Неживая - Ника Светлая

известно. Нам нужно узнать только, кто покупатель. Ничего подобного ранее не было. Вы понимаете? – не унимался мужчина.

– И чего же вы хотите от меня?

– Ну как же?! У вас власть, полномочия. Я рискую своей карьерой, доверившись вам. Если Дуглас Хэрриот или его сообщники узнают о том, что я хоть кому-то рассказал, тогда… – Нагато не знал, что с ним могут сделать, но фантазия рисовала красочные картины. – Со мной церемониться не станут.

– Давайте подытожим. Вы заявляете, что существует инновационная модель робота, которая создавалась втайне от всех. И вы ее тестировали для покупателя.

– Да, все верно, а сегодня ко мне приходил еще один тип, говорил, что товаром недовольны, что-то пошло не так.

Кира в изумлении приподняла бровь, потом опять откинулась в кресле и уставилась на покачивающийся лист цветка. Нагато терпеливо ждал приговора не только для Ви, но и для себя.

– Дайте мне время до вечера, я постараюсь аккуратно выяснить все, не подставляя ни вас, ни себя. А пока, мистер Мори, молчите и ведите себя естественно. Я позвоню вам и назову место встречи.

– Отлично, буду ждать вашего звонка, – закивал Нагато и машинально, совершенно неожиданно для себя, встал и поклонился. Давно забытый жест из прошлой жизни. Кира то ли с сочувствием, то ли с презрением посмотрела на него, отчего мужчина почувствовал себя неловко и поспешил на выход.

Весь день он был на взводе. Вести себя непринужденно было невозможно. Тело теперь жило своей жизнью. Он вздрагивал от резких звуков, не мог сконцентрироваться на работе и все время думал о Ви. Все важные дела он поручил Николасу, сославшись на сильнейшее похмелье. Тот носился из цеха в кабинет и обратно, тяжело дыша и проклиная себя за то, что вчера позвал руководителя в бар.

День тянулся бесконечно долго, а потом закат в одночасье сгорел, и наступила темная ночь. Нагато так и сидел в своем кресле, крутил в руках телефон и ждал звонка. Несколько раз он проверял, работает ли мобильный, потом подключил к зарядному устройству, не вынув провод, даже когда зеленая шкала показала 100 %.

Инженер потерял счет времени. Он практически не спал прошлую ночь, а днем его разрывал весь спектр чувств: от панического страха до глубокого отчаяния. Обессиленный, он сидел в кресле. Что простой человек сможет сделать против корпорации и богачей, которые правят миром? Ничего. Все, что от него требовалось, – забыть прошлую ночь, стереть ее из памяти, оставить все как есть, не влезать в чужие дела. А что сделал он? И ради какого-то робота, пусть и похожего на человека. Для мира она всегда будет устройством, хоть и уникальным. На одной чаше весов его жизнь, на другой – судьба робота. Еще утром ему казалось, что жизнь Ви имеет вес, а теперь он сомневался, допустимо ли употреблять слово «жизнь» в отношении искусственного интеллекта.

Глубоко за полночь мужчина начал засыпать. Глаза он открыл в 01:13, потом – в 01:28, затем – в 02:06. В одно из коротких пробуждений инженер хотел было пойти домой, но спина онемела, а нога разболелась не на шутку. Он решил перебраться на диван и остаться здесь до утра. Но тут дверь распахнулась, и в кабинет влетела Кира. Она тяжело дышала, будто за ней гнались.

– Мистер Мори! – окликнула она коллегу, но вместо ответа услышала грохот. Нагато пытался встать с кресла, однако затекшие ноги перестали слушаться. Кресло опрокинулось, но мужчине удалось устоять, ухватившись за угол стола. Он потянулся за очками и зачем-то взял телефон, будто демонстрируя, что все это время ждал звонка. Кира вежливо отвела глаза и подошла к окну.

– Мистер Мори, хорошо, что вы еще здесь.

– Да, заработался сегодня.

Кира тихо прошлась по кабинету, потом вернулась к окну, чтобы осмотреть цех. Молчание затянулось больше чем на минуту. Становилось неловко, но Нагато был слишком измотан, а Кира – черезчур взволнована.

– Она существует! – начала девушка так же резко, как и появилась. – Робот, о котором вы говорили.

