История монголов (сборник) - Гильом Рубрук

Царства Гинь генерал Сюй-дин разбил монголов под Пьхин-ян.

Сюй-дин, предполагая запереть монгольским войскам дорогу через Желтую реку, призвал войска из пяти округов, Цзян-чжоу, Сю-чжоу, Ши-чжоу, Цзи-чжоу и Мыньчжоу, и поставил их в таком положении, чтобы могли напасть с лица и с тыла. Когда монголы переправились из Си-Гинь, что в Сань-минь, на север и приблизились к городу Пьхин-ян, то Сюй-дин вступил в сражение с ними. Монгольские войска были биты и ушли.

1217

Двенадцатое лето Дин-чеу. Летом мятежник Ци-хо-шан овладел городом Ву-пьхин, но генерал Ши-тьхянь-сян покорил его; вскоре за тем полонил нючженьского генерала Чжао и препроводил его к Чингисхану. Чагань разбил нючженьского генерала Гуалгя в Ба-чжоу в Чжи-ли. Дом Гинь предложил о мире, и Чагань возвратился. Осенью, в восьмой месяц, Мухури, будучи произведен визирем и пожалован королем, послан с монгольскими и китайскими войсками на юг, где он приступом взял Суй-чен и Ли-чжоу (Ли-сянь). Зимою, в десятый месяц, покорил Да-мин-фу, а потом утвердил на востоке города: И-ду, Чичжоу, Дын-чжоу, Лай-чжоу, Вэй-чжоу и Ми-чжоу. В том году колено Тумынь[78] отложилось; но генерал Буринь-дурбэ усмирил их.

ИЗ ГАН-МУ

Дин-чеу, девятое лето. Царства Гинь правления Синдин первое лето. В 12-й месяц монголы постановили Мухури визирем и отправили его для завоевания земель по южную сторону гор[79].

Как Мухури оказал великие услуги, то монгольский государь, пожаловав его визирем и королем и уполномочив своим именем решать дела, дал ему клятвенную грамоту и золотую печать. Отделив десять корпусов генерала Хунгири и также заграничные и китайские войска, все подчинил его начальству; учредил военные сенаты в Янь и Юнь[80], и при сем сказал ему: «Земли по северную сторону хребта Тхай-хан я сам завоевал; о землях же по южную сторону того хребта тебе должно позаботиться». И так Мухури на юг от Пекина осадил города Суй-чен и Ли-чжоу и оба взял. Вначале город Ли-чжоу упорно защищался и покорился уже по совершенном истощении сил; Мухури, рассердившись, хотел вырубить город. В это время Чжаоцзинь, житель этот округи, служивший при Мухури в должности сотника, явился к нему в слезах и говорил: «Мать моя со старшим братом находятся в городе. Я предлагаю собственную жизнь для искупления целого города». Этот просил столь жалостно и усердно, что Мухури, из уважения к его справедливости, склонился на просьбу, почему, поворотив на восток, ударил на Ци, утвердил за собою города: Лин-цзы, Дын-чжоу и Лай-чжоу; после этого возвратился.

Монголы облегли в Ся город Син-чжоу. Тангутский государь Цзунь-сян бежал в Си-лян.

Замечание. Цзунь-сян царствовал над народом и владел престолом. Когда же монголы вторглись в его земли, то не мог решительно защищаться; препоручил это другим и убежал. Не знак ли это слабости? С этого времени царствующий дом Ли-ши наипаче ослабел и не мог уже ободриться. Прямо написавши «бежал», Ган-му крайне обвиняет его.

В том же году возник бунт на южных пределах нючженьских, но вскоре укрощен. В сем же году нючжени объявили войну Южному Китаю и Тангуту, а в следующем году взяли у Южного Китая несколько городов.

1218

Тринадцатое лето Сюй-инь. Осенью, в восьмой месяц, войска, выступив из Цзы-цзин-кхэу, взяли в плен нючженьского генерала Чжан-жеу, которого хан оставил при прежней должности. Мухури из Западной столицы, вступив в Хэ-дун, взял Тхай-юань, Пьхин-ян, Син-чжоу, Дайчжоу, Цзэ-чжоу, Лу-чжоу, Фынь-чжоу и Хо-чжоу (в Шэньси). Нючженьский генерал Вушань осадил Мань-чен, но Чжан-жеу отразил его. В том же году, воюя с Си Ся, обложили столицу королевскую; но тангутский государь Лицзунь-сян ушел в Си-лян. Киданьский Лухэ овладел некоторыми корейскими городами, но генерал Хао-цитчжала покорил его. После этого корейский король Дунь покорился и обязался ежегодно представлять дань, состоящую из местных произведений.

ИЗ ГАН-МУ

Сюй-дин, одиннадцатое лето. Царства Гинь правление Син-дин второе лето. В пятый месяц царства Гинь генерал Цзя-юй убил главноуправляющего в Средней столице Миао-дао-жунь[81]. Генерал Чжанжеу предпринял оружием усмирить его. Достигши крепости Цзы-цзин-гуань, он встретился с монголами и вступил в сражение; но взят в плен, а потому и покорился монголам.

