Любовь нечаянно ворвётся - Галина Ивановна Губайдуллина

для своих целей, не привязываясь и не переживая за их страдания и жизнь.

И вдруг они всей гурьбой напоролись на целующуюся парочку Рафаэля Уолдена и Сару Дэрквульф!

Кальвин начал трансформацию с глухим рокотом:

— Порву щенка за соблазнение сестры!

Юная леди Дэрквульф перекинулась в волка быстрее и загородила жениха собой, злобно рыча.

Из дома к ним выбежал альфа клана Чёрных оборотней.

Ральф и Кальвин мерились злобными взглядами, но подоспевший Джек спросил у дочери:

— Этот юноша — твой выбор?

Та переметнулась в человека и закричала:

— А что? Титул герцога получит мой сводный брат Элвин. Зачем я клану? Полукровка ведь.

Отец постановил:

— С человеком Саре будет лучше, чем с волком. Она — полукровка, невыгодная партия, за родовитого волка всё равно не сможем отдать.

Алейна всплакнула:

— Как я буду без своей девочки?

— Сноха родит другую, — хмыкнул муж, — А дочь будет под боком в пансионате у людей. Хоть каждый день навещай, не надо переживать, что в другой стае её обижать будут. Уж этот человечишка её на руках носить будет.

14 глава

Джек Дэрквульф для дочери сыграл тоже скромненькую свадьбу, позвав на неё всего несколько близких друзей из стаи да несколько родственников.

Артур Уолден с бабулей светились счастьем: брак наследника фамилии такой же удачный, как и у сестры!

Сайн радовалась за старшего брата Рафаэля как-то отстранённо. Сидела за столом рядом с младшим братом Томом, наглаживая того по голове, выспрашивая все его хулиганские новости.

Затем потянулись дни, беременность сделала её спокойной до безразличия. Впору выть белугой в браке, сравнимым с рабством, но душа, будто заледенела. Никаких эмоций, манит спать. Опустошённость.

Ночью Сайн проснулась от жара сбоку. Глянула: о, муж заявился.

Сонно узнавала:

— Что Вы делаете в моей постели?

— Вообще-то здесь всё моё. И ты моя.

И он вдавил её своим телом в матрас.

— Пожалуюсь Вашей матушке, — пробурчала угрозу.

Он бухнулся в сторону, ворча:

— Женское общество должно расслаблять, а оно напрягает! То ревность, то истерики, то капризы, то недовольство, а от тебя и ненавистью за километр несёт.

— Вы ничего не знаете о женщинах, мы живём на эмоциях, на переживаниях… А на сколько я успела Вас изучить, Вы не сентиментальны, чувства для Вас ничего не значат. Вас корёжит от романтического повествования в книгах, кои читала Ваша сестра. Вы терпеть не можете стихи… А, значит, Вы не способны на благородный поступок во имя женщины. Вы не способны любить…

— Да, я не признаю любви. Но я способен оценить и уважать за преданность, за дружбу.

— Уважать… — с беспомощной улыбкой грустно повторила жена, — Но это так мало, так убого и незначительно. Хотя я понимаю: Вы не способны на большее.

— Не принижай меня. Я боготворю мать и твоего ещё не родившегося ребёнка уже обожаю.

— Простите, я действительно слишком к Вам предвзята.

— Тогда, может, отдашь супружеский долг?

— Спи, дорогой, вечером долги не отдают.

Тот хохотнул и покинул её постель.

Она радостно выдохнула, его общество тяготило. Хотя где-то глубоко в душе ждала раскаянья и извинений.

После завтрака Кальвин объявил, что уезжает на несколько дней на охоту в угодья. Рассеянным взглядом скользнул по жене, быстро чмокнул её в щёку и быстрым шагом удалился из столовой.

— Он опять ушёл… — всё же вырвался грустный вздох у Сайн, она тут же прикрыла рот двумя пальцами: как из неё могли вырваться слова сожаления при свекрови со свёкром!

Да, иногда её тянуло пообщаться с мужем…

Джек по указке жены тоже покинул комнату.

Алейна успокаивала сноху:

— Он привыкнет к тебе. Пройдут годы, и Кальвин не сможет без тебя есть, спать. Захочет узнать твоё мнение, захочет одаривать и ценить.

«Я не могу ждать так долго!»— хотелось закричать невестке, но воспитание крепко держало её рот на замке. Почему сердце тянется к этому злому, жестокому и неверному мужчине? Видимо, причина в том, что она носит его дитя… Или всё ещё надеется на чудо? Что её волк изменится в лучшую сторону?

Свекровь даже приобняла вставшую из-за стола сноху, погладила по плечу. Затем с улыбкой положила руку на живот беременной.

Но вскоре на одном празднике в волчьей общине в одном из селений Сайн убедилась, что зря надеялась на что-то хорошее в браке с этим оборотнем.

Сначала муж ворчал:

— Мне твой платок на голове не нравится.

На что она хмыкнула:

— Но не могу же я носить на голове бутылку вина, чтоб тебе всё нравилось.

А Джек с Аллейной зажигали в танцах на площади.

Затем, сидящая на лавочке в тенёчке Сайн заметила, как Кальвин договаривается с какой-то молодкой из деревенских, щиплет ту прилюдно за задницу, отчего та одобрительно хихикает.

Жена из людей подошла к развлекающемуся мужу и истерично рассмеялась:

— Доминируешь над челядью? Почему не опробуешь силы со знатными дамами?

— Чтоб войну развязать? А ты злишься от ревности? Хм… Ну, сама виновата: надо вовремя исполнять супружеский долг, — Кальвин оттащил её подальше от облюбованной волчицы и продолжил объяснения, — Увлечённость…как думаешь, что это? Не более, чем половая склонность к удовлетворению желания, вспыхнувшего из-за зрительного восприятия. Мужчин привлекает фигура, лицо, вызывающее поведение или «титул» проститутки, и сильный пол готов идти, не задумываясь, на приключения.

Разочарования изъедали душу и девушка проговорила:

— Видимо, тебя по ошибке назвали волком. Ты — пёс! Что ещё ждать от кобеля? Он не способен на верность.

Опасающаяся скандала на глазах общественности свекровь взяла Сайн за руку и утянула в сторону. Кальвин вернулся к уступчивой волчице.

Алейна властным голосом дала распоряжение первому попавшемуся волку:

— Налейте мне вина.

Оборотень вмиг преподнёс требуемое и исчез с глаз.

И женщина принялась уверять невестку:

— Я прекрасно знаю мужчин. Для них самая главная женщина — жена. Все женщины вне дома — лишь игрушки или средства для поднятия самомнения.

— Вы забыли добавить, что и мать для них — авторитет.

— Мать авторитет лишь для холостяков, кои навечно остаются маменькими сынками.

«Лицемерка, — подумала Сайн, — Сама-то сразу жгла всех, кто слово против говорил, тех же мужей даже».

А Алейна привела железный довод:

— К тебе же возвращается. Что тебе ещё надо? Или хочешь вернуть Кальвина в свою постель? Только скажи. Но я боюсь за твоё здоровье. И боюсь за сохранность твоего не родившегося ребёнка…

15 глава

Сайн родила дочь к концу зимы в середине февраля. Рыжую, пышущую жаром. Алейна была рада больше всех. Как же, внучка так на неё похожа!

— Я забираю девочку, — заявила свекровь.

— Не разлучайте меня с