13 диалогов о психологии - Соколова Е.Е.

А.: А также Павел Петрович Блонский и Михаил Яковлевич Басов. Басов, по оценкам некоторых исследователей, первым ввел в психологию термин “деятельность” (См. [7, с. 494­497]). Правда, Алексей Николаевич Леонтьев считает, что — в отличие от Выготского, который не использовал термин “деятельность”, но на самом деле его концепция была “деятельностной” — Басов использовал именно этот термин, но пытался вложить в него старое содержание (См. [4, с. 112-113]). Впрочем, все эти рассуждения требуют отдельного разговора.

Наконец, в-четвертых, определенная традиция, ставящая в центр психологических исследований “деятельностные” категории, в частности “действие”, была во французской психологии. Владимир Петрович Зинченко, специально анализировавший вопрос истоков деятельностного подхода в варианте Леонтьева, отмечал, что “А.Н. Леонтьев превосходно знал французскую психологию” [8, с. 46]. Сам Зинченко имел в виду оказавшую влияние на Леонтьева “деятельност-ную трактовку интеллекта”, идущую от Анри Бергсона к Пьеру Жане, Анри Валлону и Жану Пиаже [Там же].

Таковы, на мой взгляд, предпосылки деятельностного подхода в психологии, возникновение

которого определялось стремлением отразить реальное богатство психической жизни

человека в различных видах и формах его конкретной деятельности в мире. А теперь

поговорим о действующих лицах этой “драмы”. Итак, Сергей Леонидович Рубинштейн. Он

учился в Германии, на философском факультете Мар-бургского университета, причем сразу

же после его окончания, буквально накануне первой мировой войны, Рубинштейн защищает

докторскую диссертацию.

С: Как такое стало возможным?

Творческий путь С Л. Рубинштейна

и первая формулировка принципа единства

сознания и деятельности

А.: Мало этого, он, формально являясь учеником неокантианцев Когена и Наторпа, в этой работе выступает их

Диалог II. В Деянии начало Бытия

критиком. Происходит это потому, что уже в юности Рубинштейн обнаружил глубокую самостоятельность мышления, эрудицию во многих науках и — что главное — пытался проникнуть в механизмы развития наук, в методологию как философских, так и конкретных научных дисциплин. Причем его не удовлетворяло решение, даваемое неокантианцами относительно синтеза естественных и гуманитарных наук, он отрицал его за идеалистический характер. Ранняя материалистическая направленность научных изысканий Рубинштейна определялась, не в последнюю очередь, изучением марксизма сначала в легальном, затем в подпольном кружке, ранним знакомством с “Капиталом” Маркса, а возможно, и “обаянием личности Плеханова, с которым в ту пору встречался его отец” (См. [9, с. 5]). Для Рубинштейна Маркс всегда был и оставался одним из создателей диалектико-ма-териалистического метода познания различных сфер реальности, а “Капитал” — блестящим образцом конкретного его применения. Немудрено поэтому, что все его работы, в которых он затем анализирует значение идей Маркса для психологии, представляли собой не конъюнктурный акт, а логический результат его поисков конкретной методологии психологии. С: И что это за работы?

А.: Была опубликована и стала наиболее известной статья Рубинштейна “Проблемы психологии в трудах Карла Маркса”. Это было в 1934 году. Но еще раньше, в 1922 году, была опубликована статья “Принцип творческой самодеятельности”, которая послужила как бы этапом на пути “психологического” освоения идей Маркса и конкретной разработки принципа, который получит затем название “принцип единства сознания и деятельности”. В этой статье дается первая формулировка данного принципа. “Выходит” на эту проблематику Рубинштейн в связи с анализом процесса познания как творческой деятельности. Кстати, вспомни наши разговоры об объективности познания. Рубинштейн пишет в этой связи, что “нет и не может быть восприятия как формы познания, которое было бы чистой рецептивностыо”, что “объективное знание не должно быть восприятием или созерцанием непосредственной данности” [10, с. 105]. Познание всегда есть творческая самодеятельность, и объективность познания предполагает не “рецепцию” (созерцание), а конструктивный характер знания, и исследование представляет собой

не “приятие данного, а, наоборот, преодоление данного, установленного до исследования во имя новых результатов исследования” [Там же].

Однако Рубинштейн идет еще дальше. Деяния исходят из субъекта, он проявляется в своих деяниях — эту мысль можно найти еще у Канта. Но у Канта нет указания на обратное воздействие деяний на субъекта. И Рубинштейн (по необходимости довольно кратко) формулирует принцип единства субъекта (сознания) и деятельности.