Миао-дао-жунь был в ссоре с Цзя-юй. Однажды он выехал в сопровождении нескольких конных. Цзя-юй застрелил его, употребив для этого солдат, поставленных в засаде. Дао-жунь упал по левую сторону дороги. Сопровождавшие от ужаса разбежались. Некто Хо-бо-сян только сошел с лошади, поднял под руки генерала Дао-жунь; но этот уже ослабел в силах и не мог сесть на лошадь. Толпа вдруг выскочила из засады и бросилась к ним, но Босян, потрясши копье, громко закричал и убил несколько человек, прочие злодеи убежали. Бо-сян взял печать золотого тигра, висевшую на поясе у Дао-жунь, и немедленно отправил оную при донесении ко двору. Войска генерала Дао-жунь совершенно остались без предводителя, и генерал Цзин-ань-минь принял начальство над ними. Цзя-юй начал беспокоиться и отправил к Чжан-жеу нарочного сказать, что Миао-дао-жунь лишен жизни за то, что не делал ему пособия войсками. Чжан-жеу рассердился и, закричав на посланного, сказал: «Цзя-юй убил такого человека, которому я служил. Если я съем тело его, то еще недовольно буду удовлетворен». Потом призвал офицеров генерала Дао-жунь и предложил им отмщение. Все сделали пред Чжан-жеу поклонение и объявили его своим начальником. В то самое время как Чжан-жеу, собрав войска, пошел в Чжун-шань, монгольские войска выступили из Цзы-цзин-гуань. Чжан-жеу, встретившись с ними, вступил в сражение при Лан-я-лин; но под ним лошадь споткнулась, и он взят был монгольскими солдатами в плен. По прибытии в лагерь представлен генералу Мингань, пред которым Чжан-жеу, стоя на ногах, не хотел преклонить колен. Окружающее начали принуждать его к тому; но Чжан-жеу, закричав на них, сказал: «Он предводитель, и я предводитель. Великий человек умирает, если должно умереть, но отнюдь для спасения жизни не унизится пред другими». Мингань удивился благородству его и освободил. Рассеявшиеся его солдаты малопомалу собрались. Мингань, опасаясь, чтобы Чжан-жеу не сделал переворота, взял в заложники родителей его, находившихся в Пекине. Чжан-жеу, вздохнувши, сказал: «Я получал от двора великие милости; но, сверх чаяния, по неосторожности дошел до настоящего положения». Видя, что усердие к престолу и сыновнее почтение не могут быть совместны, на время решился унизиться для родителей; он покорился монголам и определен главнокомандующим в Хэ-бэй.

Объяснение. Цзя-юй по долговременной вражде убил Миао-дао-жунь, а Чжан-жеу пошел войною на него. Здесь еще видна справедливость, посему и приписано ему усмирение; но что он покорился монголам, на это не можно спокойно смотреть. Чжанжеу, проиграв сражение, взят в плен и мужественно отказался от покорности, но после того как взяли его родителей в заложники, необходимость принудила его покориться. Любовь к родителям надлежит предпочитать обязанности к отечеству. Замечание. Генерал Чжан-жеу благородно поступил, будучи в плену у неприятелей. Впоследствии, сделавшись подданным монголов, служил указателем к погибели своего отечества. Здесь он совершенно попрал справедливость.

Осенью, в восьмой месяц, монгольский Мухури опять завоевал области и провинции царства Гинь в Хэдун. Царства Гинь главнокомандующий Ухури-дэшен с прочими погиб.

Мухури, обложив Тхай-юань, окружил его в несколько рядов. Нючженьский главнокомандующий Ухури-дэ-шен упорно защищался, и когда обрушился северо-западный угол города, Дэ-шен заставил его телегами. Трикратно монголы всходили на стены, и трикратно отражены были. Стрелы и каменья падали как дождь. Но защищавшие парапет не могли устоять, и город взят. Дэ-шен, достигнув присутственного места, увидел тетку и жену свою и сказал им: «Я защищался здесь несколько лет, к несчастью, силы истощились». После этого он повесился. Советник Ли-гэ защищал Пьхин-ян. Войск стало мало, вспоможение пресечено, и город взят. Некоторые предлагали ему сесть на лошадь и пробиться сквозь неприятеля, но Лигэ, вздохнувши, сказал: «Я не мог защитить этого места, с каким видом явлюсь пред Сыном Неба? Вы можете ехать». После этого сам себя предал смерти[82]. Ваньянь-эньчу-хын охранял Фу-чжоу. Генерал Нахата-фулату охранял Лучжоу; при взятии городов их они оба пали на упорном сражении.

Объяснение. Ухури-дэ-шен и прочие, будучи не что иное, как отродье иностранцев, умели защищать вверенные им от государя места, всеми силами отражая неприятеля, но когда уже невозможно было сопротивляться, то иные сами предали себя смерти, другие пали, упорно сражаясь; ни один не думал о спасении жизни, подобно бессмысленным животным. Ах! И левополые[83], соблюдая справедливость, умели умирать за государя, а чиновники Срединного государства, изменив государю, служат неприятелю, достойны ли они имени человека? Посему Ган-му приписала им соблюдение долга и через то разительнейшим образом убеждает подданных служить государю с усердием.