Феникс или возрождённый оккультизм - Мэнли Холл

Письмо генерала Пайка о созыве Тридцать третьей степени, написанное им за год до смерти (перевод письма см. ниже)

НА БОГА УПОВАЕМ

ЗДАНИЕ ВЕРХОВНОГО СОВЕТА 33-Й СТЕПЕНИ Древнего и Признанного Шотландского ритуала, Относящегося к юрисдикции южных штатов США, 433, Третья улица, Северо-Запад Восток Вашингтона, округ Колумбия,

25 сентября 1890 года нашей эры, 90-й год Верховного Совета.

Великий Командор:

Главным инспекторам Верховного Совета

Дражайшие Братья,

Сим срочным извещением о созыве я призываю вас отложить все свои дела и собраться здесь, в Совете, ради блага Ордена в соответствии с нашим Уставом двенадцатого октября сего года. Я с нетерпением ожидал наступления этого дня с самого начала нынешнего года, ибо очень хотел бы увидеть всех вас еще раз. Я знаю, что вы все не сможете собраться здесь. Вот уже в течение тридцати лет на каждом собрании бывают пустующие места. И все же те из вас, кто смогут присутствовать, будут ощущать отсутствие тех, кого мы будем тщетно надеяться увидеть, и это обстоятельство, к сожалению, омрачит удовольствие от нашей встречи, особенно для тех из нас,

Кто ныне неумолимо приближается к закату дней, ведь отсутствие дорогого друга, которого мы вряд ли можем надеяться когда-нибудь снова увидеть, волнует нас так же, как его смерть. Разве может не причинять боль и не удручать нас сознание того, насколько мала вероятность когда-нибудь еще раз увидеть дорогие лица и услышать любимые голоса? Можно ли не печалиться при воспоминании о том, что один из наших Братьев, ставший действительным членом в июне 1879 г., умер в мае 1889, даже не повидавшись с нами, и единственное, что ему помешало, — это его юридическая деятельность, и что его вообще видели только трое из нас, а для всех остальных он всего лишь подобие Тени имени в стране снов?

В такой небольшой группе, как наша, связанной воедино узами, которым надлежит быть прочными, как Судьба, имеющей общие обязанности, поддерживаемой торжественными клятвами исполнять общий долг, в которой каждый обязан остальным получением помощи и совета, — каждый знает, что слишком большое количество пустых кресел подрывает ее авторитет, уменьшает ее возможность творить добро и вредит ее респектабельности; каждый Брат несомненно должен быть готов принести гораздо большие жертвы, чтобы увидеть своих Братьев по крайней мере один-два раза за всю свою жизнь.

Дорогие Братья, пусть это настойчивое выражение протеста против отсутствия тогда, когда есть возможность присутствовать, не обижает вас. Мы без сомнения в состоянии сделать ту работу, которую необходимо сделать, и без помощи отсутствующих, хотя, возможно, и не так хорошо, и не с такой легкостью и удовольствием для себя; но мы могли бы считать их отсутствие пустяком и относиться к нему равнодушно, если бы наша любовь к ним была всего лишь пустой симпатией, а наше желание видеть их — не более чем мимолетной прихотью. Натяжение серебряного шнура Братства всегда ослабевает от долгой разлуки. Socios ergo convoco omnes — Объединимся, чтобы собраться.

Да хранит вас вечно Отец наш Небесный!

Великий Командор

* * *

Альберт Пайк был в полном смысле этого слова человеком, добившимся успеха своими собственными силами. Будучи еще совсем молодым, ни к чему он не стремился так сильно, как к образованию. Слишком бедный, чтобы заплатить за вступительные экзамены в Гарвардский университет, юный Пайк поставил перед собой задачу самообразования. О том, насколько ему удалось преуспеть в этом любимом деле, свидетельствует тот факт, что впоследствии, в 1859 году, Гарвардский университет присудил ему почетную степень магистра гуманитарных наук. Пайк с благодарностью отказался от этой чести, заявив, что, когда у него не было ни гроша, а он нуждался в образовании, двери этого учебного заведения были для него закрыты и что он не нуждается в отсроченной ученой степени.

Из вышесказанного очевидно, что франкмасонство не только считает Альберта Пайка образцом высоких качеств масона, но, награждая его всяческими званиями, тем самым официально признает системы взглядов, которые он привнес в ритуалы и символы масонского братства. Франкмасонство было для Альберта Пайка синонимом учености.

Пайк, изучивший туманную историю и содержание франкмасонской традиции так, как это удавалось очень немногим, без сомнения является самым подходящим специалистом в этой области, к которому можно обращаться тем, кто пытается открыть для себя важнейшие составляющие франкмасонства. Так давайте же справимся у этого блестящего оракула и из его собственных слов выведем основные положения философии франкмасонства.