СЛ. Рубинштейн: Субъект в своих деяниях, в актах творческой самодеятельности не только обнаруживается и проявляется; он в них созидается и определяется. Поэтому тем, что он делает, можно определять то, что он есть; направлением его деятельности можно определять и формировать его самого. На этом только и зиждется возможность педагогики, по крайней мере, педагогики в большом стиле. Большие исторические религии понимали и умели ценить эту определяющую силу действий. И культ был не чем иным, как попыткой посредством организации определенных действий породить соответствующее умонастроение… Индивидуальность большого художника не только проявляется, она и созидается в процессе творчества… Лишь в созидании … этического, социального целого созидается нравственная личность. Лишь в организации мира мыслей формируется мыслитель [10, с. 106]. А.: Я процитировал эту небольшую статью, чтобы ты понял: в ней содержалась фактически программа построения новой деятельностной психологии, пусть еще в зародыше. И это, кстати, было еще до прихода Выготского в большую психологию, до его методологических формулировок. В это время Рубинштейн работает в Одесском (Новороссийском) университете заведующим библиотекой. С: Как библиотекой? Разве он там не преподавал?

А.: Переход Рубинштейна на эту работу после нескольких лет преподавания объясняется тем, что Рубинштейн почувствовал “полное неприятие в научных философских кругах” его научной и преподавательской деятельности (См. [9, с. 7]). Зато он смог посвятить себя полностью тем проблемам психологической науки, которые его особенно интересовали. Положение меняется после того, как Рубинштейн переезжает в Ленинград, становится заведующим кафедрой пси-

504 Диалог 11. В Деянии начало Бытия

хологии Ленинградского государственного педагогического института имени Александра Ивановича Герцена.

М.Г. Ярошевский: Думаю, лидирующее положение в советской психологии как СЛ. Рубинштейна, так иЛ.С Выготского в значительной степени было обусловлено тем, что они, будучи исследователями высокой философской культуры, неотступно размышляли над специальной теорией (логикой развития) психологического познания, а не только над общими проблемами гносеологии [11, с. 283].

А.: В 30-е годы Рубинштейн, как и Выготский чуть ранее, пытается ответить на вопрос, который поставил перед собой его аспирант Ярошевский и который стоял перед любым психологом, пытавшимся “свести концы с концами” и создать новую психологию. М.Г. Ярошевский: Большое впечатление произвела на меня книга Карла Бюлера “Кризис психологии” где ставился вопрос о выходе из кризиса на пути интеграции трех главных направлений: интроспективной психологии сознания, бихевиоризма и культурологической концепции Диль-тея.

Я изложил Сергею Леонидовичу свои соображения об этой книге. На что получил ответ, что вопрос о построении целостной психологической системы таким способом не решается. Все направления, о которых речь идет у Бюлера, должны быть сперва преобразованы. Нужны новая теория сознания, новая теория поведения и, наконец, новое понимание связей личности с миром культурных ценностей, чтобы преодолеть расщепление психологии и вывести ее из кризисного состояния [11, с. 285-286].

А.: В своих работах “ленинградского периода”, продолжавшегося до 1942 года, Рубинштейн утверждает и доказывает, что базу для построения новой конкретной и содержательной психологии может составить философия марксизма, где иначе понимаются все три сферы реальности, о которых идет речь. При этом Рубинштейн использует “Экономичес-ко-философские рукописи 1844 года” Маркса, которые действительно представляют большой интерес для психологов до сих пор. Рубинштейн анализирует там и другие работы Маркса, раскрывает их значение для психологии. Особую роль играет здесь Марксова концепция деятельности.

СЛ. Рубинштейн: Не в том была ошибка поведенчества, что оно и в психологии хотело изучать человека в его дея-

Творческий путь СЛ. Рубинштейна 505

тельности, а, прежде всего, в том, как оно понимало эту деятельность… Маркс, пользуясь гегелевской терминологией, определяет человеческую деятельность как опредмечивание субъекта, которое вместе с тем есть распредмечивание объекта… Вся деятельность человека для Маркса есть опредмечивание его самого, или, иначе, процесс объективного раскрытия его “сущностных сил”… Итак, деятельность человека — не реакция на внешний раздражитель, она также не делание как внешняя операция субъекта над объектом, — она “переход субъекта в объект”… Поскольку деятельность человека есть опредмечивание, объективирование его или переход субъекта в объект, раскрытие в объектах его деятельности его сущностных сил, в том числе его чувств, его сознания, постольку предметное бытие промышленности есть раскрытая книга человеческих сущностных сил, чувственно предлежащая перед нами человеческая психология…