C первого взгляда - Ребекка Пейсли

– Сначала ты хочешь умереть от голода, а теперь просишь есть?

– Да.

Сафиро вздохнула:

– Мне надо убить тебя, а ты тянешь время. Если и дальше так пойдет, то ты умрешь от старости.

– А что ты хотела? Чтобы я торопил собственную смерть? Пожалуйста, принеси мне... э... омаров! – Сойер мысленно усмехнулся. Пустька поищет омаров в горах! – Да, для начала омаров. Когда я их съем, тогда скажу, чего мне еще хочется.

– Омаров?

– Ты что, не знаешь, что такое омары?

Сафиро вспомнила, как ела омаров в маленьких городках на побережье залива, когда бывала там с бандой.

– Но здесь же горы! Где я возьму тебе омаров? «Нигде», – мысленно ответил Сойер.

– Я не собираюсь умирать, не поев омаров. Сафиро сверкнула глазами. Ее терпение лопнуло. Она больше не сочувствовала обреченному на смерть Сойеру.

– Знаешь, что я с тобой сделаю? Застрелю, зарежу, утоплю, повешу и удушу одновременно!

– Прекрасно, но сначала я съем омаров.

– Рыба! Это самое близкое к омарам, что я могу тебе предложить. Ты съешь рыбу, а потом умрешь!

С этими словами Сафиро резко развернулась и вышла. Сойер дождался, пока стихнут ее шаги, и, превозмогая боль, медленно опустил ноги на пол. Оглядевшись, он не нашел в комнате своей одежды.

Что ж, придется бежать голым. Он встал, держась за кровать, ноги дрожали, голова кружилась.

Сойер сделал первый шаг, но тут послышалось рычание. Он застыл.

В спальню вошла пума и остановилась в нескольких ярдах от молодого человека. Желтые глаза кошки угрожающе сузились, она приготовилась к прыжку. Сойер помертвел от ужаса.

«Тебе осталось жить всего несколько минут», – пронеслось у него в голове. Как видно, девушка решила натравить на него пуму.

Сойер не успел даже крикнуть, позвать на помощь. Огромная кошка прыгнула и повалила молодого человека на кровать.

Сафиро несла поднос в комнату Сойера. На подносе были: миска с дымящейся рыбной похлебкой, ломоть хлеба, большое красное яблоко и стакан молока. Пока девушка ловила рыбу, готовила, злость ее прошла.

Она жалела, что не смогла выполнить просьбу Сойера и дать ему омаров. Человек хотел поесть перед смертью свое любимое блюдо. Разве можно осуждать его за это?

Перед смертью...

– Господи, – взмолилась Сафиро, – дай мне силы совершить этот страшный грех!

«Что я говорю? – спохватилась она. – Молить у Всевышнего мужества для убийства? Такая просьба сама по себе греховна!»

Подойдя к спальне Сойера, она толкнула дверь... и чуть не выронила поднос с едой.

Сойер лежал на кровати, а рядом растянулась Марипоса. Сойер почесывал ее за ухом, и пума, блаженно щурясь, колотила длинным хвостом по матрасу.

– Хорошая киска, – приговаривал Сойер, – хорошая!

Марипоса повернула голову и лизнула его в нос.

Сафиро потрясенно взирала на эту идиллию. Марипоса никогда так быстро не привыкала к незнакомому человеку. Она до сих пор настороженно относилась к сестрам-монахиням, хоть и знала их уже три года. Девушка поставила поднос на стол и подошла к кровати.

– Что ты с ней сделал? – спросила она.

Сойер заметил удивление в ее огромных синих глазах.

– Ничего. Она пришла сюда сразу после тебя. Сначала я решил, что ты послала ее убить меня. Но она мирно запрыгнула ко мне на постель. Я понял, что она не собирается мной позавтракать, и протянул руку. Она ее лизнула, улеглась и заснула. Я тоже заснул и проснулся несколько минут назад, когда она стала тереться головой о мою руку.

Сафиро понимала, что молодой человек не лжет. Сойер понравился Марипосе. Может быть, на свой звериный манер она просила у него прощения за нападение.

Животные безошибочно угадывали, кто друг, а кто враг.

Может быть, шестое чувство в этот раз подвело Сафиро? Может быть, она ошиблась? Конечно, собственный инстинкт предупреждал ее о близкой опасности, но, вероятно, эта опасность исходила не от Сойера.

Марипоса, похоже, в этом не сомневалась.

Не только пума прониклась симпатией к Сойеру, но и Сойер простил пуме покушение на его жизнь. Разве не заслуживает доверия столь великодушный человек?

Конечно, заслуживает.

Итак, ей нечего бояться Сойера Донована. Он не опасен. Опасен Луис!

Сафиро закрыла глаза, тщетно пытаясь справиться со своим страхом. Но предчувствие беды не проходило, а, напротив, делалось все сильнее.

– Ты меня слышишь?

Голос Сойера вывел Сафиро из задумчивости. – Что?

– Я спрашиваю, это твоя ручная пума? – повторил Сойер. – И курица тоже? – Он кивнул на рыжую несушку, угнездившуюся у него в ногах. – Кажется, она снесла еще одно яйцо.

Сафиро кивнула.

– Курицу зовут Джинджибер. Красивое имя, правда? Она не несет яйца в курятнике, как другие куры. Наверное, считает себя особенно важной персоной. Я даю Джинджибер ходить, где ей вздумается, и она никогда не убегает. Марипоса тоже домашняя. Я подобрала ее три года назад, она тогда была еще котенком. Ее имя означает «бабочка».

Сойер подумал, что у этой «бабочки» слишком острые когти.

– Эта пума тебя сторожит? – спросил он. Девушка кивнула:

– Иногда она приносит нам свежее мясо. Яйца и рыба надоедают, и мы всегда радуемся, когда она делится с нами своей добычей. У меня рука бы не поднялась зарезать Панчу, Бланку или Розу...

– Кого?

– Панча – корова, она дает нам молоко. Бланка и Роза куры. У нас есть еще ослик Райо, он живет в коровнике вместе с Панчей.

Сойер слушал болтовню девушки, а сам внимательно следил за ее движениями. Казалось, она была совершенно спокойна и нападать не собиралась. Ей явно нравился этот разговор.

Хорошо, пусть говорит подольше. Когда она наконец вспомнит о своем намерении убить его, тогда он... Сойер не знал, что он тогда сделает, но пока надо было тянуть время.

– А почему вы не едите своих кур?

– Мы ели, когда их было много. Но сейчас их у нас осталось только восемь. Конечно, курицу можно сварить или пожарить, но это еда на один раз. Зато живая курица постоянно несет яйца.

– И Марипоса не трогает курятник?

Сафиро покачала головой. Марипоса-то не трогает, а вот Педро за считанные секунды завалил курятник своим «метким» выстрелом. Девушка пыталась сама сделать птичий домик, но ее шаткая постройка простояла недолго.

– Когда я только нашла Марипосу, я обрызгала кур уксусом и дала ей их понюхать. Запах ей не понравился, и с тех пор она не подходит к моей птице.

Сойер мысленно похвалил девушку за находчивость.

– Значит, вы едите мясо, только когда Марипоса приносит вам дичь? А почему ты сама не охотишься?

– У меня нет оружия. Тот револьвер, из которого я хотела тебя застрелить, чужой. Я пыталась ставить капканы на кроликов, но эти ушастые только смеются над моими капканами. Это ужасно неприятно!