Шагай! (СИ) - Петерсон Хельга

Колин засопел, как ёж, и ретировался в объятия своей подружи. Та взяла бойфрента за руку, сжала его пальцы. На юном личике, обрамлённом светлыми волосами, мелькнула ненависть. Ненависть к Бренту. Брент с ухмылкой следил, как парочка демонстративно отвернулась, и Дженнифер устроила свою голову на плече Колина. Похоже, парень действительно расстроился. Он еще не успел понять, что его рюкзак потяжелел бы на три фунта, если бы затея удалась.

Рассматривая американских детей, Брент не сразу понял, что в это время рассматривают его самого. Чёрт, он опять вышел из роли. И опять в зеленых глазах стояло удивление.

— Эмма, — слишком громко для этого уединённого места позвал Брент. — А какая здесь высота?

Нужно срочно восстановить репутацию тупицы.

Девушка отвернулась. Поняла, что превысила лимит по зрительному контакту.

— Тысяча сто восемьдесят четыре фута, — терпеливо ответила она заученную фразу.

— Это не слишком много, да? – почесал затылок Брент.

Мисс Маршалл пожала плечами.

— Нет, не слишком. Дальше на север высота будет только расти.

— Слушайте, может уже будем спускаться? – вклинился в разговор Фрэнсис.

Даже его голос отдавал снобизмом. Мисс Маршалл вынула из кармана тонкую зеленую шапку, натянула на гору кудряшек и поправила на лбу.

— Конечно, Фрэнсис. Если никто не против, можем уходить.

— Я думаю, все уже насмотрелись.

Чёртов засранец. Если бы в группе Брента попался такой осёл, то он (осел) жил бы в самом отстойном номере отеля, с грязными полотенцами и тараканами размером с таксу.

Фрэнк с готовностью поднялся на ноги и прошагал к спуску, туристы молчаливо потянулись за ним. Даже если кто-то и хотел побыть здесь подольше – всех задавили авторитетом.

— Ладно, тогда уходим, — констатировала Эмма. – Мистер Рейнер, у вас больше нет вопросов?

О, он мог бы придумать очень много вопросов. О горных породах, растительности, расстоянии, на которое простираются виды… Он вполне мог стать тем, из-за кого пребывание на Коник Хилл растянулось бы еще минут на двадцать, а сноб начал бы впадать в тихое бешенство. Но по лицу мисс Маршал понял, что она не готова вступать в этот поединок. Брент наклонился, поднял куртку и рывком стряхнул с неё налипшие травинки.

— Нет, — мотнул головой он. – Но я же могу и дальше спрашивать всё, что угодно?

— Естественно, мистер Рейнер, — отрепетировано ответила Эмма.

Путь из Балмахи до следующего пункта назначения пролегал по узкой дороге, тянущейся вдоль озера Ломонд. Поля сменялись редкими лесами, и периодически сквозь деревья виднелась спокойная водная гладь. Дорога то приближалась почти к пляжу, то отдалялась от воды, но озеро всегда оставалось рядом, по левую сторону. Эмма шла впереди всех. Группа нестройно о чём-то переговаривалась, но Эм не вслушивалась в болтовню. Её всё еще занимал «феномен Рейнера».

Она не могла его понять. Абсолютно. Сначала Рейнер показался очевидным тупицей, но теперь Эмма в этом сомневалась. Он как Билли Миллиган** с «множественной личностью» будто переключался с одной своей личности на другую. Как сплит. Как самый настоящий сплит.

Утром спуск с Коник Хилл был быстрым. Спуск всегда быстрее подъёма, особенно, когда за плечами нет тридцатифунтовой ноши. А еще, когда ветер дует в спину, сгоняя непрошенных гостей вниз.

Быстрее всех убегал Фрэнк. Медленнее всех – Рейнер. Он будто специально выбрал позицию, противоположную Френсису, останавливаясь на разных участках тропы, оглядываясь по сторонам и заставляя остальных ждать. Недовольство на лице Фрэнка проступало всё более отчётливо с каждой новой остановкой. А Эмма всё больше запутывалась в характере Рейнера.

Она старалась не смотреть в его сторону дольше, чем это было необходимо. Она не знала, как на него смотреть после утреннего разговора с мамой. Подслушанного разговора. И самое нелепое, что подслушал он, и виноват он. А неловко при этом чувствовала себя именно Эмма.

