Ты будешь моим - Кэти Эванс

пока меня не было рядом, оно снова разлетелось на мелкие осколки. Я стояла перед Реми, и в горле у меня застрял комок, я дышала с усилием, как изрыгающий пламя дракон.

Он повернулся, чтобы открыть дверь и втащить в номер один из чемоданов, который принес стоявший у двери коридорный. Я попыталась уйти, но он схватил меня за ткань блузки и сказал:

– Сядь сюда.

Я оттолкнула его руку, не понимая, хочу я сейчас остаться с ним или нет. В голове у меня все смешалось. Это я сломалась и ушла от него. И злиться мне надо сейчас не на кого-нибудь, а на себя. Все внутренности у меня свело от боли, когда мы стояли, глядя друг на друга в упор. Я смахнула слезу, направляясь к открытой двери, пока Ремингтон продолжал затаскивать остальную поклажу в номер.

Я знала, что именно я создала такую ситуацию. Потому что считала, что у меня хватит сил расстаться, хотела защитить себя, а в результате причинила боль ему и еще множеству людей, и сама страдала от всего этого. Я думала, что смогу защитить его и спасти свою сестру, – но в результате всех подвела. Но моя душа тогда так болела, что мне хотелось просто куда-то убежать, скрыться от всего мира и долго-долго плакать. Я снова представила, как все эти шлюхи в блестящих нарядах входили в его апартаменты в гостинице, пока он не мог себя контролировать, и меня чуть не вырвало.

– Благодарю. Не могли бы вы отнести эту спортивную сумку и этот чемодан в другой номер? – сказала я коридорному.

Парень кивнул и потащил тележку в сторону лифта.

– Куда это ты собралась? – спросил Ремингтон, когда я вышла в коридор.

Я судорожно вдохнула и повернулась к нему:

– Сегодня я буду ночевать с Дианой. Я не очень хорошо себя чувствую. Думаю, нам следует обо всем этом поговорить, когда я успокоюсь, – с трудом выдавила я из себя.

Он рассмеялся.

– Ты это серьезно?

Когда я подошла к лифту и нажала кнопку вызова, его смех утих.

Я проследовала в лифт за коридорным, еле сдерживая слезы и чувствуя, что меня вот-вот вырвет. Молодой парнишка улыбнулся мне и спросил:

– Вы первый раз в этой гостинице?

Сглотнув с усилием, я кивнула.

Как только переступила порог номера Дианы, у меня потоком полились слезы. Диана внесла мои чемоданы в комнату и закрыла дверь.

– Брук, прости, я вовсе не хотела причинить неприятности! Я думала, ты обо всем знаешь. Вокруг него всегда вертелись женщины – фанатки и подобные, – пока не появилась ты. Мне жаль, что так получилось.

– Диана, я же сама его бросила! Я понимаю, что это моя вина. Да, это я во всем виновата. Даже в его проигрыше на чемпионате.

– Брук, – Диана присела рядом со мной на кровать, пытаясь меня успокоить.

– Эти женщины приходят и уходят. Это все несерьезно…

Я смахнула слезы, шмыгнув носом, но отчаяние все еще лежало на сердце тяжелым грузом.

– Он вел такой образ жизни до того, как я появилась в его жизни. Не знаю, чего я ожидала, когда покинула его. Я думала, что это поможет ему восстановиться, понимаешь? Но я знаю, что не в его характере хандрить и опускать руки. Он бы скорее…

Вел бы себя безрассудно. Впал в маниакальное состояние. Начал бы крушить все вокруг. Но что, если на самом деле у него началась бы депрессия? Я трусливо убежала, бросив его на произвол судьбы, и ему пришлось переживать все это в одиночку, а Пит с Райли лишь пытались справиться с ситуацией так, как они привыкли. По моим щекам снова потекли слезы.

– Поплачь, не надо сдерживаться, – попыталась поддержать меня Диана. Я поморщилась, когда у нее зазвонил телефон.

– Да, Ремингтон, – прошептала она и тотчас же сбросила вызов.

– Он идет сюда. Требует, чтобы я открыла дверь, иначе он ее выломает.

– Я не хочу, чтобы он видел меня в таком состоянии! – вскричала я, вытаскивая платок, как будто можно было скрыть тот факт, что я ревела здесь, как младенец.

Диана распахнула дверь, и Ремингтон ворвался в комнату, подобно урагану.

– Диана, – тихо произнес он, а затем бросился к кровати, на которой я лежала, свернувшись калачиком.

Его голубые глаза светились волнением.

– Пойдем со мной, – сказал он, протянув мне руку.

– Не хочу, – произнесла я, вытирая слезу, которая катилась по щеке против моей воли.

Его ноздри раздувались – было видно, что он с трудом сдерживает эмоции.

– Ты моя, и я тебе нужен, и я хочу, чтобы ты поднялась со мной наверх, черт возьми.

Я вжала голову в плечи, размазывая слезы по щекам и шмыгая носом.

– Успокойся и иди ко мне. – Он подхватил меня на руки. – Спокойной ночи, Диана.

Я брыкалась, но он прижал меня к себе и прошептал мне на ухо:

– Можешь лягаться и царапаться, сколько тебе угодно. Можешь кричать, бить меня. Можешь обзывать меня последними словами, но спать ты сегодня будешь в моей постели.

Он отнес меня в лифт и потом в свой номер. Захлопнув ногой дверь, он бросил меня на кровать и сорвал свою майку. Мышцы его при этом были так напряжены, что я видела каждый дюйм его великолепной кожи – кожи, к которой прикасались, которую целовали и лизали другие женщины. Новый припадок ревности и сомнений пронзил меня, словно острый нож. Я заорала, как безумная, и изо всех сил сопротивлялась, размахивая руками и брыкаясь, когда он протянул руки и начал раздевать меня.

– Ах ты мерзавец, не смей ко мне прикасаться!

– Тихо-тихо, послушай меня. – Он крепко держал меня в руках, неотрывно глядя на меня, я чувствовала себя в ловушке. – Я до безумия люблю тебя. Мне было очень плохо без тебя. Я словно в аду побывал. Прекрати вести себя как неразумное дитя, – проговорил он, сжимая ладонями мое лицо. – Я люблю тебя, только тебя. Иди ко мне.

Он сгреб меня в охапку и усадил себе на