не особенно верил россказням стариков, но рай оказался именно таким, как говорили истово верующие. Мягкий, тёплый климат, чистая вода, доступная еда, и похоже, никого кроме них на многие километры вокруг.

Вот правда краски природы и формы всего сущего оказались неожиданно непривычны глазу, а звуки, издаваемые местной живностью, первое время резали слух. Но что тут поделаешь – именно потому испокон веков звали это место «тем светом». Иным, то есть. Оно и понятно, что всё тут должно быть другое.

Бывшие невольники и невольницы разбрелись по раю, куда глядели глаза. При такой погоде дом под любым кустом, да и хищных зверей никто здесь не видел.

Самым радостным событием после собственно спасения стало для людей медленное, но верное заживление увечий. Каждое утро они с волнением осматривали себя, обнаруживая исчезновение свежих и старых шрамов, ожогов, клейм. Рост выбитых зубов, глаз и отсечённых давным-давно пальцев.

Первое время спасённые пребывали в некой прострации – давали о себе знать пережитые потрясения, требуя одиночества и покоя. А потом люди начали стремиться к общению. Взрослые и даже немолодые, замечая, что кости совсем не болят, кожа стала молодой и упругой, а мышцы налились силой, обнаруживали в себе сто лет назад позабытые чувства.

Бывшие невольники, встречаясь, с трудом узнавали друг друга. А ведь все прежде жили в одном длиннющем сарае. Хоть на ночь мужчин и женщин приковывали к противоположным стенам, всё равно рабы как-то переговаривались, заводили знакомства. Теперь они удивлялись, слыша известные имена и видя каких-то молодых и красивых людей, называвшихся ими.

Многие искали знакомых, чтобы жить вместе, в их числе был и Сергей. День за днём он пытался найти ту, чей подвиг подарил всем спасение. Пока не догадался – в раю существует особое место для героев…

* * *

Прошло чуть больше недели.

Наш крейсер достраивался, всё вроде бы шло своим чередом. Диксон, я и Светлана только начали обмениваться неизвестными друг другу приёмами боя и рукопашной схватки. В ходе общения делились, конечно, и мыслями и воспоминаниями.

Оказалось, родители Светы были таун-людьми, хоть сама девушка родилась и всю жизнь прожила в деревне. Точнее – провела там своё детство, потому что с шестнадцати лет часто бывала в торговых поездках по реке с отцом.

Василий и Василиса полюбили друг друга так сильно, что в этой жизни не захотели принадлежать больше никому. Поскольку института семьи в таунах не существовало, они бежали оттуда, чтобы жить, как им тогда казалось, «на воле». Обоим было по двадцать, и Светлана, выросшая среди дикой природы и полудиких людей, уже сейчас стала намного мудрее своих тогдашних родителей.