О детях и прочей нечисти - Аноним Кикиморра

-- Лиза, да ты никак вчера с ним в питье соревновалась! -- ахает матушка.

-- Я не нарочно, -- отмахиваюсь. -- Я ж не виновата, что на этой планете никто пить не умеет!

-- Не только соревновалась, но и выиграла! -- каверзно сообщает Ирлик и поворачивается к Азамату. -- Она тут не буянила потом?

-- А она не пьянеет, -- пожимает плечами Азамат.

-- Зверь! -- Ирлик восторженно качает головой. -- Кстати, спасибо за спиртовку, я оценил.

Азамат слегка кланяется. Ирлик доедает последние крошки бисквита и встаёт.

-- Ну что ж, спасибо, дорогой хозяин, -- он кивает Азамату, -- и дорогая хозяйка, -- он слегка кланяется мне, -- за гостеприимство и вкусную еду. Предрекаю, что удача, которой мы все вчера приобщились, сведёт нас вместе ещё неоднократно. Счастливой вам жизни без забот, и вам, дорогая матушка.

Матушка плавится от такого внимания и ласково гладит Ирлика по плечу. Мы все ещё раз раскланиваемся, и он выходит за дверь. Из любопытства поглядев в окно, я замечаю мелькнувший оранжевый хвост.

Минут через десять к нам снисходят Тирбиш и Бойонбот, протирая заспанные глаза и демонстрируя на щеках рельеф подушек.

-- Какое чудесное утро! -- приветствует нас Тирбиш, широко улыбаясь.

-- Ой, мы последние, да? -- смущается Бойонбот. -- Что же вы нас не разбудили?

-- Гостя провожали, -- ухмыляется Азамат.

-- Он, наверное, вчера всех перепил, -- вздыхает Тирбиш. -- но надо же было попробовать! Представляете, сад с драконьими яйцами!

-- Да уж представили, -- говорит матушка. -- Лиза вон получила карту. За что б хорошее...

-- Да ну?! -- вылупляется Тирбиш, окончательно просыпаясь.

-- А ведь правда, на корабле ещё говорили, что на Хотон-хон алкоголь не действует! -- вспоминает Бойонбот. -- Ну и правильно, и хорошо, пусть лучше у вас эта карта будет, а то ещё не в те руки попадёт... Как только этот Змеелов прознал про такое место?

-- Я полагаю, -- с расстановкой произносит Азамат, -- что он тот сад сам посадил.

-- Это как же? -- хмурится Тирбиш. -- Драконьи деревья лет семьдесят растут прежде чем плоды дать, если не сто. А Змеелов совсем молодой.

Азамат некоторое время выразительно смотрит то на одного парня, то на другого.

-- Ой! -- вдруг охает матушка и прижимает ладонь ко рту.

-- Так он не человек, что ли? -- осторожно спрашивает Бойонбот.

-- На демона не похож, -- пожимает плечами Тирбиш. -- На духа тем более...

-- Вы бы присели, ребят, -- ласково предлагаю я.

Они оба смотрят на меня насторожённо и послушно усаживаются. Мы с Азаматом переглядываемся, я ему киваю, дескать, ты говори.

-- К вашему сведению, -- мягко начинает Азамат, -- вы вчера пытались перепить Владыку Подземного Царства.

Бойонбот тоже закрывает рот рукой, а Тирбиш громко втягивает в себя воздух.

-- Какой же я идиот! Змеелов, да ещё драконьи яйца! Это же всё про мангуста! И вы говорили, что он нам во время войны сильно помог...

-- Но мы же его видели! -- спохватывается Бойонбот. -- После высадки, когда он ещё... ну, вы помните... Он совсем не так выглядит!

-- Дурень! -- подключается пришедшая в себя матушка. -- Он же бог, как хочет, так и выглядит! Вот я тоже хороша, надо ж было на тень посмотреть!

-- А тень была при нём очень послушно весь вечер, -- делится наблюдениями Азамат. -- Сегодня утром немного погуляла по кухне до его прихода, а потом снова к ногам пристала. Вот позавчера на веранде тень дольше него задержалась, Лиза её видела. Ты, Тирбиш, тоже мог бы.

-- М-да-а, неудивительно, что он исчез на ровном месте.

-- Ой, и под столом тоже он был? -- спрашивает Бойонбот.

-- Может, он, а может, посланник его.

-- То-то он всё смеялся, что я ему указываю, -- матушка зябко поёживается. -- Думаешь, обиделся?

-- Думаю, нет, -- улыбаюсь я. -- Мой опыт показывает, что он вообще не обижается. Но вы на всякий случай извинитесь при следующей встрече, ему будет приятно.

-- И часто он к вам заходит, что ты его уже так выучила хорошо? -- матушка таращится на меня округлившимися глазами.

-- Зашёл первый раз, но я с ним во время войны много общалась.

-- Ой, жуть, -- матушку, видимо, бросает то в жар, то в холод, потому что она принимается обмахиваться хваталкой. -- Неужто ребёнка благословил?

-- Дважды, -- кивает Азамат. -- Первый раз ещё внутри. Я только поражался, как это до тебя слухи не дошли, что Ирлик-хон благословил наследника.

-- А, -- отмахивается матушка хваталкой, -- в моей деревне никто в такие слухи не поверил бы. И мне бы враки рассказывать не стали про мою родню. О-хо-хо, ну Азамат, ну у тебя и жизнь весёлая!