Нет никакой необходимости и даже не очень желательно, чтобы у всех людей непременно были одинаковые представления относительно природы Бога или субстанций и целей существования мира. Также не согласуется с высшим благом и злобное поношение или осуждение кем бы то ни было верований его ближних. Оккультные и метафизические науки — древнейшие науки, известные нынешнему человечеству, и франкмасоны высших степеней, игнорирующие значение трансцендентальных отраслей знания, язвительно критикующие тех, кто поняли важность этих наук, обнаруживают полное незнание не только текста собственного руководства — «Правила нравственного поведения и догма», но также и основного принципа масонства, который гарантирует каждому человеку не подвергаемую преследованию свободу мысли.

Интерпретируя масонский символизм, Альберт Пайк естественно обращался, как в конечном итоге должны поступать все ученые, к тем древним институтам знания, от которых до нынешнего века дошел щедрый дар в виде рационального блага. И Альберт Пайк без колебаний, вызываемых ложным самолюбием, признал источник своего знания. В мистериях Цереры и Прозерпины в Элевсине, Изиды и Озириса в Египте, Атиса и Адониса в Сирии, друзов[21] Ливана и друидов Британии, преследуемых гностиков и гневно осуждаемых каббалистов, а также многих других он обнаружил корни того великого дерева, которому суждено было прорасти сквозь века и, появившись под названием франкмасонства, раскинуть свои ветви по всему современному миру.

Тот, кто не признает этого, не признает Пайка, ритуалы и очевидное, ибо богатство франкмасонства заключается в тех традициях, которые связывают его с великими системами культур седой древности. Члены масонского братства с гордостью ссылаются на своего брата Пифагора как на выдающийся образец посвященного древности. Но помнят ли они, что этот «брат» был трансцендентальным магом, обладавшим всеми сверхъестественными способностями, которые люди нового времени подвергают осмеянию, и вошел в века благодаря своей необычайно широкой эрудиции?

Пайк ощущал большее величие, более полный смысл и более высокую цель. Он стоял особняком, один из немногочисленного племени гигантов мысли, которым дано видеть дальше узкого круга личных интересов, прозревая высшее назначение и бескорыстную цель. Говоря, что Альберт Пайк был каббалистом, мы просто повторяем его собственные слова. В «Правилах нравственного поведения и догме» можно найти следующее утверждение: «Того, кто проник в святая святых каббалы, переполняет восторг от понимания доктрины — такой логичной, такой простой и в то же самое время такой совершенной. Необходимое согласие идеалов и знаков, подтверждение самых основных реалий простыми знаками; Триединство Слов, Букв и Чисел; философия, простая как алфавит, глубокая и неиссякаемая как Слово; теоремы более сложные и блестящие, чем у Пифагора; теология, итог которой подводится на пальцах; Бесконечность, которую можно уместить в горсти ребенка; десять цифр и двадцать две буквы; треугольник, квадрат и круг — таковы составные части каббалы. Это элементарные составляющие писаного Слова, отражения того произнесенного Слова, которое сотворило мир!»

Если вам потребуются дополнительные доказательства, поразмышляйте над 235 страницами комментария к каббале, написанного рукой Пайка и хранящегося ныне в библиотеке Верховного Совета. Не следует также забывать, что для своих масонских произведений Пайк многое почерпнул в книгах по трансцендентальной магии Элифаса Леви, каббалиста и чародея, идеи которого, должно быть, чрезвычайно восхищали Пайка, раз он так часто их цитировал. В «Великой работе» и «Легенде», совокупности условных знаков и пояснений степеней с 4-й по 32-ю, содержатся сотни ссылок на каббализм. Любой франкмасон, внимательно их изучающий, не мог бы не познакомиться с основными принципами каббалистической традиции, поскольку они заимствованы из «Сефер Йециры» — «Книги творения» и «Сефер ха-Зогара» — «Книги сияния».

Пайк-герметист выступает в роли не менее выдающегося истолкователя первооткровения. В своей лекции о рыцаре Солнца, или правителе-адепте, Пайк обнаруживает глубокое знание этой тайны: «Таким образом, герметическое искусство представляет собой религию, философию и естествознание одновременно. С точки зрения религии это религия древних волхвов и посвященных всех веков; рассматривая его как философию, мы обнаруживаем основы герметизма в александрийской школе и теориях Пифагора; считая его наукой, мы должны выяснять его процессы у Парацельса, Николя Фламмеля и Раймунда Луллия». Далее Пайк ставит все на карту, делая потрясающее оккультное заявление. Ни один из того племени философов-метафизиков, которых материалисты с таким пылом презирают, никогда не взмывал столь победоносно в герметические небеса.