Надгробие Дэнни Фишеру - Гарольд Роббинс

Какое-то время отец задумчиво смотрел ему вслед, потом взглянул на рецепты, подошел к своему рабочему столу, положил пиджак и шляпу на стул. Разгладив рецепт на столе, внимательно прочитал его, достал с полки пузырек и мензурку. Казалось, что я слышу позвякивание стекла… Неожиданно он поднял голову и заметил меня, краска стыда залила его лицо. Я быстро отвернулся, будто ничего не видел.

Моя шайка ждала уже меня, когда я подошел. Чтобы не беспокоить полицейских, мы завернули за угол. Я не стал терять времени.

— Итак, вы знаете, что делать. Тихонько заваливаем по двое. Предупреждаю: тихонько! Рассасываемся и ждем моего сигнала. Когда я подаю знак, Спит и Солли начинают драться друг с другом в глубине магазина, все бросаются поглазеть, что там происходит, мы же быстро принимаемся за дело. Запомните следующее, — я холодно оглядел каждого, — не хватайте всякую ерунду. Только ценный товар, который можно сбыть. Не суйтесь посмотреть, как идут дела у друзей, — схватил и моментально смывайся. Никого не жди. Где собираться, знаете, не раньше чем через час. Все понятно?

Ответа не последовало. Я усмехнулся, глядя на их сосредоточенные рожи.

— Тогда за дело! Первым вхожу я. Веем следить за мной и никакой самодеятельности!

Я быстро отошел от них, вслед за мной рассыпались ребята. В закусочной было полно народа. Тем лучше!

Я протиснулся вперед по тесному проходу вдоль стойки бара и занял позицию у кассы. Взобравшись на высокий вращающийся стул, принялся ждать официантку. В большое зеркало увидел, как за моей спиной проскользнули Спит и Солли. Подошла девушка-официантка.

— Что будешь пить?

— А что у тебя есть, крошка?

Скользнул по ее накрашенному личику безразличным взглядом. Пока еще не все были готовы. Она устало посмотрела на меня, откинула со лба прядь черных как смоль волос.

— Все указано в меню, — ответила она скучно, — читать умеешь?

Я сделал вид, что внимательно читаю меню. Вошли еще двое моих парней.

— Двойной шоколадный. И побольше мороженого, — заказал я.

Девушка склонилась над стойкой и принялась сбивать коктейль. Я искоса оглядел зал, особенно ту его часть, где располагались стеллажи с товарами. Мои ребята уже были возле них. Девушка добавила содовой в высокий стакан, воткнула соломинку и пододвинула стакан мне. Страшно захотелось, чтобы все быстрее кончилось. Я небрежно бросил на стойку десять центов, девушка ловко подхватила монету и опустила в кассу. Я кивнул застывшим в напряженных позах Спиту и Солли, а сам принялся потягивать сладкий тягучий коктейль. В углу зала послышалась возня. Я ухмыльнулся и обернулся на шум. Как раз в этот момент Солли спиной влетел в стеллаж с продуктами, раздался грохот посыпавшихся банок. Теперь все посетители смотрели туда, самые любопытные бросились поближе поглазеть на то, что происходит. Все шло как по нотам. Девушка за стойкой сказала что-то и удивленно посмотрела на меня.

— Что там? — спросил я.

— Не зкаю, кажется, драка. Но похоже, не настоящая.

— Как это?

— Они слишком усердно размахивают руками… Бьюсь об заклад, что их дружки сейчас чистят магазин. — Она обвела зал опытным взглядом. — Ну, что я говорила? Вон, посмотри!

Она кивнула на одного из моих парней, рассовывающего по карманам косметику. Как раз в этот момент он поднял голову и радостно улыбнулся мне. Я указал глазами этому идиоту на выход и повернулся к стойке. Девушка пристально глядела на меня широко раскрытыми глазами.

— Так ты с ними?.. — прошептала она.

Я быстро наклонился над стойкой и крепко схватил ее за руку. Напряженная холодная улыбка застыла на моих губах.

— Ну и что ты собираешься делать?

Она улыбнулась, не отводя взгляда.

— А ничего, — спокойно ответила она. — Это не мое дело. Барбара Хаттон как-нибудь переживет. Этого добра у нее навалом.

Я отпустил руку и вновь оглянулся. Все мои парни успешно смылись, а двое мужчин взашей выталкивали Солли на улицу. Я с облегчением перевел дух, зачерпнул круглой ложкой добрую порцию мороженого и отправил его в рот, оно приятно охладило пересохшее горло.

— Это то, что ты не доложила мне в коктейль, — улыбаясь, сказал я.

Она широко улыбнулась в ответ. У нее были густые длинные черные волосы и мягкие темно-карие глаза. На бледном лице алели пухлые губы.

— А ты молодец. Твои ребята ловко все провернули, — прошептала она.

Нет, эта девушка мне положительно нравилась.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Нелли.

