Прости, но я хочу на тебе жениться - Федерико Моччиа

заходит и целует ее. – Ну?

– А вот и мы.

Дилетта садится на высокой табурет у стойки:

– Эй, тут очень мило. Отлично все украсила.

Олли улыбается:

– Спасибо. Да, мне очень нравится, и тут очень тихо, можно выспаться. Я думаю, что в каждом доме есть своя атмосфера, особая энергетика, правда?

– Да, а на что похожа атмосфера тут?

Олли улыбается:

– Очень позитивная. Что Ники нам расскажет, как думаете?

– Ну… Я думаю, она хочет предложить двоим из нас быть подружками невесты.

Эрика изумленно распахивает глаза:

– Двоим? Только двоим? Почему не всем троим? Впрочем, я уверена, что меня не позовут!

Олли удивлена:

– Почему? Думаю, что это меня не позовут. Я пыталась тыщу раз с ней связаться, а она мне так и не перезвонила.

– Я тоже. Попробовала и вчера вечером, но телефон был выключен.

Дилетта берет печенье:

– Можно? Я есть хочу.

– Да, да, конечно, извините. Хочешь чего-нибудь?

Эрика качает головой:

– Нет, нет. Я худею. Очень много набрала.

– О чем ты говоришь, ты отлично выглядишь! – Олли смотрит на Дилетту. – На случай, если и ты поправилась.

Дилетта ведет себя так, как будто ничего не случилось, улыбается и делает вид, что увлечена печеньем.

– Я? Может быть. В последнее время я все время есть хочу. – Она смеется. – Наверное, мне придется пойти на фитнес, чтобы наверстать упущенное!

– Да уж. – Эрика кивает. – Возможно, вместе с Филиппо.

Дилетта корчит ей рожу:

– Засранка. Что, так никого и не закадрила?

– Я? Да я не знаю, как от них отбиться!

Дилетта поворачивается к Олли:

– Ну что, все согласны? – И выкладывает на стол пирожные и миндальное печенье, которое принесла с собой.

– Не знаю… – говорит Олли. – Я все еще немного злюсь.

– Да, я тоже, – говорит Эрика, выключая воду.

– Я знаю, девочки, но мы все еще ее друзья. Мы уже говорили об этом по телефону, Ники просто устала… тогда, в свадебном салоне, и раньше, когда она нам не отвечала… Она не злится на нас и не стала любить нас меньше… Просто с ней что-то случилось, то, с чем она не может справиться.

– Да, но какое это имеет отношение к нам? Мы просто хотели ей помочь… – говорит Олли и кладет фильтр с травяным чаем в чайник.

– Ты знаешь… Она просто немного съехала с катушек. Ты же видела, как странно она себя вела в тот день. Девочки, мы – Ондэ. Хорошо это или плохо, но мы не идеальны. Мы не можем всегда быть на высоте. И с каждой из нас может случиться что-то неожиданное… То, что испугает нас и разрушит все наши планы. – И Дилетта прикасается к животу жестом, который только она может понять. – Но мы – Ондэ. Помните? Навсегда. Нас четверо. И мы должны держаться вместе даже тогда, когда кто-то из нас немного съезжает с катушек, попадает в беду, а может, и отталкивает нас по непонятной причине. Друзья могут и ссориться, нельзя все время ладить друг с другом. Что это за дружба тогда? Сплошное притворство. Просто важно все выяснить, найти в себе мужество разрушить стену молчания, которая иногда встает между вами. Кто-то должен был сделать первый шаг. Пусть так. Это будем мы. И ты увидишь, что все будет хорошо. Но мы должны восстановить гармонию… Попробуем, хорошо? Нам будет плохо, если мы просто оставим все как есть…

Эрика и Олли морщатся:

– Послушай, Дилетта, мы любим Ники. Мы любим ее, и ты это знаешь. Обожаем, как и тебя. Но меня злит то, что Ники, оказавшись в беде, закрылась и не обращалась к нам за помощью… Она оттолкнула нас. Поехала в Нью-Йорк, решила выйти замуж, отстранилась от нас, попросила о помощи сестер Алекса, а не у нас… Это она не может остаться с нами…

– Да ладно, Олли, не будь такой жестокой… Это не так. Тебе жаль, что она отстранилась. И это должно заставить нас понять, что, возможно, ей больно. Ничего хорошего не выйдет, если мы просто набросимся на нее, так? И опять же, мы друзья. Точка. И это не просто слова. Она уже скоро приедет, так? Уже почти четыре часа. Вот тогда и посмотрим.

Через несколько минут звонит домофон. Олли идет открывать. Говорит остальным:

– Это она.

Они вдруг чувствуют себя напряженными, взволнованными, напуганными. Сердце Олли бьется так же быстро, как перед экзаменом или трудным испытанием. Дилетта нервно ходит по комнате. Эрика вертит в руках чайную ложку. Поговорить друг с другом. Прояснить. Начать сначала. Как будто между ними никогда раньше такого не было. Небольшая ранка, которая, если ее не заживить вовремя, рискует стать большой проблемой. Друг – это человек, который должен быть рядом, чтобы защитить, помочь, даже если сам не до конца понимает, что происходит. И все те фразы, которые на протяжении многих лет они писали в своих дневниках, посвящали друг другу, чтобы их дружба только крепла с каждым днем. Есть арабская поговорка… «Друг – это тот, кому ты можешь раскрыть свое сердце, зная, что оно окажется в самых нежных руках, которые отберут самое ценное, а все остальное отбросят». И Джебран: «Мой друг, мы с тобой останемся чужими друг другу и самим себе до того дня, пока ты не заговоришь, а я не стану слушать твой голос, как свой собственный, а когда буду молча стоять перед тобой, подумаю, что смотрюсь в зеркало». А еще Антуан де Сент-Экзюпери: «Друг мой, рядом с тобой мне не за что извиняться, не от чего защищаться, нечего доказывать. Я спокоен… За завесой неуклюжих слов ты видишь во мне просто человека». Да, надо просто поговорить с Ники. Без всякого раздражения. Звонок в дверь. Олли идет открывать.

– Привет…

Ники сразу же обнимает ее, заставая врасплох. Олли замирает, опустив руки, немного сбитая с толку этим жестом. Дилетта и Эрика переглядываются. Эрика кривит губы, как бы говоря: «Что-то не так». Потом она тоже обнимает Ники. Улыбается:

– Эта свадьба отгородила тебя от всего и от всех…

Ники ежится и кивает:

– Да, это правда. Ты права.

Однако в ее голосе не слышно обычной жизнерадостности, и Ондэ, конечно, сразу замечают это. Ники закрывает глаза на мгновение, а затем открывает снова.

Дилетта жует печенье, улыбается, пытаясь разрядить обстановку:

– Итак… Знаешь, на что мы сегодня ставили? Что ты выберешь двух подружек невесты… И мы уже говорили, что, в любом случае, одна из нас будет чувствовать себя ужасно… Ты или выбросишь меня, или… Возьмешь всех троих… Говорю тебе, Ники…