Не ходите, дети... - Сергей Удалин

Мзингва задумался. Удивительно, но он совсем не помнил, как прощался с колдуном, как садился в машину. Может, этого и вовсе не было? Может, Шаха уложил его на заднем сиденье, а сам сел за руль? Он ведь с самого начала предлагал такой вариант, но Мзингва отказался, опасаясь, что в этом случае ему и заплатят меньше. А потом, отъехав немного, белый мерзавец спихнул ненужного теперь шофера на обочину.

Похоже, так все и вышло. И получается, что глупый русский все перепутал и поехал не в ту сторону. А раз так, не все еще потеряно. Мзингва найдет его и объяснит, что обманывать зулусов нехорошо. Зулусы могут за это очень больно и обидно наказать.

Только бы застать в деревне кого-то из друзей. Все-таки Шаха – серьезный противник, в одиночку с ним не справиться. А вот человек шесть или семь, да на двух машинах – это в самый раз. И, чтобы не терять попусту времени, выбираясь на дорогу, Мзингва решил идти напрямик, вдоль ручья, который должен протекать где-то поблизости.

К зарослям свинцовых деревьев[31], тянувшихся вдоль ручья, он подошел перед самым закатом. Нашел тропинку, ведущую к броду, и начал спускаться. Буквально через несколько шагов сквозь тихий, ровный плеск воды зулус расслышал человеческие голоса. Два голоса. Только слов поначалу было не разобрать. Но чуть позже Мзингва понял, что это просто чужой, незнакомый язык. А откуда взяться чужакам в самом сердце Зулуленда? То есть не совсем так – кто еще это может быть, если не его русские приятели? И похоже, они совсем близко, на другом берегу. Ну, сейчас он выскажет все, что о них думает.

Мзингва выпрямился, напустил на себя грозный вид и шумно зашлепал по воде. Силуэты русских смутно угадывались в просвете между деревьями. Самого зулуса они пока не видели, но Мзингва посчитал ненужными всяческие военные хитрости и смело окликнул врага:

– Эй, Шаха! Вот я и нашел тебя, ублюдок! Отвечай, где ты спрятал мою машину?

Русский услышал его, обернулся, но дальше повел себя как-то странно. Не попытался скрыться в зарослях и не пошел навстречу, а лишь молча помахал рукой. То ли решил, что повстречался с призраком невинно убиенного Мзингвы и теперь надеялся этими взмахами прогнать его прочь, то ли, наоборот, подзывал к себе.

Непонятные жесты врага не испугали зулуса, а только придали ему решимости. Правда, через мгновение с того берега послышался еще один звук, похожий на отдаленное урчание мотора, но африканец лишь усмехнулся в ответ на наивные уловки русского. Шаха хочет убедить его, что машина куда-то уезжает? И кто ж ею тогда управляет? Гарри? Но ведь он только что был здесь. А может, белый человек изображает рычание зверя? Ну, это уж и вовсе глупо. Как будто Мзингва ни разу в жизни леопарда или льва не слышал. Он же все-таки зулус, а не малаец какой-нибудь.

– Прекрати дурачиться, Шаха! – крикнул он со всей возможной строгостью. – И ответь мне, если ты действительно мужчина, а не трусливая гиена.

Русский молчал и не двигался с места. И тут странный звук повторился. Намного громче, чем в первый раз. И Мзингва узнал его. На самом деле хищников зулус чаще видел по телевизору, чем вживую, но несколько раз ему приходилось возить клиентов в заповедник. И там он слышал настоящее рычание льва, ничуть не отличавшееся от того, что раздавалось сейчас. Только тогда Мзингва находился в полной безопасности, в сопровождении опытного экскурсовода и в десяти шагах от крепкого, надежного джипа, в котором, помимо всего прочего, находилось ружье, стреляющее ампулами со снотворным. А теперь ничего этого рядом не было. Кроме двоих русских, таких же растерянных, как он, Мзингва, и появившегося из-за кустов хищника. В полумраке лев выглядел еще крупнее, чем был на самом деле. И нервы зулуса не выдержали. С громким воплем он ринулся наутек, прямо по руслу ручья, спотыкаясь об острые и скользкие камни, но тут же поднимаясь и с каждой секундой увеличивая скорость.

– Люди! Кто-нибудь! На помощь! – кричал бедняга поочередно на всех трех известных ему языках.

* * *

Шахов посмотрел в ту сторону, куда указывал Гарик. Глаза уже привыкли к темноте, и он без особого напряжения различил за кустами у самой воды нечто живое, шевелящееся. На человека, даже вставшего на четвереньки, это нечто никак не походило. Зверь. Крупный. Скорее всего хищник. Притаился, зараза! Сейчас ка-а-ак прыгнет!

– Отходим, студент, отходим, – прошептал Андрей, опасаясь спровоцировать животное. – Только не делай резких движений.

Юноша послушно попятился. Но, конечно же, не смог не наделать шума. Хрустнула под ботинком какая-то ветка, нога поползла в сторону. Пытаясь сохранить равновесие, Гарик замахал руками и задел соседний куст. Листва угрожающе, по-змеиному зашипела.

Хищник мгновенно повернул голову к источнику шума, в темноте блеснули зеленые огоньки, совсем как кошачьи глаза.

Ах вот, значит, как? Кошка. Леопард, вероятно. Нет, голова слишком большая, с какими-то рваными, неправильными очертаниями. Или это уже не голова, а… Да, грива. Значит, лев. Ёкарный бабай, накаркал-таки колдун встречу! И что теперь делать? В темноте, без оружия. Даже палку какую-нибудь не успеешь подобрать.

– Гарик, ну что ты там возишься? Сваливаем, я сказал!

Студент неуклюже зашуршал подошвами по склону. Лев недовольно вполголоса рыкнул, но не двинулся с места. Может, он не голоден и нападать не собирается. Но все равно береженого бог бережет. Нащупывая ногой дорогу и медленно пятясь, Андрей снял с себя рубашку и обмотал ее вокруг левой руки. Слабая защита, но лучше, чем вообще ничего. Авось не прокусит.

Шебуршание за спиной стало громче. Быстро оглянувшись, Шахов увидел, что Гарик тоже стаскивает пиджак.

– Студент, ты это брось, слышишь? – Андрей старался говорить ровно, тихо и спокойно, но голос от возбуждения то и дело срывался на высокие ноты. – И думать забудь! Куда тебе против такой силищи? Рви когти, кому говорят!

– Нет, Андрей Ви… – Юноша запнулся, но тут же уверенно продолжил: – Нет, Андрей, я с тобой. Колдун сказал, что мы вместе должны победить льва.

Шахов, забыв об осторожности, повернулся к партнеру:

– Какой в жопу колдун?! Какое там «победить»?! Это тебе не компьютерные игры, в живых бы остаться!

Обеспокоенный звуками человеческих голосов хищник поднялся на лапы и медленно, неохотно стал выбираться на тропу. Он был сыт и тоже надеялся избежать схватки, тем более схватки с человеком, но лишь в том случае, если соперник отступит первым. Льва не зря называют царем зверей. Королевское величие и почти человеческая гордость не позволяют ему проявить слабость. Пусть даже никто, кроме этих двуногих, ее и не увидит. И еще меньше лев любит попадать в неловкое, смешное положение. Либо ему дают спокойно, с достоинством удалиться, либо будет драка.