Когда они вернулись в лагерь, Флоран метался из стороны в сторону, в то время как Леа спокойно лежала на коврике, играя в игру на смартфоне.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Что-то произошло? – выпалил Фло, как только группа показалась из-за деревьев. – Почему вы так долго?

— Просто кто-то слишком сильно всех тормозит, — пробормотал Френсис, пройдя мимо француза и вытянув свой рюкзак из кучи.

Выглядел он мрачнее тучи.

— Кто? – удивлённо воскликнул Брент Рейнер. – Я? – вскинул брови он. – Почему же вы не сказали, Фрэнк? Я бы, конечно, поторопился, если вам было нужно!

В тот момент Эмме показалось, что у Фрэнсиса дёрнулось веко. Она выступила вперед и попыталась прервать то непонятное, что творилось между этими двумя мужчинами, один из которых сознательно (в этом Эмма больше не сомневалась) провоцировал второго.

— Мы были не долго, Флоран, — спокойно проговорила Эм. – Это нормальный срок для подъёма и спуска, просто для вас время будто растянулось.

Тема закрылась сразу же. Все туристы разобрали свои рюкзаки, взгромоздили на плечи и приготовились к очередному дню пути. Но у Эммы возникло чувство, что она что-то забыла.

— Мистер Рейнер, — развернулась она на пятках. – Не хотите узнать программу на сегодня?

Он будто удивился. Светлые брови приподнялись, серые глаза расширились. Но буквально через мгновение это выражение стёрлось и уступило место глупой улыбке.

— Хочу, — кивнул он.

«Билли Миллиган» в действии. У него точно какое-то раздвоение личности.

— Нам нужно пройти семь миль вдоль озера, — отрапортовала Эмма. – Ночевать будем недалеко от берега. 

Мужчина почесал выгоревший на солнце затылок.

— Какая простая программа. Это всё?

— На сегодня – да.

— Я обязательно запомню, — интенсивно закивала светлая голова. Как китайский болванчик…

Ноги отекали непозволительно быстро. Полдня пути, а стопы и щиколотки уже налились свинцом. Идти в наглухо зашнурованных ботинках стало просто невыносимо.

Справа от дороги перелесок оборвался зелёным пастбищем, Эмма отошла к обочине, присела на корточки, позволяя группе обогнать себя, и запустила пальцы в шнуровку.

— Смотрите! — вдруг взвизгнула Дженнифер.

Один ботинок ослабил хватку. Эмма поморщилась от чувства облегчения, подняла голову и взглянула на группу. Все туристы приклеились к деревянному забору, отделяющему пастбище от дороги. Всё поле за забором было усыпано белыми облаками на ножках. Точнее на копытах.

— Это же овцы! – снова поделилась наблюдением Джен.

Надо бы узнать у американских детей, откуда конкретно они приехали. Столько восторга от вида обычных овец Эмма не наблюдала еще ни разу.

Она снова обратила всё внимание на шнурки ботинок, принявшись раскачивающими движениями вытягивать их из отверстий.

— Они хорошенькие, — усмехнулась Лин, повиснув на ограждении.

— Просто-Эмма, — подал голос Колин. — А что будет если забрать одну с собой?

Да, он продолжал так её называть. Шёл третий день, и Эмма уже привыкла. Почти.

— Колин, — обратилась она, поднимаясь на ноги («языки» ботинок теперь расслабленно свешивались через шнуровку). – Ты мародёр или фетишист?

Мальчишка озорно сверкнул глазами из-под кудрявой челки.

— Я забочусь о нашем ужине.

Эмма подошла к группе и хлопнула парня по плечу.

— Камень ты тоже ради ужина хотел забрать? Пойдёмте дальше, — посмотрела она на собравшихся. – Овцам мы не интересны.

— Изначально затормозили вы, — проговорил Фрэнсис поправив очки на тонком носу. – Мы всего лишь ждали своего проводника. 

Эмма с недоумением уставилась на мужчину. Что на это ответить? Если она гид, то ей нельзя завязать (развязать) шнурки? Это как-то мешает группе в походе? Эм несколько раз открыла и закрыла рот, подбирая слова, но Колин опередил её. Он взял её под локоть и потащил за собой дальше по дороге.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— На холме мне нужен был «камень силы», — серьёзно сообщил парень, отфыркнувшись от чёлки.