— А меня — Дэнни. Живешь неподалеку?

— На Элдриди-стрит.

— Во сколько кончается твое дежурство?

— В девять, когда закрывается магазин.

Я улыбнулся и соскочил со стула.

— О’кей! Буду ждать тебя на углу. Сегодня мы будем при деньгах!

Не дожидаясь ее ответа, я подошел к продавцам, которые восстанавливали порушенный Солли стеллаж, поглядел на них несколько минут и вернулся к стойке бара. Девушка с явным интересом посматривала на меня, не переставая работать. Я улыбнулся ей на прощанье.

— Пока, Нелли-вижу-все!

— Жди меня, Дэнни-ловкач! — улыбнулась она в ответ.

Я направился к выходу, чувствуя на себе ее взгляд. Проходя мимо полки с туалетными принадлежностями, я взял массажную щетку, провел несколько раз ею по волосам и небрежно опустил в карман куртки.

Глава 2

Скупщик подозрительно посмотрел на меня.

— Где ты добыл все это?

— Тебе что нужно, товар или его родословная? Я же не спрашиваю, где ты взял деньги, чтобы открыть свою лавку!

Он смотрел на упаковку. Руки его вытащили из нее флакон «Мам». Разговаривая со мной, он нервно подбрасывал флакон.

— Мне бы не хотелось иметь дело с полицией…

Я протянул руку к упаковке.

— Ну что ж, тогда все это купит кто-нибудь другой.

Он поспешно схватил меня за руку.

— Погоди, я же не отказываюсь.

— Тогда не задавай дурацких вопросов. Пятнадцать долларов — и все это твое.

Он обнажил свои желтые волчьи зубы.

— Десять.

— Четырнадцать, — быстро ответил я.

Начался торг, и это было нормально. Другого нельзя было ожидать.

— Одиннадцать.

— Не-а! — мотнул я головой, вновь кладя руку на упаковку.

— Двенадцать пятьдесят, — окончательно произнес он, и я понял, что больше он не накинет ни цента.

— По рукам, — согласился я.

Он торжественно извлек старый замызганный бумажник, тщательно отсчитал положенную сумму. Пересчитав деньги, я небрежно сунул их в карман и собрался уходить. На пороге скупщик окликнул меня.

— Если будет что-нибудь еще, приноси мне, — проговорил он. — Я дам приличную цену.

— Поживем — увидим, — уклончиво ответил я и вышел из лавки.

Сделка была так себе. На семерых выходило меньше двух долларов. Овчинка не стоила выделки. Больше этим заниматься не имело смысла. Я взглянул на часы и направился на Ривингтон-стрит. Ребята будут ждать меня в семь, сейчас шесть. Надо забежать домой и занести отцу ужин. Обычно это делала мать, но сегодня мне хотелось избавить ее от лишних забот.

В подъезде вновь ударил в нос запах гниющих отходов. Уборщик как всегда надрался с утра и забыл забрать мусор. Хотя эта история повторялась чуть ли не через день, я все никак не мог привыкнуть жить в грязи. Вот бы достать денег и выбраться из этого хлева! Я свято верил, что когда-нибудь этот момент настанет, что я смогу выкупить наш старый дом.

Открыв дверь в квартиру, я сразу прошел на кухню. Мама оторвалась от плиты и удивленно посмотрела на меня.

— Отец сказал, что будет дома полтретьего, я отнесу ему ужин, — сказал я.

— Может быть, сначала поешь сам? — обрадованно спросила мама.

Я отрицательно помотал головой:

— Не хочу, один парень угостил меня сосисками у Каца.

— Но все равно нужно поесть что-нибудь жидкое, — настаивала мама.

— Нет, спасибо.

Она слишком устала, чтобы спорить со мной. Взяла с полки эмалированный судок, наполнила его, уложила в бумажный пакет и подала мне.

— Приходи пораньше, Дэнни, — окликнула она меня на прощанье.

— Конечно, мам, — ответил я уже с лестницы.

У аптеки я остановился и заглянул внутрь через витрину. Отца не было видно. Должно быть, он ушел в заднюю комнату. Войдя в магазин, я задержался у прилавка. Из рецептурной доносился противный визгливый голос мистера Гольда. Он опять кого-то распекал.

— Ты осел, Фишер! — донеслось до меня. — Зачем только я тебя нанял! Вечная морока с вами, банкротами. Ни черта не знаете, зато амбиций сколько! — Отец что-то пробубнил в ответ, слов нельзя было разобрать.

— Оставь при себе свои идиотские объяснения. Понимаете, он еще и оправдывается! Я пожалел тебя, когда ты приполз ко мне на брюхе, когда ты плакал, что тебе нечего есть. Но это не значит, что ты должен мне садиться на голову. Либо ты будешь делать то, что я тебе приказываю, либо я тебя выброшу на улицу. Или — или! Ты меня слышишь, Фишер? Или — или!