Иван Дурак и происки Кащея - Михаил Голубев

распасться, и направила в нужное русло, разместив в свободном пространстве одного из параллельных миров. Иванушка пришел в себя минут через пятнадцать после всего этого.

Он открыл глаза, чувствуя, как глазные яблоки распирает от повышенного давления. Голова кружилась, и поэтому Иванушке казалось, что он падает в какую-то бескрайнюю пропасть. Но, открыв глаза, Дурак убедился, что это вовсе не так, что он лежит на земле, посреди неба висит огненная шайба солнца и светит так, что перед глазами появляются глюки в виде радужных геометрических фигур.

Иванушка напряг мышцы живота и сел. Головное недомогание прокатилось по мозгам, упало в желудок и выскочило оттуда через рот вместе с остатками пищи. Иванушка вытер губы рукавом и вспомнил, что ничего не жрал много часов. Понятие суток, дня и ночи уже не к чему было применять. Дурак пошарил за пазухой и обнаружил верный ломоть Вечного Бублика. Хорошо, что успел заранее позаботиться, еще в гостях у бабы Яги рассовав Бублик по разным карманам одежды.

Все видимое Иванушке пространство было усеяно мусором, обломками бетонных и кирпичных зданий, трубами, искореженными автомобилями и прочими стеклянными, железными и даже деревянно-тряпочными обломками, обрывками и осколками.

Иванушка медленно побрел среди этого хлама, солнце светило ему в темечко, он задумчиво жевал хлеб и трогал руками доселе невиданные предметы или, вернее, то, что от них осталось после какого-то кошмарного апокалипсиса.

Хотя вокруг было совершенно безлюдно, Иванушка все же не надеялся на лучшее и вооружился обломком канализационной трубы сантиметров пяти диаметром и длиною около метра. Ржавая и рваная на краях железяка выглядела вполне устрашающе.

Так он шел и шел, а руины казались бескрайними, как пустыня, и солнце стояло почему-то все время в зените, не сдвигаясь ни на йоту за многие часы. И не видно было ни конца, ни края этому однообразному безобразию…

Прасковья Безумная сидела на старом прогнившем деревянном ящике, служившем в камере одновременно столом и стулом, и, грациозно подвернув под себя голые ноги, с интересом наблюдала за метаморфозами своего брата.

Ипроксим Безумный находился все в той же йоговской позе, закрыв глаза, и все тело его мелко дрожало. Если бы Иванушка увидел его сейчас, то наверняка не узнал бы. Лицо Ипроксима изменилось невероятно. Кожу покрыли мелкие пупырышки, и она приобрела зеленовато-коричневый оттенок, нос вытянулся и раздулся, обрастя бородавками и мелкой щетиной. Знаменитая нижняя губа Безумного втянулась в нижнюю челюсть и сошла на нет, а из-под верхней губы медленно и со скрипом вылезли кривые зубы. Уши плавно шевелились, еще не закончив своего превращения, но пупырышки покрыли уже и их. Все тело Ипроксима скорчилось и было видно, как шевелятся под одеждой мышцы, изменяя форму.

А в это время Лихо Одноглазый сидел у себя в квартире, в туалете, и блевал в унитаз чем-то зеленым. Его вид тоже довел бы до содрогания, если не до обморока, любого из его старых знакомых. Куда делся пупырчатый нос? Где зубы, торчащие во все стороны? Где всяческие бородавки с пупырышками и разлапистые уши? И что это за губища, черт возьми?!

В последний раз вылив содержимое внутренностей в унитаз, Лихо Одноглазый встал и выпрямился. Сделав несколько гимнастических упражнений и прочитав молитву, он подошел к умывальнику и включил теплую воду. Глянув в зеркало, он улыбнулся отразившемуся там Ипроксиму Безумному, подмигнул ему единственным глазом Лиха, заметил, что здесь что-то не так, пошевелил лицом и на нем вырос второй глаз, отпочковавшись от надбровной дуги. Вот теперь вроде бы все нормально.

Ипроксим умылся, почистил зубы и вышел из ванной, довольный собой. Теперь надо было выручать свою сестру.

Ипроксим прислушался. Где-то в соседней комнате, вероятно, на кухне, бренчала посудой жена Лиха Одноглазого, Кикимора Болотная (красавица, кстати, еще та). Это было как раз на руку…

Иванушка стоял перед останками некогда роскошного кирпичного здания, от которого теперь остался только остов, изъеденный временем и таинственными разрушениями, да сиротливо торчащая из фундамента лифтовая шахта, разрушенная где-то на уровне второго этажа.

Дурак поднялся по непрочным ступенькам чудом уцелевшего лестничного пролета и остановился перед дверцами лифта. Они были плотно сомкнуты. Что же заинтересовало Иванушку здесь? Почему он заострил свое внимание именно на этом сооружении? А вот почему. В свободной от обрезка трубы руке Иван держал странную, не виданную им доселе вещицу на кожаном ремешке, который должен был, в свою очередь, куда-то крепиться сам.

Но самым интересным было не это. Самым интересным было то, что было написано на данной вещице, а точнее, на оборотной ее части. А написано там было вот что:

«Дорогому Сидорову

от Осьминуха Чшлобпа,

инженеру и человеку

от инопланетного коллеги.

Да пребудет с тобой трансвокер!»

Как только Иванушка разобрался в этой надписи, то сразу поразился обилию знакомых слов. Инженер Сидоров, трансвокер… Что за ерунда такая?

Он нашел вещицу как раз перед этим самым домом. Подумал немного и смекнул, что это какое-то знамение и просто так подобные вещи на дороге не валяются. На всякий случай он вошел в дом. И, как оказалось, не зря.

Перед закрытыми створками лифта Иванушка стоял минут пять, размышляя. Затем попытался сопоставить находку с упомянутым на ней трансвокером и… надо же! Сопоставил! Оказывается, лицевая часть найденного Иванушкой предмета имела не только красивый вид и жидкокристаллические буквы и цифры, которые все время менялись, но и некую углубленную выемку, тютелька в тютельку подходящую по форме и размерам под имеющийся у Дурака кристалл. Ваня вставил кристалл в выемку, и тот врос в нее, словно приклеился. Циферки и буквы тотчас изменили свой цвет. Ваня повертел полученный результат в руке, потом положил свою трубу на пол и принялся надевать устройство на запястье левой руки, используя для этого ранее упомянутый ремешок. Получилось.

После этого Дурак снова обратился к лифту и подумал: для чего же сия дверь? И тут же в его мозгу созрел ясный ответ, полученный не иначе как от трансвокера, что сие и есть лифт, и что инженер Сидоров упоминал уже когда-то что-то в этом роде. И, словно в ответ на его мысли, за дверцами что-то ожило, зашевелилось и загудело. Иванушка в ужасе отпрянул и поспешно поднял с пола свое импровизированное оружие. Через несколько секунд что-то со скрежетом поднялось из-под земли, и дверцы лифта раскрылись.

И тут Иванушка уже не смог удержаться и широко раскрыл свой рот, пораженный увиденным. В приехавшей кабине стояла прекрасная девушка лет восемнадцати, одетая в джинсы и майку. Это была