Нагато кивнул. Новостью не назвать, он ведь сам тестировал Ви. Но Кире нужно было время для осознания. Мужчина присел на диван и потер больную ногу.

– Я не знаю всех подробностей, не знаю, кто в этом замешан. – Кира ходила из угла в угол, говорила быстро и прерывисто. – Модель робота создавалась втайне. И пока нам на руку, чтобы все оставалось скрытым. Но я знаю наверняка: она сбежала. Непонятно, каким образом ей это удалось, но Дуглас Хэрриот в бешенстве и уже поднял всю охрану на уши. Сейчас они ищут ее по всему технопарку.

– Ви сбежала?

– Ви? – Кира замерла от удивления.

– Да, у нее есть имя. Она называет себя Ви.

– Вита, – протянула девушка. – Модель называлась Вита, отсюда и имя. Как такое вообще возможно?!

Нагато оставил без внимания слова Киры. Все, чего он хотел, – это найти робота.

– Они вернули ее на завод, потому что покупатель оказался недоволен. – Это было ясно еще с утра. Но что они хотели сделать? Утилизировать? Бессмыслица какая-то.

– Скорее всего, им нужно было отформатировать ей память и отправить обратно, но ей как-то удалось сбежать. Она оказалась умнее, чем они ожидали.

Кира устало рухнула на диван. Нагато позаботился, чтобы на столе появились две чашки с горячим чаем. Когда Нагато ставил кружки на столик, боль в ноге дала о себе знать, и он оступился, дернулся, и ему пришлось опереться на подлокотник дивана. Кира была совсем близко, от этого жеста она вздрогнула, будто обожглась. Их взгляды встретились, и на секунду Нагато разглядел в глазах страх. «Ничто не проходит бесследно», – мысленно заключил он, осторожно сделал два шага назад и остался стоять в стороне. Кира выпрямила спину и вернула себе самообладание. Никто не притронулся к чаю, они оба молчали, глядя в пустоту перед собой. Тишина могла бы длиться вечно, если бы снаружи не раздался грохот. В коридоре послышались мужские шаги и голоса. Нагато был уверен, что ничего хорошего этой ночью произойти не может. Как бы он ни старался, мысли возвращались к хрупкой, беззащитной девушке, которая осталась один на один с враждебным миром. И сейчас она под черным бездонным небом бежит от уготованной судьбы.

– Мы должны найти и спасти Ви, – уверенно произнес Нагато.

Алекс

Алекс жил в небольшой комнате в том же баре. Здесь у него было все, что необходимо для жизни: что-то вроде кухни, душ, стиральная машина. В одном из углов под потолком паук сплел паутину, над кроватью висела карта США, на ней Алекс хотел отмечать места, где уже побывал. Новизна скоро закончилась, а никуда вырваться, даже в соседний штат, так и не получилось. Единственное место, куда он часто мотался, – Лас-Вегас. Парень с завидным постоянством выигрывал в русскую рулетку или поднимал деньги на автоматах, но случались и проигрыши. Он старался рассчитывать бюджет, поэтому прибыль и потери почти не приносили ему ни радости, ни огорчения. Доход определяло лишь то, сколько денег он отправит матери. Если на ее счет падала бо́льшая сумма, женщина была уверена, что сын получил премию за очередное открытие или стахановские темпы работы. (Она любила это советское слово, обозначавшее ударный, добросовестный труд.) Если же на ее счет падала сумма меньше обычного, уставшая от ночной смены мать полагала, что остальное ребенок потратил на путешествия или свидания. Она засыпала в надежде, что скоро станет бабушкой американского малыша, и вот-вот случится чудо, и младший сын, который вовсе не подавал никаких надежд, заберет ее, будет возить по теплым пляжам, катать на машине с откидным верхом, кормить вкуснейшими экзотическими фруктами.

Алекс не сказал матери правду, и со временем ложь превратилась в слишком большой клубок, который можно было лишь перекатывать с места на место, таскать за собой, но не распутать. Точно так же парень переносил из угла в угол коробки: в одной лежал костюм для собеседования, который он уже не надеялся надеть, а в другой болталась разная мелочь, которую следовало бы разобрать. Вперемешку хранились пустая бутылка из-под торфяного скотча,