-- А вы-то откуда узнали, что это он? -- Тирбиш продолжает нас допрашивать, видимо, всё никак в голове не уложится, что и правда вчера пил с богом. -- Только по тени?

-- Я его уже видела в этом обличье, -- говорю.

-- А что ж вчера не сразу поняли, что это он?

-- Поняла-то я сразу, но не хотела тебя пугать.

-- Да ладно, я бы не испугался! -- возмущается Тирбиш.

-- Нет, -- усмехается Азамат, -- ты бы просто глупостей наговорил. А Бойонбот начал бы заикаться. Знаю я вас.

-- П-погодите! -- Бойонбот немедленно демонстрирует, что с ним случается на нервной почве. -- Н-но ведь вы к н-нему н-не обращались, как к б-богу!

-- Видишь ли, Бойонбот, -- ухмыляюсь я, -- когда я его впервые встретила, я не знала, что он бог. Потом, когда узнала, спросила, надо ли мне его правильно величать. Он сказал, что не надо. Вот так и получилось, что я ним на "ты".

-- А я весь вечер старательно избегал обращения, -- сознаётся Азамат. -- Сказал бы "вы" -- Ирлик-хон мог и обидеться, а сказал бы "Вы", все бы сразу поняли, оно же совсем по-другому звучит. Вот хорошо на всеобщем, один-единственный способ обратиться, хоть к богу, хоть к кому. Вряд ли только Ирлик-хон на нём понимает. Кстати, Лиза, написала бы ты своей родственнице, пока я не уехал. Чтобы не откладывать в дальнюю суму. А ты, Бойонбот, давай собирайся, нам улетать надо.

Писать бабушке дело дохлое, потому что она не разделяет почту на домашнюю и рабочую, и среди сотен ежедневных писем легко затеряться. Я сверяюсь с календарём, устанавливаю, что сейчас в её городе восемь часов вечера и звоню бабуле.

-- Гринберг на связи! -- решительно сообщает бабушка, появившись на экране. Бойонбот шарахается и чуть не сносит стол.

-- Бабуль, привет, это я. Как у тебя дела?

-- А, Лизонька, -- смягчается бабушка. -- Как твои дикари, цивилизуются?

К счастью, мы говорим на родном.

-- Да вот, представляешь, мой муж решил выучить наш язык.

Бабушка с подозрением прищуривается.

-- И куда он для этого обратился?

-- Пока никуда, я подумала, что надо тебя спросить.

-- И то хлеб. А то я уж боялась, он от тебя учиться стал. А ты же сама, как инопланетянка, даже истории не знаешь толком, сколько я ни трудилась...

-- Ладно, ладно, бабуль, не обо мне речь. Ты можешь ему порекомендовать какие-нибудь удалённые курсы, самоучители там?

Бабушка постукивает торцом карандаша по столу, раздумывая.

-- Этот твой муж, он ведь заметный человек на этой вашей планете, так?

-- Ага, Император.

Бабушка склоняет голову набок.

-- Это значит, не просто курсы надо, а чтобы с дипломатическим уклоном. Ему же для переговоров язык нужен.

-- Ему язык нужен, чтобы понимать, когда я с ребёнком сюсюкаю.

-- Это всё болтовня, -- категорически отрезает бабушка. -- Он собирается иметь отношения с Землёй? Вот и пусть имеет их через нашу страну, а не через каких-нибудь... Ты, Лиза, в этих делах ничего не понимаешь. Твоего необразованного варвара надо просветить в области нашей многовековой культуры.

-- Вообще-то у него два высших образования...

-- В каком институте получал? -- настораживается бабушка.

-- Здесь, на Муданге.

Бабушка машет рукой.

-- Ещё курсы проходил по Сети, -- настаиваю я.

-- По Сети! -- с отвращением фыркает бабушка. -- Ты ещё скажи, что он газеты читал!

-- Ему Кандинский нравится! -- выпаливаю я последний аргумент за образованность Азамата.

-- Кандинский! -- восклицает бабушка. -- Говорю же, варвар! Ты, Лиза, как похвалишь, потом не отмыться! Всё ясно с твоим вождём краснокожих. Надо его воспитывать, воспитывать, и ещё раз воспитывать. Он на каких-нибудь языках говорит?

-- На муданжском, на всеобщем, и джингошский понимает.

-- На всеобщем хорошо?

-- Примерно как я.

-- Да ты тоже тот ещё носитель... Ладно, видимо, он не безнадёжен. Но никаких курсов. Я сама составлю программу и буду с ним заниматься лично через визуальную связь.

Бабушка принципиально не использует слово "нетбук", как и многие другие заимствования из всеобщего.

-- А может, не надо? -- блею я. Бабушкино отношение к народам расселения никак нельзя назвать нейтральным и дипломатичным. -- Понимаешь, он ведь очень занятой человек. И различие по времени здесь и дома очень большое. Неудобно же будет... Тебе тоже некогда... Он бы самостоятельно позанимался, когда минутка выдастся...

-- Никаких минуток! -- отрезает бабушка. -- Учиться надо сознательно и на ясную голову. О времени мы с ним без тебя договоримся, чтобы не создавать испорченный телефон. Давай его сюда.