Код Альфа - Райдо Витич

Королевна! Фыр!

Когда это Стася себя так вела? А завтракала отдельно от группы?

– Э э э, – протянул Федорович, не зная, что ответить. Любопытное утверждение, ничего не скажешь.

– Прошла любовь, завяли помидоры? – с презрительной миной спросил Сван у Теофила. – Начнем показательное сожжение отказавших тебе женщин?

– Вы не правильно поняли…

– Да ладно, – отмахнулся. – Не пой мне песни птичка, а то завтра вдогонку к сегодняшнему аутодафе, меня на костер отправишь.

Встал и вышел, выказав тем презрение к графу. Ян потянулся следом, с осуждением глянув на Локлей.

Эти взгляды были слишком красноречивыми, чтобы он не понял, что его не хотят слышать, не желают знать правды.

– Вы в опасности, – прошептал. – А ангел в беде.

Федорович нахмурился, не зная послать ли графа чартером в обратный путь или прислушаться к его словам. Борис задумался, переводя недоуменный взгляд с мужчин на женщину, а Иштван опечалился, интуитивно соглашаясь с Теофилом.

План разведки и попытки сложить одно к другому, найти свою группу, проваливался.

Стася начала обдумывать, что предпринять и заснула. Но выспаться не удалось – Тео завалился в комнату с каким то парнем и начал бурно торговаться. Русанова уже хотела вставить слово и попросить потише общаться, но торги закончились – Филосов получил массивные очки, напялил, скрыв ими пол лица и подкрутив реле с боков начал постукивать пальчиками по стене. Минут десять Стася терпела и дождалась песнопений. Парень бездарно горланил нечто, видимо подпевая тем, с кем общался в виртуале.

Она терпела час и не выдержала села, желая высказаться. Но тут явился вновь тот «торговец» – ввалился в комнату, и, не обратив внимания на Русанову, постучал по очкам Тео.

– Время вышло.

– Давай еще час, – сняв очки, попросил тот.

– Ставка вдвое выше.

– Это почему?

– Потому что уже забили. Откажу, пойду в убытки.

– Блин, – разочарованно протянул Филосов, задумался. Борьба финансов и желания четко отпечаталась в его взоре. Стася подивилась: какие же глобальные вопросы и задачи решает местное человечество! А эти термины? Финансы, убытки, карты, ставка, забили – песня!

– Ладно, – со вздохом отдал прибор и протянул карту. Парень провел ее краем по пазу плоского квадрата, висящего у него на груди и, вернул.

– Квиты. Если что, свистни, – вышел.

Стася не сдержала желчи:

– Жадность победила. Или рачительность? – как это вообще у них называется. – А! Дай отгадаю! Экономия!

– Не твое дело, ублюдок! – зыркнул Тео и лег.

– Ублюдок, – повторила Стася еле сдерживаясь, чтобы не сорваться. Внутри все кипело, звало в бой. Но разум понимал – не она, а местная энергетика начала давить на психику, доводить до пика эмоций. Сама атмосфера академии расшатывала нервы и диктовала свои правила игры: агрессию, уничижение, подавление. Ненависть ко всем и вся.

Нельзя ей поддаваться.

– Ты карту мою не видел? – решила перевести разговор на более спокойную тему.

– А на хрена мне твоя карта?! – взвело мгновенно Тео. – Ты мне что, воровство шьешь?!

– Шью? – наморщила лоб.

– Да! Приписываешь свои подвиги мне?! Сам влегкую тащишь, а на других пеняешь?!

Стася задохнулась от возмущения и попыталась успокоить себя, напомнив, что ее принимают за другого человека. Однако это несильно уняло возникшую неприязнь и обиду. Последнюю, так остро, до слез, до желания накричать, женщина в жизни своей еще не испытывала. И вспомнила – именно так она обижалась один раз… на Чижа из за какого то алтына! И поразилась самой себе, открывшемуся факту, осела.

– Извини, никто тебя ни в чем не обвинял. Я просто спросил. У меня мысли не было, что ты мог украсть или взять без спроса, – сказала. – Прости, я не хотел обидеть тебя.

Парень открыл рот и закрыл:

– А неслабо я тебя приложил сегодня, – протянул задумчиво.

– Возможно.

И засмеялась, вспомнив как пыталась получить обычную помощь у медика. Работы то на минуту! Но карты нет и отползай. Ай, молодца! Хор рошая система – в ней выживет сильнейший… и подлейший. Последних видно воспитывают наподбор, а академия, как инкубатор.

– Почему ты здесь? – пытливо уставилась на Тео.

– Тупой вопрос.

– Какой есть. Ответь. Неужели трудно?

– А сам не знаешь?

– Хочу услышать от тебя.

– Ладно, умник, – сел и сложив руки на коленях, воззрился на женщину. – Я стану офицером, – сообщил как великую тайну, как имя Бога вслух сказал.

