Одинокие велосипедисты - Сусанна Арменян

— Интересно, заметили там уже, что нас нет? — придумал наконец себе реплику граф Томо.

— Пусть, — безразлично произнесла дама. Томо взял ее за руку, но она мягко и даже брезгливо высвободила свою ладонь.

— Луна, — сказал Томо, кивком указывая даме на маслянистый лимон в небе.

— Это не повод, — сухо ответила дама Вретс-зи-Авретс.

— Вы дама вольная, подневольная или невольная? — вежливо поинтересовался граф Томо, чтобы далее более осмотрительно строить беседу. Он так волновался, что попытался провести по лицу несуществующей рукой. Резко дернувшись, опустил обрубок на бедро.

— Я — дама отдельная, — строго произнесла его спутница, шлепая снятой перчаткой по шее мула, который чуть замедлил шаг. — И не просто отдельная, а прямо-таки особенная и из ряда вон выходящая. Я коллекционирую.

— Что коллекционируете?

— Озёра, — сказала дама. — У меня уже есть озеро Зеро, на днях я купила озеро О, присматриваю еще одно — озеро Тяжелой Воды. И много других есть. Вы интересуетесь озерами?

— Нет, — признался Томо.

— Чем же вы интересуетесь?

— Дамами… То есть, одной, конкретной, отдельной и очень особенной дамой.

— Я думала, и вы особенный, — оловянным голосом протянула дама Вретс-зи-Авретс. — А вы такой же… Неужели, кроме дам, нет для вас, графов, ничего приятнее и желаннее?

И не дожидаясь ответной реплики Томо, дама неожиданно повернула своего мула и поехала в сторону. Граф Томо слез с седла.

Он долго шел вдоль парапета набережной, глядя в зелень воды и вдыхая странный речной запах. Мул некоторое время шел за ним, а потом повернул, и скоро звук от его копыт затерялся в темных деп-и-солевских улочках.

Граф Томо был один. Он думал о многих вещах. Потом сидел на холодном каменном парапете и смотрел.

Когда небо стремительно навалилось на город отчаянной синевой, Томо стало страшно. Он ощутил неотвратимую смертельность этого утреннего часа.

Постепенно неестественный солнечный свет согнал графа с парапета, и Томо пошел дальше.

Деревья, равномерно поднимающиеся из асфальта вдоль реки, были как правые руки, впивающиеся в небо. Они роняли вниз — серыми орущими листьями — голодных воробьев. Птицы возились, как мыши, купались, пили воду, дрались, клевали — по очереди — подпрыгивающий кусочек печенья… Томо вспугивал их своими осторожными шагами, но птицы тут же возвращались на свои места, далеко не отлетали, не чувствуя со стороны человека какой-либо угрозы.

Так граф Томо дошел до моста Дамы Оноокой. Находясь в самой середине его, граф увидел идущего навстречу пешехода. Юноша шагал легко и стремительно, он был одет в скучное зеленое пальто, а шею укрывал теплый коричневый шарф. На рукаве пальто граф Томо уже издалека разглядел знакомый герб.

Граф Осцилло — очередной его граф Осцилло — приблизился к Томо вплотную.

Оба остановились.

— У меня нет при себе ножа, — доложил Томо, глядя в лицо своему семейному врагу.

— Я одолжу, — успокоил его Осцилло и протянул тонкий нож изящной рукояткой вперед: так среди графов принято было протягивать ножи во время дуэлей.

— А без секундантов — обойдемся, — подытожил Томо, пробуя, как ложится чужое оружие на его левую ладонь.

— Легко мне, ей-ей, подниматься на горную кручу, — сказал Томо, делая первый выпад.

— Естественен рай, опекаемый дружной бригадой, — улыбнулся Осцилло, успев отскочить, и тоже сделал попытку достать Томо ножом.

— На небе моем, — выдохнул Томо, защищаясь, — обрисованы ветренной тушью…

Осцилло парировал удар и резко ударил сам, лезвие ножа проскочило совсем рядом с щекой Томо.

— …Алмазные ангелы, — злобно прошипел Осцилло.

— С крыльями из стекловаты, — ответил Томо. Они отскочили друг от друга, отдыхая и восстанавливая дыхание. Потом снова бросились друг к другу, бой перенесся на проезжую часть моста.

— Давайте прицелимся в них из фамильной рогатки! — крикнул Осцилло, пронзая воздух острием.

— И с неба на землю собьем их прозрачные тушки! — прорычал в ответ Томо, чувствуя, как горяча стала узорчатая рукоять в его ладони.

— Медовые краски заката — мечта психопатки, — тяжело дыша, сказал Осцилло.

— А я обожаю потягивать пиво из кружки…

Вдруг Томо споткнулся. Когда боль стала такой невыносимой, чо он перестал ее ощущать, Томо решился открыть глаза.

Над ним склонился гарф Осцилло. Он держал в испачканных кровью пальцах нож и что-то говорил Томо. Но графу Томо не было слышно. На лице у Осцилло было написано спокойное, будничное выражение. Он даже немного улыбался.

По-отечески потрепав Томо по плечу, Осцилло вложил что-то в единственную ладонь поверженного противника, поднялся с колен и исчез из поля зрения Томо. Тогда граф Томо посмотрел в небо. Там летали разнообразные птицы.

Потом перестали: из графа Томо вытекла вся его кровь.

Когда графа Томо отыскали и на грязной ярмарочной телеге привезли, дон Салевол долго не мог разжать ладонь мертвого друга. А когда отогнул застывшие пальцы, увидел в кулаке маленькую сиреневую бабочку. Подвигав крылышками, она вспорхнула и стала летать по комнате, чтобы найти окно и очутиться снаружи.

Тбилиси

1998

Словарь-памятка

Граф Томо — младший из рода Томо.

Дама Амстер — невольная дама, родственница графа Томо.

Бэг — бродячий певец.

Осцилло — род семейных врагов Томо, графы.

Тахраб — райцентр, город, столица.

Дон Салевол — шофер-дальнобойщик, друг Томо, вроде бы бисексуал.

ТИБО — Тахрабский Институт Благородных Отпрысков.

Мэтр Пери — преподаватель сладкоголосия.

Мэтр Деци — преподаватель мордологии.

Тахрабус — общественный транспорт.

Площадь Дамы Оноокой.

Река Дамы Оноокой.

Мост Дамы Оноокой.

Улица Дамы Оноокой и всё остальное ее имени… — см. Дама Оноокая.

Дама Оноокая — каноническая святая, покровительница жуков и велосипедистов.

Кококсиан — автор труда по мордологии «Ампутация бесконечности», легшего в основу. Гетеросексуал.

Акян Реван — древний поэт: поэма «Хлор», оды — «Ванилин», «Лохань», «Таз», «Вазелин» и др.; драмы, лирика. Сексуальная ориентация неопределенно-личная. Погиб в перестрелке.

Ян Хук — голубой боксер, очень чувствительный.

Улицы: Ховенбета, Коктожана, Марежана, Габенжана, переулок Киндромана — названы в честь одного и того же человека.

Проспект Широченный — в честь своей широченности.

Дама Рози Велет — вольная дама, странная.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});