– Здорово. В чем прикол?

Парень прищурился, изучая ее: издеваешься? – четко высветилось в глазах.

– Тебе понятно, не понять, ты же у нас элита. Особый – сур! А мы утилитами родились. Асуры.

– В смысле четыре руки, восемь ног, мозг в районе пятки размером с грецкий орех, а вместо крови кислота?

Парень скривился:

– Тебе чего надо, а? Что ты изображаешь? Куда клонишь? А! Понял! – хлопнул себя по колену. – Решил мученика сыграть, угнетенного и доведенного асуром до психофизического истощения. Показательная акция, да? Решил теперь так меня из академии выкинуть. Не получиться!! – рыкнул в лицо.

– Не понял, – честно призналась Стася, немного забавляясь.

Как он испугался, как завелся, придумав сам себе проблему и вот готов в бой против всех ветряных мельниц, что встретит. А если не встретит – построит. Построит сам, сам победит.

Чудесная система мышления, и времяпровождение ничего себе, занимательное.

Главное – не скучно.

– Не играй со мной. Оттого что ты считаешь меня дураком, я им не стал. Ничего у тебя не получится.

– Конечно, – улыбнулась. – А знаешь почему? – спросила шепотом заговорщика. Поманила пальцем глупого. – Потому что я ничего против тебя не имею и не задумывал. Прикинь?

У Тео тик века образовался. Парень силился понять и не мог, файлы неимоверно глючило.

– Хочешь сказать, что просто так решил помучиться? Не пошел на регенерацию, потому что нравится разукрашенным ходить, а не потому что вместо проспекта об угрозах асуров ходишь? Не готовишь показательных акций?

– У меня карты нет. Потерял, – развела руками Стася, не переставая улыбаться. Сама не понимала, но отчего то ее умиляла нервозность Тео – Чижа, его мучительные изыскания того, чего нет и готова была заключить пари на срок, когда он сам дойдет до понимания, что сам себе придумывает. Пари – на год минимум. Раньше не сложит – не тем разум занят.

– Не смеши. У тебя этих карт как оберток от галет в утилизаторе.

– Извини. Мне с ним сейчас не сравниться.

– Ложь.

– Удивишься – правда.

– Значит, я прав, – с чего то решил.

– Уже не спорю, – развела руками Стася.

– Одну карту потеряешь, тебе десять пришлют, – лег, потеряв интерес. Но сомнения мучили и замолчать не дали. – Это мне все рассчитывать приходится, а у тебя нужды ни в чем нет. Закончишь академию и куда нибудь на Сонорх, смотрителем алмазных приисков. Местечко уже приготовлено. А мне самому придется место искать. Самому биться. И статус выпускника высшей академии, звание универсального офицера откроет какие то возможности, даст право. Конечно, максимум, что мне светит, это стать одним из службы охраны гражданских зон, но это лучше чем сидеть в утилитарной зоне, жить как животное, имея одно право – умереть. И не мечтай, понял? Не мечтай, что у тебя получиться меня выкинуть! Знаю я ваши штучки! Не ет, не получится. Я на чеку. И никуда лезть не собираюсь. Не спровоцируешь. Я законопослушен. Ни одного нарушения. Не было, не будет. Ничего не вижу, ничего не знаю, никуда не лезу. И буду офицером.

Он бредит, что ли? – озадачилась женщина.

– Будешь, – заверила. – Если сильно желать, обязательно получишь. Только ты подумай – дальше то что?

Парень повернул к ней голову:

– Ты напрашиваешься, да? Провоцируешь?

– Нет. Я разговариваю с тобой как с человеком, а ты видимо к этому не привык. Но может быть день, два и привыкнешь, перестанешь фырчать как ёж и выпускать свои «колючки». А на счет желаний я тебя всего лишь предупреждаю. Любое желание исполнимо, если сильно желать, если истинно верить, а не сиюминутно, поддавшись настроению или эмоции. Знаешь, как бывает? Накричали на тебя и ты ударить готов. А вот ударишь? Представь – и что? Спокойней стало, лучше, проще? Полегчало? Тупая физическая сила ничего не решает, если нет у человека принципов, если не движет им две удивительные вещи – любовь и вера.

– Любовь? – взгляд стал насмешливым. Парень засмеялся. – Посмотрите какие мы стали! Еще уверяет меня, что не играет, не придумал очередную подлянку! Любовь! Ха! Вера! Он это говорит мне! Сур – асуру! Подбиваешь на бунт? Ждешь, что я скажу что нибудь запрещенное и начну поносить наше великое правительство? Старо! Мог придумать что нибудь умнее! Я законопослушный гражданин и уважаю наше правительство! Да, я считаю его справедливым! – разозлился. Глаза пылали ненавистью и было видно, что парень с удовольствием бы придушил товарища по комнате.